Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — В Москве 18:08, добрый вечер. Это программа Наталии Ивановны Басовской. Добрый вечер, Наталия Ивановна!

Наталия Басовская — Добрый вечер, Алексей Алексеевич.

А. Венедиктов — Это вторая часть истории про нашего героя Тоётоми Хидэёси. Я хотел бы поблагодарить одного нашего слушателям из Киева. Юрий из Киева рекомендует нашим слушателям нашей передачи книгу Ёсикава «Честь самурая», роман-эпопея, перевод Топорова. Издательство «Центр-Полиграф» 2000 г. Он пишет, правда, что эта книга содержит очень много исторических подробностей и действующих лиц, художественное жизнеописание Тоётоми Хидэёси, правда, от избытка подробностей читается скучновато. Но, тем не менее, запомнили — Ёсикава «Честь самурая» Второе. Вы хотели рассказать, как Вы сделали женщину мужчиной.

Н. Басовская — Да, хочу привести свои извинения, прямо по кинокомедии. Джексон оказался женщиной. Я в прошлый раз называла книгу Даниэль Елисеева и говорила о нём, как о мужчине. Но Даниэль Елисеев — это женщина, потому что она живёт во Франции, из прямых потомков владельцев Елисеевского магазина, эмигрировавших во Францию. Прошу прощения. Книжка очень хорошая, называется «Тоётоми Хидэёси», переведена на русский язык в 2008 году.

А. Венедиктов — И это два. И наконец, три. Мы разыгрываем 10 книг с Наталией Ивановной. Мы предлагаем выиграть книгу издательства «Евразия» 2008 год «Книга самурая», среди авторов, это всё японцы, естественно. Может быть менее известный вам Дайдодзи, Цунэтомо, но точно известный вам Мисима. Вот такой сборник новелл, рассказов, произведения о самураях. «Книга самурая», мы разыграем на наш смс +7-985-970-45-45. Вопрос будет очень простой. Кто посылает по интернету, просто оставляйте свой номер телефона, потому что он автоматически не высвечивается. Вопрос очень простой — как зовут нынешнего императора Японии? Назовите имя нынешнего императора Японии. +7-985-970-45-45.

Наталия Ивановна Басовская в сотрудничестве с Тоётоми Хидэёси. Мы его оставили в тот самый момент, когда он движется в столицу.

Н. Басовская — Острый, яркий момент его жизни. Здесь он пролагает себе дорогу к высшей власти. Его путь был достаточно долгим, из крестьян. Из простых, затем слуга, носитель сандалий при Ода Набунага, это невеликая должность. Но он проявил таланты, и талант строителя, хозяйственника, ремонтника, инженера. И наконец, воина. Что и стало основой его взлёта. Он полководец у Ода Набунага, великого объединителя Японии и предшественника Тоётоми Хидэёси.

Внезапная смерть Набунага поставил вопрос, кто сменит великого правителя. И здесь под знаменем моральном мстителя он мчится в Киото, в столицу. А это и есть его кровавый путь к высшей власти. Потому что мчатся ещё и другие претенденты, среди них самый опасный, самый серьёзный — Токугава Иэясу. Именно он сменит Тоётоми Хидэёси и посадит свою династию на бесконечно долгое время — 264 года династия Токугава, клан Токугава будет у власти, до середины XIX века в Японии. А пока Тоётоми Хидэёси его перегнал. Он обогнал Иэясу, он за три дня со своим войском проскакал, промчался, пробежал, прополз, пролетел несколько сот километров...

А. Венедиктов — Попал в засаду.

Н. Басовская — были на пути засады, преодолевал. Казалось всё, в этой засаде он погибнет. Но это то, что его с юности, с детства называли юрким, отсюда ещё и обезьяной, и внешность его обезьянья, он опять, как обезьянка, ускользнул из безнадёжного положения. Предателя, который предал Ода Набунага, Окети Мицухидо разгромил, Мицухидо убит, схватился с ещё одним претендентом — Сибато Кацуиэ, победил. И вот как сам Тоётоми Хидэёси описал это как раз из книги.

А. Венедиктов — Он научился писать?

