Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Лев Гулько — 18 часов и 9 минут. Это у нас в Москве, как вы понимаете. Начинаем передачу «Все так». Наталья Ивановна Басовская — здравствуйте, Наталья Ивановна.

Наталия Басовская — Здравствуйте.

Л. Гулько — Да. Лев Гулько, ведущий сегодняшней передачи. Чуть позже скажу ее тему, а пока давайте так... давайте вы сначала скажете, где у вас будет лекция, поскольку... по многочисленным просьбам трудящихся...

Н. Басовская — Это правда, трудящиеся пишут, спрашивают, звонят: «Где еще?» Это приятно. Где могут быть публичные лекции еще мои? Вот в ближайшее время, в четверг 3 ноября в лектории «Прямая речь» по адресу Большая Никитская, дом 47 в 19:30. Я буду говорить о путях развития и становления государственности в Западной Европе. Милости прошу.

Л. Гулько — И наш традиционный вопрос сегодня, подготовленный Натальей Ивановной Басовской. Приз — это книга «Повседневная жизнь», Мишеля Пастуро, «Франция и Англия во времена рыцарей Круглого стола». Сейчас покажем эту книгу...

Н. Басовская — Только скажем, что мы продолжаем тему Филиппа Второго Августа, устроителя Франции.

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — И книга вполне...

Л. Гулько — Часть вторая, да. И книга вполне к ней. Значит, давайте вопрос сразу. Как назывался во Франции специальный налог, введенный Филиппом Вторым Августом для сбора средств на Третий крестовый поход? +7-985-970-45-45. Пожалуйста, 9 экземпляров этой книги ваши, если вы правильно отвечаете на этот вопрос. Ну, а мы передвигаемся ближе к передаче.

Итак, Филипп Второй Август, часть вторая. Если можно, лично для меня, краткое содержание первой серии, поскольку я...

Н. Басовская — С удовольствием. Дело в том, что, конечно, все-таки кто-то из радиослушателей тоже в силу каких-то причин мог первую часть не слушать. Я напомню, что Филипп Второй Август — это седьмой по счету из четырнадцати Капетингов прямой династии, главной национальной династии Франции, которая началась в 10-м веке и продолжалась достаточно долго, до того, как прервалась прямая линия в 1328-м году. Потом Валуа, потом Бурбоны. Но 14 Капетингов прямой ветви. И там он седьмой, он геометрический центр и он же правивший с 1180-го по 1223-й годы, долгое время — так что, очень юным он стал королем. Он же рассматривается во французской историографии в национальной как, в общем-то, основной устроитель реальной Франции. То, что было до него, власть первых Капетингов, она была совершенно призрачна. Считалось: вот, ну, есть король — это символ, это знак. А реальная власть находилась у герцогов, графов, владевших огромными территориями. Бургундия, Аквитания, Шампань, Тулуза — это графства и герцогства, которые были богаче гораздо королевских владений. Лично у короля был Иль-де-Франс, очень маленькое по сравнению с этими феодалами владение на такой оси Париж-Орлеан, слегка вытянутое такое блюдечко продолговатое. И потому они были символичны, эти первые правители. И на самом деле при его деде Людовике Шестом Толстом, при его отце, очень мало властвовавшим реально... это человек, который вообще имел печальную судьбу. Разведенный король, разведенный муж Алиеноры Аквитанской. Все это... он получил довольно безвластное наследство. Но именно при нем, начавшем вот с этого безвластия... он писал, и я цитировала, хроники донесли до нас, что «сейчас они творят, что хотят („они“ — это крупные феодалы), но если я наберусь по Божией воле силы, они ослабеют, я же в силе возрасту, тогда отомщу им в полной мере». И главные, кому ему хотелось отомстить — это были все-таки не бургундские, не шампанские правители, а правители, вассалы условные, которые одновременно были английскими королями — Плантагенеты. Их род происходил тоже из Франции, из графов Анжуйских, но в 1154-м году анжуйский граф Генрих Второй, ставший в Англии Генрихом Вторым Плантагенетом, стал английским королем и объединил под своей властью огромные владения. Нормандия с 11-го века принадлежала английской короне, со времен нормандского завоевания, Анжу был родовым владением этого самого Генриха, графа Анжуйского, Мэн и Турень были завоеваны его отцом Жоффруа Анжуйским, и Аквитания, громадный Юго-запад Франции. Он взял да женился на разведенной французской королеве Алиеноре Аквитанской, а это было неотделимое приданое, которое оставалось при ней, за кого бы она ни вышла замуж. В итоге чуть-чуть больше, пожалуй, половины французских земель находились под властью английских правителей Плантагенетов. Филипп Второй, долгожданный сын Людовика Седьмого этого, который развелся с Алиенорой, поначалу имел, казалось бы, очень жалкие шансы в борьбе с Плантагенетами. И он избрал удивительную тактику. Внутри он подавил начальные выступления, порознь разбил своих бунтующих вассалов, а с Плантагенетами ему было не справиться. И тогда он надел маску — я об этом говорила — которую не снимал примерно 20 лет, маску друга семьи Плантагенетов, маску поклонника Генриха Второго. Он поначалу даже говорил: «Это мой кумир, я во всем буду ему подражать». Все это была ложь. Он наверняка вырос в ненависти к этому дому, который через Ла-Манш находится, вот правит островной Англией, но на континенте имеет владений больше, чем у французского короля, и они тоже короли. Теоретически — вассалы. Вот с этой тактика он начал. И маску иногда приподнимал. Он, конечно, подбивал это буйное семейство на противоречия. Он подучивал, конечно, сыновей Генриха Второго Плантагенета бунтовать против отца.