Н. Басовская — Он научился, он писал и даже обсуждают его стиль, что он не самый высокий, не самый утончённый, в японском языке ведь много уровней письма и сложности иероглифов, что он высшего не достиг, но вполне, я надеюсь, что успею сегодня, завершая рассказ о его жизни, процитировать его прощальное стихотворение, он писал даже стихи. А это высший класс. И вот он даёт описание .В его глазах, видимо, литературное описание, конца его соперника Кацуиэ, это 1583 год, напомню. В книге как раз Елисеев приводится это описание. Перевод этого письма. Он подчёркивает, Тоётоми Хидэёси, в этом описании, что он победил этого соперника, но он его уважает. Слушаем.

Голос Тоётоми Хидэёси, он пишет о сопернике: «Он поднялся на девятый этаж своего донжона». Ну, донжон в Западной Европе — это башня в центре замка, а здесь весь замок имеется в виду, верхняя его часть, примерно то, что и в Европе. «...откуда обратил несколько слов к тем, кто собрались внизу, и объявил о намерении покончить с собой, чтобы послужить примером грядущим поколениям. Его люди, потрясённые, промокали слёзы рукавами одежд, надетых поверх доспехов». Типа траурные одежды.

«Когда повсюду воцарилось безмолвие, Кацуиэ убил свою жену, детей, прочих членов семьи, а потом вскрыл себе живот одновременно с восьмьюдесятью из его вассалов». Страшные, леденящие кровь сцены описаны с таким спокойствием, как нормативное поведение, ибо оно действительно было нормативным. И вот он, желая подчеркнуть, что ушёл его соперник достойно, дал от своего лица это описание, знак уважения. Претенденты на то, чтобы принять власть от Ода Набунага, стравливают сыновей Набунага...

А. Венедиктов — Своего благодетеля.

Н. Басовская — И объявили наследником трёхлетнего его внука. Как понятно и в Японии и в Европе. Младенец или сумасшедший на троне — это идеал, и в Западной Европе был в пору средних веков. Трёхлетнего внука объявили наследником и Тоётоми Хидэёси отправил сыновей в монастырь, а внука — в замок Гифу. И как пишут специалисты по истории Японии, цитирую, «с тех пор его никто не видел».

А. Венедиктов — Внука трёхлетнего.

Н. Басовская — Трёхлетний мальчик канул. В сущности перед Тоётоми Хидэёси открылась совершенно неограниченная власть, у него остался один потенциальный враг Токугава Иэясу, опасный, который со временем со своим кланом займёт высшую власть, будет исполнять долго высшую власть. И чувствуя, что ему не одолеть Токугаву Иэясу, Тоётоми Хидэёси с ним поладил. Каким образом? Он обменялся с ним заложниками. Отправил к нему в заложники свою мать...

А. Венедиктов — Замечательно!

Н. Басовская — Обожаемую. Добрый человек. Он обожал свою мать, подчёркивал, как он её обожает. В заложницы к Иэясу. Иэясу в ответ был столь же любезен — отправил своего сына заложником к Тоётоми Хидэёси. В сущности, здесь Тоётоми Хидэёси породил, основал систему заложничества, он будет её поощрять ещё и по поводу земельных реформ, я потом процитирую документ. Система имела название «Санкин катай», и стала нормативом взаимоотношений, примирения противоречий в той немыслимой борьбе всех против всех, каким был этот XVI века.

Тоётоми Хидэёси занял должность, он нашёл себе хорошую должность. В силу своего происхождения он не мог назваться сёгуном.

А. Венедиктов — Надо напомнить, что он из крестьян, из воинов.

Н. Басовская — Крестьянин-воин, и стать сёгуном он не мог, как его предшественники, реальные властители Японии в достаточно отдалённом и не столь отдалённом прошлом, он не мог. Он мог бы это сделать, если бы он был усыновлён, практика была принята, кем-то из потомков этих сёгунов, из их семейства. Они вдруг неожиданно заартачились.

А. Венедиктов — никто. Не нашёл никого?

Н. Басовская — Не нашёл, что удивительно. А может быть решил, что лучше то решение, которое он придумал. В 1585 году он объявляет себя регентом Компаку, при безвластном императоре. И ещё берёт себе вторую должность. Казалось бы, уж куда! Регент Компаку становится такой должностью... все знают, что это реальная власть. Но плюс и главный министр Дайдзё Дайцзин. Вот это Дайдзё Дайцзин было символом того, что в его руках всё, он сейчас подтвердит свою высшую власть, которую он обрёл. Ему 48 лет, он обретает эту высшую власть, регент Компаку и Дайдзё Дайцзин, будет соединять в своих руках всё и будет занимать этот пост в течение ближайших 13 лет.