Л. Гулько — А у него были плохие отношения с сыновьями, насколько я читал, да?

Н. Басовская — В том-то и дело. И кто-то подогревал все время эти отношения. Убеждена, не сомневаюсь, что среди них была и Алиенора Аквитанская, которую сначала Генрих Английский очень любил, а потом у них разрыв. Генрих позволил себе фаворитку — Алиенора была не такова, чтобы это стерпеть. Ну, он заточил ее в замок на 16 лет. То есть, в семье противоречия, взрывы. Сыновья подросли, сыновья с характером. Старший — Генрих, которого отец на всякий случай решил короновать при жизни. Но ясно, что у него были плохие отношения с этим молодым королем. Следующий — Жоффруа, следующий — Ричард Львиное Сердце, и еще поздний последыш Иоанн Безземельный. Отец больше всего любит этого последыша, а до его рождения уже объявил, как он поделит все владения французские между своими сыновьями, и не только французские. И вот он получил прозвище Безземельный, ему как бы не досталось. Отец хочет переделить, старшие не хотят. И они начинают бунтовать против отца и находят поддержку, убежище при дворе французского короля, который как бы их лучший друг. Он уже приподнял, незадолго до смерти Генриха Плантагенета он приподнял эту маску, немножко сдвинул со своего лица, когда вдруг в обстановке очередной борьбы Генриха с сыновьями затребовал: «А ну-ка принеси мне (мой былой кумир) вассальную клятву! Непорядок». Но было ясно, что английский король не принесет вассальную клятву французскому королю...

Л. Гулько — «Ах, ты не хочешь?»..

Н. Басовская — «Ах, ты не хочешь?».. Пришлось откупаться, Генриху пришлось откупаться. Филипп очень любил деньги и умел их собирать. И он принял эти деньги, большую сумму, 20 тысяч марок серебра, и тогда сказал: «Ладно, возвращаю, как сеньор возвращаю тебе эти владения». Но тем временем он уже начал дружить... он уже дружил со старшим сыном Генриха молодым королем — тот просто рано умер. И вот он уже дружит с Ричардом Львиное Сердце. А Ричард — главный уже бунтарь против отца. Он человек с характером, с буйством, унаследованным как раз и от отца, и от матери Алиеноры Аквитанской. И хочется ему, видимо, чтобы отец уже уступил ему место стареющий и болеющий, а отец все еще жив и мало ли что еще он придумает. Очередной бунт против Генриха Второго — это уже 1189-й год, год его смерти. И когда узнал Генрих Второй, что участвовал и его любимец Иоанн Безземельный в этом заговоре, он скончался. И вот теперь 1189-й год, Генрих Второй Английский умер, на очереди борьба теперь... королем становится Ричард Первый, получит скоро прозвище «Львиное Сердце». На очереди дня борьба с ним. Если ты хочешь вернуть эти владения... а он хочет. До этого тоже чуть не побратимы, как и с отцом Ричарда: и клятвы взаимные, и обещания пойти в крестовый поход. Правда, было уже одно очень омрачающее обстоятельство. Предполагалось, что Ричард Львиное Сердце женится на сестре французского Филиппа Второго Августа Алисе. И Алиса была отправлена в Англию — так часто делали — еще в очень юном возрасте, чтобы она там уже врастала в обстановку, а потом бы вышла замуж за Ричарда. И очень быстро молва донесла (В Средние века устная информация — самая главная информация), что ее соблазнил, совратил...

Л. Гулько — Ну, вот те и на...

Н. Басовская — ... отец Ричарда, стареющий Генрих Второй — таков он был. Ну, что говорит Ричард? «Не женюсь».

Л. Гулько — Конечно...

Н. Басовская — «Не буду жениться». А почему-то Филипп недоволен. Это, мол, клевета, мы же с тобой почти побратимы... Короче, первое облако в их отношениях. А на горизонте грозовые тучи. Они были на пороге войны друг с другом за эти самые английские владения во Франции. Но тут события на Востоке, в Святой земле изменили их планы. Дело в том, что был захвачен Иерусалим, был захвачен Саладином, великим правителем Востока, рыцарем Востока. В свое время у нас была передача о нем...

Л. Гулько — Была-была.

Н. Басовская — ... замечательным таким, в общем, по-своему рыцарем Востока, человеком, следовавшим рыцарским правилам на самом деле, но и в то же время мощным властителем. И произошло необычное: рыцари и в Англии, и во Франции стали выражать недоумение. «Вы, мол, наши правители, готовитесь сражаться друг с другом за владения...» Это важно. В Средние века борьба за владения своего сеньора...

Л. Гулько — Это святое.

Н. Басовская — Это святое. Но есть еще святее, оказывается. А еще святее — Святая земля, Holy Land. Надо туда сейчас. Сначала, мол, Саладин, а ваши отношения выясните потом. Любопытно, я вот упоминала, меня поражает это. Ведь это общество монархическое, феодальное, сословное, клановое — много можно найти эпитетов, которые как бы не допускают понятия «общественное мнение». Это очень спорно, применить его сюда. А вот общественное мнение в рыцарской среде возможно. Это общество рыцарской элиты, и рыцарская элита как бы подтолкнула своих правителей: «Нет, сначала на Восток».

Л. Гулько — Ну, если что, эта элита может их и снести, если вдруг...

Н. Басовская — Да, они должны считаться с тем, что это вооруженные люди...

Л. Гулько — Конечно!

Н. Басовская — ... это не бедные люди. Принесшие вассальную клятву — но все бывает, всякие клятвы нарушаются. Так начинается Третий крестовый поход 1189-го. Ну, реально они выступили в 1190-м. В 89-м Ричард стал королем, в 90-м они выступили. И продолжался до 1192-го года. Третий крестовый поход. Лидеры: Ричард Первый (в ходе этого похода получит прозвище «Львиное Сердце»), Филипп Второй Август (тоже, пожалуй, в это же время получит... чуть позже, когда он начнет очень мудро править обретенной Францией). И третий был лидер, знаменитый — это Фридрих Первый Барбаросса, германский император...

Л. Гулько — Ах, это он там, оказывается, был...

Н. Басовская — Вот такая троица. Поход трех королей. Но получилось так, что Фридрих Барбаросса — он самый старший был их них, человек уже немолодой, за 60 — он погиб, не дойдя до Святой земли, утонул в горной речке в Малой Азии. Поэтому реально в Третьем крестовом походе действовали два человека. Расстояние между Парижем и Иерусалимом и сегодня громадное.

Л. Гулько — Ну, тогда это совсем большое расстояние было.

Н. Басовская — Просто невероятное!

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — А уж между Лондоном — еще более невероятное. Я всегда изумляюсь на этих людей. Но поскольку они не знали других коммуникаций, им казалось нормальным. Они двинулись сначала совместно, войска французского и английского королей, но так трудно было со снабжением — это тысячи рыцарей — что они разделились. И Ричард первым прибыл на Сицилию, потом туда же прибыл со своим войском Филипп Второй. Но Ричард... вот многие даже так его называют, что... ну, не совсем король, а скорее идеальный средневековый рыцарь-искатель приключений. Пожалуй, да. Ричард — это и высшая точка рыцарства, и начало заката. А Филипп рядом с ним разумный, расчетливый, дипломатичный, хитрый, жадный до денег. Это антиподы. Притворяться другом было ему, наверно, сложно. Уже на Сицилии они рассорились. Ричард бурно... Во-первых, он гораздо больше платил своим рыцарям — это Филиппа расстраивало. В день вот войску каждому полагалось столько-то столько-то. Так Ричард дает в день, ну, суточные, существенно больше, чем Филипп. Филипп больше давать не хочет, но расстраивается и сердится на Ричарда. На Сицилии Ричард вмешался в местные политические противоречия и борьбу в Мессине, рассорился с, ну, незаконно правившим там Танкредом — ну, это далеко нас уведет. Стал отстаивать как бы права на Сицилию своей сестры Иоанны, вдовы сицилийского правителя. В общем, влез в чужие дела.