А. Венедиктов — Наталия Ивановна Басовская, «Эхо Москвы», «Всё так». Я пытался найти для наших слушателей, что такое означало это совмещение должностей. Грубо говоря — это премьер-министр плюс глава администрации.

Н. Басовская — И над ними символ — император.

А. Венедиктов — Глава администрации императора и премьер-министр. Путин плюс Нарышкин.

Н. Басовская — Переводим на современный язык. И никакой Думы.

А. Венедиктов — Но император существует.

Н. Басовская — Император есть, это символ. И я как раз хотела рассказать о визите императора. Это потрясающее событие. Оно произошло в 1587 году. То есть вот он уже побыл в высшей власти и решил, что алогично, начинается логика его безмерного возвышения, которая приведёт к его полному нравственному разложению и падению. Он решил показать, продемонстрировать то, кто он с помощью того, чтобы добиться визита к нему, в его дворец, императора.

А. Венедиктов — Он построил собственный замок в Осаке.

Н. Басовская — Построил потрясающий замок в Осаке, но пригласил императора в другой, усадьба-замок грандиозного размера в Киото — Дюракудай. В нём потом произойдёт большая трагедия. Дюракудай был не резиденцией. В замке в Осаке он себя чувствовал в безопасности.

А. Венедиктов — Это был его домашний замок.

Н. Басовская — Это замок, построенный из громадных плит, сопоставимых с плитами, камнями, из которых сложены древнеегипетские пирамиды. Вся Япония таскала эти камни. Это Цитадель в Осаке. А Дюракудай он построил для изящества и красоты. Дворец заполнен прекрасными вещами, драгоценными произведениями искусства, многие из которых из Китая, считающиеся верхом изысканности, золото, росписи стен и этих передвижных ширм, которые так любят японцы.

Последние 150 лет императоры Японии, эти символы, живые боги, не наносили никаких визитов смертным людям. Они другие, большой срок. И вот конечно Тоётоми Хидэёси, человек с непомерным честолюбием, добивается того, что безвластный император по имени Гоёдзей, наносит ему визит. Торжества описаны подробно в источниках. Улицы заполнены народом, процессия неспешная, императора везут, несут, где-то приостанавливаются, народ в восхищении — лицезреют живого бога. И он несколько дней проводит в этом его дворце.

И что самое трогательное, феодалы славят императора, а Тоётоми Хидэёси делает императору ценные подарки. Император их принимает. Это земли, это дворцы, не император ему, а он императору. Вот это такая обратная связь. Человек, достигший высшей власти, не претендующий на то, чтобы быть сколько-нибудь равным этому богу, а наоборот, он подчёркивает, что бог принимает дары из его рук.

А. Венедиктов — Надо сказать, что этот император его переживёт.

Н. Басовская — А чего ему! Он сильно нервничает? Живёт себе спокойно. И здесь надо сказать, какую он начал внутреннюю, внешнюю политику, каково его правление в реальности.

А. Венедиктов — Очень важно! Он не только полководец.

Н. Басовская — Да, он даже начинал, как хозяйственник. И эта хозяйственная жилка в нём жива. Итак, внутренние реформы. Это действительно реформы, что дало основание той же Даниэль Елисеев дать подзаголовок в своей книге, по-моему преувеличенный, но всё же — «Создатель современной Японии».

А. Венедиктов — надо напомнить, что император рождения 72-го года, это у нас какой... ему 14 лет. Он мальчик.

Н. Басовская — Да, он юноша. Итак, внутренние реформы. Самое главное — земельный кадастр. Земля закреплена за основном массой крестьян. Но и крестьяне закреплены за землёй. И при этом крестьяне за то, что они связаны с землёй теперь прочно, отдают две трети урожая примерно по всей Японии.

А. Венедиктов — То есть, он дал крестьянам землю.

Н. Басовская — Можно сказать так.

А. Венедиктов — То есть, те крестьяне, которые сидели на земле в момент реформы, они стали собственниками. Но...