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — Филипп еле-еле приостановил, чтобы там большой взрыв не произошел. Но в итоге местные правители от Ричарда откупились, он двинул дальше, они опять разными путями. И вот иначе не скажешь: Ричард по дороге прихватил остров Кипр. Он его стремительно завоевал. Там правил родственник византийского императора, и просто попутно Ричард отхватывает его, так рассердившись. Там правил некий Исаак Комнин, родственник императора византийского, туда прибило к берегу корабль, на котором была сестра та самая Ричарда Иоанна и его невеста Беренгария Наваррская, новая невеста. И этот самый Исаак, в общем, не понимая характер Ричарда, сказал: «О, заложницы. Плати». Ну, вместо того, чтобы платить...

Л. Гулько — (смеется)

Н. Басовская — ... он завоевал этот остров. А Филипп опять был недоволен.

Л. Гулько — Почему?

Н. Басовская — По двум причинам. Во-первых, надо двигаться к главной цели — и тут он вроде прав. А во-вторых, отхватил так отхватил, давай делить пополам.

Л. Гулько — Это правда, ну что же...

Н. Басовская — У них был договор, что все, что они завоюют, делится пополам. Как важны тексты договоров... Ричард говорит: «Я же имел в виду мусульманские земли!»

Л. Гулько — «Ничего не знаю, в договоре этого нет».

Н. Басовская — А в договоре этого нет. «Давай половину Кипра». Ну, у Ричарда вообще мало что можно было отобрать. То есть, еще повод для ссоры, ссоры серьезной, глубинной. Филипп в ярости, ему не нравится иметь дело с Ричардом. Так должно быть, это антиподы. И вот в таком состоянии, в таком состоянии духа они двигаются дальше. Да, еще худшее произошло: он не дал половину Кипра, а когда туда приплыл к нему несчастный изгнанный иерусалимский король, у которого осталось только название...

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — ... Ги де Лузиньян, родственник этих домов, вот Ричарда по крайней мере, дальний. Ги де Лузиньян, у него только название, что он иерусалимский король, королевства нет, Иерусалима нет.

Л. Гулько — Министр без портфеля.

Н. Басовская — Ричард взял и подарил ему остров. Это же...

Л. Гулько — Да-да-да...

Н. Басовская — ... жест, который для Филиппа невозможен...

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — ... это супероскорбление. «Со мной ты не захотел, даже имея, ну, какой-то договор, делиться, а этому вот...»

Л. Гулько — Не пойми кому.

Н. Басовская — Зато по-рыцарски. И, то есть, я думаю, психологическое предположение: Филипп очень хорошо ощущал разность восприятий. Он еще не знал, что останется в истории Франции великим королем, но очень хотел. Но его величие будет другого рода: не с мечом в руках, а с разумным управлением теми землями, которые он сейчас отберет у брата Ричарда, чуть позже, у Иоанна Безземельного. Он отберет эти английские владения во Франции и станет очень мудро ими править. Но он пока этого не знает, и пока ужас: яркий, нравящийся тогдашней публике Ричард и совсем другой, пока еще не великий Филипп Второй.

Л. Гулько — Хорошо. Давайте мы сделаем небольшой перерыв. Через некоторое время мы вернемся в студию с Натальей Ивановной Басовской и продолжим разговор про Филиппа Второго Августа. Это будет через несколько минут.


НОВОСТИ


Л. Гулько — Мы продолжаем наш эфир. Перед тем, как Наталья Ивановна продолжит повествование... Пришел вопрос из Канады, Наталья Ивановна...

Н. Басовская — Интересно, что нас слушают так далеко.

Л. Гулько — От Инны Коноваловой. Да. «Будьте добры, скажите пожалуйста, на каком языке общались в рассказываемую вами эпоху французские, английские, испанские и др. вельможи».

Н. Басовская — За всех «и др.» трудно ответить...

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — Английские и французские, конечно, в это время общались на французском языке. Придворный язык в Англии был французский. Происхождение английских королей этой эпохи абсолютно французское. 1066-й год — это нормандцы, герцоги северной Франции — покорили Англию и сели на престол. Нормандцы говорят на крепнущем французском языке. Затем анжуйцы, 1152-й год — опять французский язык. Двор говорит на французском. Лишь в 14-м веке, примерно к середине 14-го века, к временам Джеффри Чосера, когда уже сложится английский литературный язык, двор тоже сменит язык. Но народ, народ говорил с самого... ну, по крайней мере, с 11–12 го веков, сохраняя диалект англо-саксонский. Это был простонародный язык. Литературным станет в 14-м. Что касается «и др.», то у правящих домов Западной Европы всех был единый язык общения: они говорили по-латыни. Конечно, это мертвый язык, сама культура Древнего Рима, казалось бы, ушла, хотя никогда до конца не уходила, был такой язык дипломатии, переговоров и высоких документов. Как приятно, что нас слушают в Канаде.