Н. Басовская — ...они прикреплены и на них страшные поборы. Начинаются бунты. Крестьянские, страшные, как все средневековые бунты крестьянства. Это тёмные, поднимающиеся со дна жизни силы, их называли навозными жуками, крестьян в Европе. И вот реакция Тоётоми Хидэёси на бунты крестьян. Письмо: «Нужно, чтобы кадастр был составлен повсюду с большой тщательностью. Если его составляли без тщательности, это надо рассматривать, как преступление». И он сообщает, что там, где не тщательно, взять в заложники жён и детей. И взяли в заложники. Его комментарий: «Это мера хорошая». Нравится ему заложничество.

«Если же кто-то смеет противиться, то если это владелец крепости, его надо блокировать в этой крепости, и убить всех, не щадя никого. Если это крестьяне из самых презренных, их надо убить всех».

А. Венедиктов — Говорит бывший крестьянин.

Н. Басовская — Именно бывший крестьянин, внутренне никогда не забывающий, откуда он, приказывает провести ещё перепись населения и закрепить сословные границы между сословиями, прекратить свободный переход из сословия в сословия.

А. Венедиктов — То, что сделал он, грубо говоря. Закрыть за собой дверь.

Н. Басовская — Ребята, это прекращено! Я особенный, я вырвался из этих низов, но это больше никому не будет доступно.

А. Венедиктов — Наталия Ивановна, эти реформы очень серьёзные. Земельная реформа в такой стране, напомним, что это XVI век, когда крестьяне получают землю и оказываются сами у себя прикреплёнными, когда сословие очень чётко разграничено, это сравнимо с петровскими реформами для России. Почему? Зачем? Откуда это у него в голове? Ему что, воевать мало?

Н. Басовская — Он обустраивает Японию.

А. Венедиктов — Почему, что случилось, что Японию надо было обустраивать по-другому, чем то, что было до него?

Н. Басовская — Приходу его к власти предшествовал длительный этап полнейшего политического хаоса, который всегда приводит к хаосу и экономическому. И обложив крестьян этими поборами, две трети урожая, он обеспечивает прокорм воинов, воины обеспечивают порядок. Таков его замысел. Кроме того, у крестьян есть обязанности, то, что в Европе называют гужевые повинности, и в России тоже. Предусмотрено, записано, на какое расстояние они должны доставлять товары в города и из города что-то возить. Он эти расстояния всё время увеличивает, вызывая эти бунты.

Это настоящая организация после длительного хаоса, борьба за организацию. Она жестока, она тяжела. Но он хочет, чтобы порядок стал вечным, прочным, закрепляет сословные границы и проводит свой самый знаменитый в чём-то самый колоритный указ в жизнь — об изъятии оружия у мирного населения.

А. Венедиктов — Это совершенно гениальная история. Для того, чтобы разделить сословия.

Н. Басовская — да! Крестьяне отныне не должны иметь никакого оружия. А самураям при этом разрешено вместо одного меча, как раньше, два меча. Указ называют «Об изъятии мечей». Прописано всё. Что косы нельзя иметь, серпы, вилы, ножи. А как жить? Староста имеет склад в деревне. И выдаёт подконтрольно эти острые орудия. А меч крестьянин не имеет права иметь совсем.

А. Венедиктов — теперь становится понятно, почему эти знаменитые фильмы, фильм «Семь самураев», почему общины вынуждены были нанимать воинов для защиты.

Н. Басовская — У них не может быть оружия. При этом опять оригинальная у него голова. Правда, не только у него, что-то подобное уже было. Не всё сейчас вспоминаю. Моё знакомство с историей Японии увлекательное, но несколько стремительное. Хотя полностью увлекшее меня. Я лезу всё глубже и глубже, мне всё интереснее и интереснее. Он оговорился, что это изъятое оружие, оно пойдёт на создание гигантской статуи Будды. Переплавят это оружие, металл на скрепы, скобы для этой статуи. И что-то на самом деле было сделано. Чтобы превратить этот достаточно деспотический указ, разделяющий сословие, закрепляющий безоружность и бесправие крестьян, предотвращающий бунты, осенить чем-то божественным.

А. Венедиктов — Но при этом громит буддистские монастыри!

Н. Басовская — когда надо — громит! Но когда понадобилось — громит и христиан. Ещё его одно внутреннее деяние — он рассорился с христианами. Он увидел в христианской церкви соперницу.