Л. Гулько — И смотрят, кстати, между прочим, тоже в Канаде, там же. Теперь пришли победители, список победителей. Мы задавали вопрос: как назывался во Франции специальный налог, введенный Филиппом Вторым Августом для сбора средств на Третий крестовый поход? Назывался он «Саладинова десятина». И правильно ответили: Виктор, Николай, Надежда, Алексей, Олег, Андрей, Алексей, Александр и Никита. Я сейчас буду цифры называть — это, соответственно, последние 4 цифры их телефонов. 0499, 9876, 1601, 4409, 2255, 9364, 6476, 0804 и 7821. Вот мы, так сказать...

Н. Басовская — Ну, все знают наши радиослушатели.

Л. Гулько — Конечно, они же наши...

Н. Басовская — Итак, «Саладинова десятина» помогла, наши крестоносцы находятся в Святой земле, и последнее их совместное деяние, где Филипп Второй уже в полной неприязни к Ричарду находится вместе со своим войском при войске общем крестоносном. Войско Ричарда основное, конечно, он активнее под стенами Акры. Главный объект — осада Акры в Палестине. Это очень важный... очень мощная крепость, и она откроет дорогу на Иерусалим. Но она не сдается, осада идет очень трудно. Ричард сражается активно, завоевывает славу. 12 июля 1191-го года после тяжелой многомесячной осады Акра пала. Ричард заметен. Он заметен по-разному. Во-первых, очень активен в штурме последнем, во-вторых, отличился знаменитой ссорой с герцогом Австрийским — ему это отлилось потом — Леопольдом Пятым. Леопольд со своим отрядом ворвался, захватил одну из важный башен крепости и водрузил там свой флаг, ну, свой штандарт — имел полное право. Яростный Ричард, считая, что английское войско внесло больший вклад... вообще-то, и он прав, но срывать-то нельзя. Он чуть ли не самолично — по-разному рассказывают современники — срывает этот штандарт и бросает в ров, зарабатывая смертельного врага. Ему скоро отольется. Но имя Филиппа так ярко не звучит. Ему это все невыносимо, а в общем, у него другие планы. И вот поползли слухи: Филипп плохо себя чувствует — а вдруг это Ричард задумал его отравить. Кто автор слухов? Предполагаю, что сам Филипп и его окружение. Зачем ему травить Филиппа Второго? Совершенно не входит в его задачи. И у него заботы во Франции... короче говоря, он бросил своего напарника-крестоносца под стенами Акры и отправился во Францию по срочным делам, лечиться, не быть отравленным и так далее. Ричард, как известно, так и не взял Иерусалим и на обратном пути оказался в плену. В плену сначала у этого самого герцога Леопольда, а Леопольд перепродал его, в общем-то — пленников знатных перепродавали — императору, сыну Фридриха Барбароссы, Генриху Шестому.

Что встретил Филипп в своих владениях? Надо сказать, что тяжелая была там ситуация. Во-первых, описано подробно в хрониках, что вот эти годы его правления с точки зрения природных катаклизмов были достаточно сложными. Природа как будто бы бунтовала против короля вместе с баронами. За 43 года правления, долгого правления, пронеслось 17 циклонов с ужасными бурями. Когда сегодня слушаешь известия, думаешь: «Ну что ж такое, кругом одни катаклизмы»...

Л. Гулько — Нет, не всегда...

Н. Басовская — ... и в 13-м — конце 12-го века примерно то же самое. Были уничтожены посевы, виноградники, разрушены дома, унесены крыши, разбиты купола, колокола, церковные башни, рухнули донжоны — ужас. Грозы 1221-го года (это уже в конце его правления) длились 8 дней, унесли жизней 40 человек в окрестностях Парижа. В Париже перед отправлением в крестовый поход в 1196-м были снесены два моста. Филиппу Августу пришлось покинуть Сите и укрыться на горе Святой Женевьевы — Париж всегда защищала покровительница его, Святая Женевьева. В общем, отчаяние, пожар колоссальный в момент въезда в Париж Ричарда Львиное Сердце в 1189-м. Ричард торжественно вступает в Париж...

Л. Гулько — Какие-то знаки, сплошные знаки.

Н. Басовская — Поразительно. То есть, очень сложно, очень плохо. Эпидемия: чума, проказа и так далее. 11 раз за время правления Филиппа свирепствовал голод. То есть, очень сложная обстановка. И у него лично сложные дела, свои семейные, домашние. Дело в том, что первый брак Филиппа Августа был очень ранний. Я в той передаче упоминала. В год своего вступления в полудетском состоянии на престол — он еще 15-летний мальчик — он вступил в брак с Изабеллой де Эно Геннегаузской и получил за это Артуа — он все время что-нибудь собирал. Но от этого брака родился сын, наследник его будущий Людовик Восьмой. Но эта супруга скончалась, и в 1193-м, вот сразу после возвращения из крестового похода, он женился на Ингеборге Датской, дочери короля Вальдемара Первого, получив очень большое приданое. Но случился скандал. Как пишут современники, так любив ее невестой — она прелестна — сразу после заключения брака и венчания он объявил, что видеть ее не может, пусть удаляется куда угодно.

Л. Гулько — Так бывает в жизни...

Н. Басовская — А приданое не вернул.

Л. Гулько — Ну...

Н. Басовская — Но приданое не вернул. И была длительная эпопея. Папа Римский Иннокентий Третий вмешался в эти дела, требовал, чтобы французский король... ну, ему лишь бы вмешаться, Папе надо было доказать, насколько он выше всех...

Л. Гулько — Конечно, конечно.

Н. Басовская — У него свои политические задачи.

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — Вот он говорил, что голод во Франции — это наказание за то, что король не исполняет свой супружеский долг. Тоже политика средневековая, высокая политика. После венчания такой скандал: Ингеборгу он не хочет видеть, Папа налагает интердикт. То есть, у него очень много трудностей. Только в 1199-м он заключит третий брак, и тот незаконный — с Агнессой Меранской, не получив разрешения Папы. То есть, у него сложная семейная жизнь, в стране тоже сложная обстановка. Тем не менее, он не забывает начать дружить с Иоанном Безземельным.

Л. Гулько — Ага, значит, вот с младшим сыном...

Н. Басовская — Да. Во время отсутствия Ричарда... Ричард сначала застрял в Третьем крестовом походе...

Л. Гулько — Потом в заточении...

Н. Басовская — ... потом попал в плен в 1192-м и 2 года находится в плену. В это время в Англии реально делами вершит Иоанн Безземельный. Правда, Ричард оставил своих доверенных людей, но принц есть принц. Младший брат короля — это младший брат короля.

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — И реально делами вершит Иоанн Безземельный. Ну, можно себе представить, сколь он мечтает в чем-нибудь превзойти своего брата Ричарда. Они антиподы. Ричард — красавец, высокий, сильный, могучий, рыцарь, блистательный! Иоанн — и об этом дружно пишут все — какой-то невидной, неброской внешности, лицо нечистое, как пишут хронисты (наверно, оспу перенес в детстве), некрасив, физически слаб — ничего от блистательного рыцаря. Ричард — любимец Алиеноры Аквитанской. Как только он стал королем, он ее выпустил из заточения, она бьется за его освобождение из плена — это две фигуры ярко рыцарственные. А Иоанн, последыш, любимец — не ее любимец, а покойного короля Генриха Второго. И вот начинаются какие-то тайные переговоры между Иоанном Безземельным и Филиппом Вторым Августом. Все ясно, у него одна цель: вернуть владения. Пока Ричард в плену, может быть, он что-то сумеет оторвать. Но Ричард в 1194-м вырвался из плена хлопотами Алиеноры Аквитанской, вмешательством Папы Римского, Беренгария Наваррская тоже хлопотала, ну, и в общем Европа была взволнована. Такой рыцарственный человек — пусть он не вернул Иерусалим, но он, как говорится, кровь проливал в этих землях, под Аккрой отличился. И вот он возвращается из плена и, конечно, готовится к войне с Филиппом. Теперь ясно. Тем более он прослышал, что тайные переговоры с Иоанном. Война на пороге. И в этот момент, готовясь к этой войне, укрепляя всякие крепости во Франции, во французских владениях, где Филипп по кусочку, по границам кое-что пытается уже у него оторвать...

Л. Гулько — Нормандию, там...

Н. Басовская — По кусочкам нормандской границы, да, куски пограничья. В 1199-м Ричард нелепо погибает. Убит как бы случайно пролетавшей стрелой при мелком конфликте со своим вассалом. Очень вовремя и, думаю, неслучайно пролетала эта стрела. Нет данных о прямой связи, но чья тень должна быть...

Л. Гулько — Кому выгодно...