А. Венедиктов — Мы об этом поговорим буквально сразу после Новостей. Наталия Ивановна Басовская в программе «Всё так» о Тоётоми Хидэёси.


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Это программа «Всё так», Алексей Венедиктов и Наталия Ивановна Басовская. Мы говорим о полководце, военачальнике, министре, правителей Японии XVI века Тоётоми Хидэёси. Я спросил, кто нынешний император Японии, разыгрывая «Книгу самурая». Акихита — правильный ответ. Некоторые вспомнили Хирохито. Вспомнила бабушка, как девушкой была. И победители, кто получают книгу: Виктор — 795, Екатерина — 624, Коля — 066, Алексей — 572, Михаил — 272, Инна — 541, Вячеслав — 988, Наталья — 369, Павел — 766, Женя — 193. Это первое вступление. И второе вступление, Наталия Ивановна!

Н. Басовская — Я забыла сказать, что 31 марта в 19 часов в магазине «Библио-Глобус» клуб «Клио», надеюсь встретиться.

А. Венедиктов — О чём будет?

Н. Басовская — Мы будем говорить об абсолютной власти, рождение абсолютизма в Западной Европе и в России.

А. Венедиктов — В 19 часов клуб «Клио», «Библио-Глобус».

Наталия Ивановна Басовская и Тоётоми Хидэёси — вот он...

Н. Басовская — Внутренняя политика.

А. Венедиктов — Христиане.

Н. Басовская — Да! Она вся логична. И между прочим, вполне коррелируется с подобными шагами великих собирателей земель и объединителей и в Европе. Совершенствовать государственный аппарат, совершенствовать управление. Это разделение сословий шло другим путём. Но результат примерно тот же. И столкновение его с христианской церковью, которое вызывает в литературе некие дискуссии и дебаты. Потому что не совсем понятно, что это вдруг в лице португальцев христиане и миссионеры появились в Японии достаточно давно. И их никто не трогал, они не пользовались безумным успехом масштабным, но существовали, кто-то к ним примыкал.

И вдруг, завладев этой необъятной власть, Тоётоми Хидэёси проявил нетерпимость в отношение христиан. Версия объяснения довольно логичны и понятны. И их много. Но логично звучит то, что он увидел в ней, в лице этой церкви, некое соперничество. Люди, которые пропагандируют, что есть великий бог, величайший — это ещё ладно. Но есть и величайшие правители! Ведь европейцев они называют западными варварами. И вот португальцы начинают рассказывать о великих правителях, испанцы, и в особенности о Филиппе II, что он величайший правитель, и Тоётоми Хидэёси показали условную карту с масштабом великих владений Филиппа II. Ему это не понравилось, это соперничество!

Пусть где-то там, в немыслимой западной дали... И в общем, он начинает притеснять этих не самых популярных в Японии христиан. Но основа не самая идейная. Приводятся даже такие занятные соображения, что ему не понравились упорствующие девушки-христианки, которые не желали идти к нему в наложницы. А наложницами он в это время, как высший правитель, начинающий с ума сходить от неограниченной власти, обзавёлся совершенно немыслимым числом наложниц, которых очень мило ему подбирала его супруга.

Это всё очень как-то по-другому, чем в европейских традициях. Но вот конечно версия про христианских наложниц — это наивно. Это детски. Но собрав все обстоятельства вместе, может быть можно и понять, что они в итоге его раздражили. И конечно, важнейшее действие, вторая сторона действий всех этих централизаторов, объединителей, что в Европе, то и в Японии здесь, — это расширение территорий, над которыми они властвуют. Логично. Я отрабатываю механизмы властвования и расширяю то пространство, где эта машина действует.

Ближайшие его шаги самые удачные достаточно, в целом, и принесшие ему славу, это завоевание островов Сикоку и Кюсю, к югу и юго-западу от главного японского острова Хонсю, где находится Киото, где его столица, где он сам. Он направляет туда огромные армии, от 100 до 200 тыс. человек. Завоевание идёт не просто, нелегко. На острове Кюсю, который очень важен, экономически важен, для торговли, стратегически, как база флота, там соперники, там сопротивление. Там царствует, образно говоря, имеет большое влияние огромное влиятельное семейство Симадзу.

И когда Тоётоми Хидэёси попробовал сначала с ними вступить в переговоры до прямых военных действий, вот какое письмо он получил от клана Симадзу: «Тоётоми Хидэёси захватил императора. Приказы, которые отдаются от имени последнего, вовсе необязательно выражают желание повелителя. Этот Тоётоми Хидэёси, полагаясь на удачу, которая последнее время улыбалась ему, думает, что можно свысока говорить со мной. Так обезьянья морда полагает». Именно обезьянья морда — так называли его враги.

А. Венедиктов — Интеллигентные.

Н. Басовская — «...обезьянья морда полагает». Этого на Западе не случалось. «...что принудит меня к повиновению, оскорбляя меня! Что за жалкий наглец!»

А. Венедиктов — Это тоже вассал императора.

Н. Басовская — Это вассал императора, который не признаёт власти Тоётоми Хидэёси. И вот после такого письмеца, такого обмена любезностями, кроме войны ничего не остаётся.

А. Венедиктов — Практически Гражданская война.

Н. Басовская — Конечно. Это война против сепаратистски ведущих себя магнатов. Но таких войн было очень много. Гражданские мы не применим к этой эпохе. Это войны сюзеренов с вассалами. Ну, допустим...

А. Венедиктов — Стотысячное войско.

Н. Басовская — Да, очень много.

А. Венедиктов — Их не так много всего, японцев.

Н. Басовская — Всех собрал, скажу я в шутку. Короче говоря, завоевания эти состоялись. И видимо совершенно вскружили ему голову. Потому что ему показалось, что он теперь может всё. Плюс эта неограниченная власть, все высшие должности, которые он занял, вокруг него лакейство, преклонение, император чистый символ. И у него возникает, как пишут авторы, которые ему симпатизируют — где была его голова? Появляются планы мирового господства.

Правда, под этим миром он не понимает земли западных варваров. Он понимает Корею, Китай.

А. Венедиктов — То, что известный мир.

Н. Басовская — Да, Корея и Китай. И может быть туманно известную Индию. Но он реальных размеров Китая не представляет. Об этом есть очень интересные данные. И в это время строгих границ у самого Китая нет. Потому что Китай — это разные этносы, это многочисленные, прожившие очень долгую, сложную историю, это меняющиеся династии. Он плохо представляет. Но вот что он пишет правителю Кореи, Вану, которая теоретически является, Корея, вассалом Китая. Он решил напасть на вассала Китая для начала.

«Расправив крылья, как дракон, я покорил Восток, устрашил Запад». Что он имеет в виду? Это Сикоку и Кюсю. Как он расценивает покорение этих сравнительно небольших островов. Покорил Восток, устрашил Запад. «Покорил юг и сокрушил север». Вот всё, то, что он подавил сепаратизм феодалов. «Быстрый и грандиозный успех сопровождал моё возвышение, подобно восходящему солнцу». Тут он уже в императорские дела вмешивается «...осветив всю землю».

К себе солнце не надо, это он зарвался. «Я соберу могучую армию и вторгнусь в великую Мин». Это Китай. «Холод моих мечей заполнит всё небо над четырьмястами провинциями». Он считает, что их 400. Это образ. Это значит — много. Никто их не сосчитал. «Если я приступлю к исполнению этого замысла, то надеюсь, что Корея станет моим авангардом, пусть же преуспеет в этом. Ибо моя дружба с вашей почтенной страной целиком зависит от того, как вы себя поведёте, когда я поведу свою армию против Китая».

То есть, он предлагает Корее добровольно сдаться, стать его союзницей, перестав быть вассалом Китая в борьбе в потенциальной войне против Китая. Он ошибся, он очень сильно ошибся. Но прежде чем сказать, какой крах он потерпит в Корее, тут всё переплетается одновременно. Он терпит два краха. Это крах домашний, семейный, личный. Боги, в том числе японские, по-разному наказывают за грех гордыни. Его наказанием было отсутствие наследника, сына.

А. Венедиктов — При огромном гареме.