Н. Басовская — ... да, за этой стрелой, мне, в общем-то, предположительно ясно. Теперь Филипп готовится к последней, как он думает — и он прав — решительной фазе борьбы за Францию. Надо сделать Францию Францией, надо отобрать у Плантагенетов эту самую половину французских земель. И вот он уже стал было другом Иоанна Безземельного, но... стал другом этого несчастного Иоанна — и в друг с оружием в руках требует: «Принеси мне, хоть ты английский король, вассальную клятву». Ну, все ясно: маска опять... вот теперь она уже сброшена. И тут удача. Как раз в этот момент против Иоанна восстал его племянник, сын предыдущего брата, Жоффруа, давно умершего — Артур Бретонский. О, он восстал против английского короля! Он сейчас же Филиппом приглашен в Париж. И вот этот Артур Бретонский, этот юноша уже в Париже. Филипп Август посвящает его в рыцари, и вот он ставит на Артура. Теперь Артур — вассал Филиппа, он объявляет, что от имени... теперь Филипп будет править в Анжу, Мэне, Турени, Пуату. Все, внутренний враг готов для Иоанна Безземельного, Артур воюет с Иоанном, но в 1202-м году захвачен в плен и убит. Как считали некоторые, даже лично Иоанном Безземельным. Большинство считают, что по приказу Иоанна Безземельного. Ну, вот Шекспир принимает версию, что лично. Такой, мол, злодей был Иоанн Безземельный. Для Филиппа это счастье.

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — Ура, Иоанн преступник! Вся Европа говорит: «Сейчас же явись для дачи показаний». Он вызывает короля английского, какого-никакого, но короля, на суд как сеньор, на свой феодальный суд в Париж, чтобы ответить по обвинениям. «Все говорят, что ты виновен в смерти Артура Бретонского». Теперь Филипп защитник справедливости. Ну, конечно, Иоанн отказывается. И вот он, казус белли, как говорили римляне, причина для войны, законной войны. Это непокорный вассал, он не явился на суд! Филипп объявляет Иоанну Безземельному войну и в течение 1202-го — 206-го годов шаг за шагом отвоевывает Нормандию, Мэн, Анжу, Турень — все земли между Гаронной и Луарой. Под властью английского короля остается лишь часть былого Юго-запада, часть Аквитании. И это юго-западное владение с центром в Бордо будет казус белли для Столетней войны в 14-м —15-м веках. Но, в общем, вот он и собрал французские земли. Что сделало его великим королем?

Л. Гулько — Да.

Н. Басовская — Собрав эти земли, он повел себя рачительно, не по-рыцарски, а скорее организационно-управленчески. Он, прежде всего, разделил эти территории... львиную долю оставил под личной властью, и разделил их административно. Ну, районирование провел некое, разделив эти территории на бальяжи, области типа, и преводства — районы. Поставив во главе бальяжей бальи, чиновников, которые подчиняются только ему, а во главе преводства — такого старосту прево. И вся эта толпа чиновников теперь в его прямом подчинении.

Л. Гулько — Вертикаль.

Н. Басовская — Вертикаль. Вот где рождается Франция, будущая национальная Франция. Ей еще много биться, ей еще придется в Столетней войне отстаивать это право быть самой собой, но все-таки вот этот комплекс французских земель он создал — раз. А потом второе. Как все говорят, самое трудное — не завоевать, а удержать. Завоевал — раз, удержал — два, организовал внутренне — три. И тут французские сеньоры, такие грозные еще недавно, и бургундские герцоги, и тулузские графы, и графы Шампани — притихли. Они поняли, что имеют дело, во-первых, с серьезным правителем, во-вторых, с человеком, умеющим собрать большие ресурсы, сосредоточить в своих руках, и в виде этого комплекса земель. Кроме того, он был столь умен, что умел поддерживать и твердо поддерживал города и поощрял торговлю. Вот не каждому королю в эту эпоху это приходило в голову. Тот же рыцарственный Ричард Львиное Сердце — ему главное было отдать приказ: «Мне надо столько-то», как собираете, какое там будет отношение — не его дело. А тут привилегии даются, городам даются поощрения...

Л. Гулько — Ну, он просчитывал ходы на несколько вперед...

Н. Басовская — Вот именно этот человек умел считать.

Л. Гулько — «Эффективный менеджер» это называется.

Н. Басовская — В общем, да. Больше к нему подойдет, чем к некоему советскому лидеру...

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — ... даже не хочу повторять, не на ночь будь упомянут. Итак, он разумно считает, он концентрирует в своих руках деньги, он являет собою новый образ королевской власти, еще не привычный вот ровно на изломе рыцарственной эпохи. Я не упоминула, и вот это не правильно, сейчас упомяну, что, завершая борьбу с Иоанном Безземельным злосчастным, он одержал важнейшую военную победу при Бувине, 1214-й год, где он добил английского короля Иоанна Безземельного и его союзников. Знаменитое сражение 27 июля 1214-го года. Последний удар по английскому королю, после которого все эти земли-то и возвратились под французскую власть. В этом сражении, очень известном в европейской истории, решающую роль сыграло городское ополчение. У Филиппа Второго хватило разумности — а города всегда склонны... это же будущая буржуазия, верхушка французских городов этого времени — это зарождающаяся будущая буржуазия. Они склонны к расчету, взаимной выгоде, договоренности. У них тоже есть готовность услужить — при условии, что это будет оценено.

Л. Гулько — Ну, конечно. Политика, которую он проводил по отношению к городам...

Н. Басовская — Она убедила их.

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — Она убедила их, что надо ему помогать, что это целесообразно, что это полезно для них. И вот в результате в сражении при Бувине... это один из примеров, в Западной Европе этого времени (их немало) удивительной, удивляющей современников роли городского ополчения. Когда-то еще в 12-м веке, в 1176-м году тот самый Фридрих Барбаросса не понял в битве при Леньяно, что перед ним стоит городское ополчение северо-итальянских города, что это опасно. Он думал: «Мы сейчас их сметем». И потерпел страшное поражение. Будут еще эти поражения. Это будет, например, в 1302-м году в битве при Куртре во Фландрии, когда французское войско будет разбито опять пешим городским ополчением. Вот Бувин — один из этих примеров, 1214-й год. Филипп уже подготовил их настрой помогать ему, и они сыграли решающую роль. Надо сказать, что этот не рыцарственный король в этом сражении при Бувине участвовал лично. Был сброшен с коня, рисковал, ударом копья, но не пронзившим его — видимо, хорошие королевские доспехи были — был сброшен с коня. Окружающие оруженосцы, пажи помогли ему подняться. То есть, он не испытал какого-то большого удара по своему здоровью. И тем самым вот этот союз горожан и королевской власти, который очень важен для рождения национальной государственности, был подтвержден в сражении — а это дорогое подтверждение. И, наконец, еще у этого короля в начале 13-го века хватает, не знаю... чутья, расчетливости, разумности...

Л. Гулько — И того, и другого, и третьего, да.

Н. Басовская — ... чтобы поддержать просвещение.

Л. Гулько — Конечно.

Н. Басовская — Очень у многих правителей, включая наши дни, не хватает стратегического мышления... хотя они об этом говорят, но реально не осуществляют. Что это вот работа на будущее. Вот он это помогал. В 1215-м году он лично утвердил устав Парижского университета, таковой устав, который очень содействовал развитию там и наук, и образования. И, в общем, с этого времени стал выводить Парижский университет в лидеры западноевропейского сообщества образовательного пространства, как мы сейчас скажем. Он давал что-то вроде... как сегодня мы скажем, гранты. Ну, поощрительные средства для профессуры. Вот чувствовал, что почему-то это надо. Очень удивительную меру осуществил: вывел студентов Парижского университета из городской судебной юрисдикции, подчинив себе. То есть, ему хотелось даже выйти напрямую, прямую связь вот правителя-политика и лидеров тогдашней образовательной системы.

Л. Гулько — Великий просветитель такой

Н. Басовская — Да, сам он содействует просвещению.

Л. Гулько — Конечно, да.

Н. Басовская — Он был образован. Надо сказать, что вообще-то образование принцев в это время предполагало непременное знание древних языков, знание античной литературы. Уже известен был европейский эпос героический. Ну, вот его больше, наверное, интересовали труды юристов со времен античности, римское право — это все было очень популярно. Складывались средневековые школы правоведения, очень известные были в Италии, и постепенно растет и парижская. После Бувина он немолод, последние годы его правления. Он правит до 1223-го. Ему 49 лет — для Средневековья очень немалый возраст. В общем-то, человек считается уже, ну, почти престарелым. Но редкий случай того, что он успел в рассудке, без каких-либо крайних физических болестей оценить плоды того, что он совершил. Он содействовал знаменитым Альбигойским войнам, разгрому французского Юга, но сумел оттуда почерпнуть опять и политические выгоды, и просветительские. Он не конфликтовал со своим сыном, будущим Людовиком Восьмым, успел отправить его в Англию повоевать, погрозить Иоанну Безземельному. То есть, он застиг плоды своих трудов. Умер своей смертью в Манте 14 июля 1223-го года. И монография о нем входит в серию «Les fondateurs de France» — «Основатели Франции».

Л. Гулько — Наталья Ивановна Басовская, которая сегодня рассказывала... заканчивала рассказ о Филиппе Втором Августе. Филипп Второй Август, часть вторая закончена. Вел передачу Лев Гулько. Мы прощаемся с вами, до свидания.