Н. Басовская — Сколько у него было детей, никто не знал. И он не знал в первую очередь. Детей множество. Рождались, видимо, и мальчики. Но очень рано умирали. Вот боги наказали его отсутствием сына. Нет сына-наследника. А для него этот сын — это не ребёнок прежде всего, а это механизм передачи высшей власти. Его жена видимо была бесплодна. Но она поставляла ему наложниц, всячески поддерживала. Нет живых мальчиков. И наконец, в 1589 году, когда Тоётоми Хидэёси было 52 года, его любимая наложница, юная по имени, трогательно для нас звучащему, детское имя — Тятя, родственница Ода Набунага, считалось, что когда-то Тоётоми Хидэёси спас ей жизнь и поэтому она ему нравилась особенно, видимо неожиданно для себя, вот такое с ним случилось и умилило его.

И вот видимо за это боги, казалось, приласкают его. Эта очаровательная Тятя, фактически подросток, наложница-подросток, родила мальчика Цуримацу. Тоётоми Хидэёси сошёл с ума. Он уже сошёл с ума во многих отношениях, но на почве этого мальчика в частности. Его безумное отношение к появлению этого Цуримацу — это квинтэссенция того, что для него стала значить власть, что-то равное жизни. Он начинает, например, от имени Цуримацу писать себе письма. И эти письма сохранились.

А. Венедиктов — От имени своего младенца-сына.

Н. Басовская — Как будто бы младенец написал ему письмо. И он пишет: «Я получил Ваше письмо», он называет его на «Вы». «...оно меня очень порадовало. Я Вам отвечаю. Будьте хорошим мальчиком». Это некий сдвиг происходит. Но боги карают жестоко. Мальчик умер в два года. И для Тоётоми Хидэёси это крах. Это внутренний крах.

А. Венедиктов — 1591 года.

Н. Басовская — да. Мальчику два года, он умер в 1591 году. Наверное компенсацией, высшей компенсацией за эту величайшую трагедию он считал движение к тому самому мировому господству. Поэтому в 1592 году тысяча кораблей отправляется на завоевание Кореи. Вслед тем угрозам, за теми угрозами, которые я зачитывала, поскольку правители Вана, Кореи вовсе не изъявили готовности перейти из вассальной зависимости от Китая, такой привычной, и Китай в это время не такой воинственный, большой и несколько вялый, но это отдельный разговор, может быть мы доживём и до Китая.

А. Венедиктов — Доживём, доживём.

Н. Басовская — перейти под власть этой воинственной самурайской Японии, чья армия в это время в этой части мира выглядит самой действенной, она прекрасно владеет пеший строй и мушкеты, о чём мы говорили в прошлый раз, это конница, всё ещё умело применяемая японцами, это приёмы борьбы индивидуальной и она очень мобильна, в отличие от возможного китайского... Китай в это время не стремится ни к какой агрессии. Вассальная зависимость есть, подати есть, и всё в порядке. А тут тысяча кораблей отправляется в Корею.

Поначалу успех. Успех ужасный, жестокий.

А. Венедиктов — Что значит ужасный? Успех — он и есть успех.

Н. Басовская — Успех ужасно оформленный. Я встретила разные цифры, сколько именно отрезанных ушей корейцев, а в других сочинениях исторических произведениях убитых корейцев, не только уши, но и носы. Как бы для подсчёта потерь врагов и для символа. И цифры называются поразительно разные — от сотен до сотен тысяч. Об этих цифрах судить нельзя. Но по сей день в Киото есть место, которое называется «Могила ушей». Киото — древняя столица.

А. Венедиктов — Иными словами, отрезанные уши посылались... Тоётоми Хидэёси же не поплыл.

Н. Басовская — Для статистики. Он не поплыл, он долго собирался в Корею, так и не соберётся, скажем. И вот ему для отчётности присылали эти отрезанные уши и носы. Или только уши. И вот есть это место «Могила ушей», где ужасные цифры называют, судить о них мне трудно, они разнообразны. А в Корее, что вполне естественно, началось бешеное сопротивление. Действие равно противодействию.

А. Венедиктов — Партизанская война.

Н. Басовская — Партизанская и официальная, потому что нашёлся очень талантливый полководец, флотоводец, адмирал Ли Сунсин. Это легендарная фигура в Корее, о нём надо делать отдельную передачу, его жизнь тоже роман. Он громит японцев, корейские корабли лучше укреплены, они обшиты металлом и просто утопил японский флот этот Ли Сунсин. Но японцы не теряются. Видимо, путём подкупа, шпионажа, чем-то подобным тому, что применял Третий Рейх в отношении командования советского, Ли Сунсина японцы сумели скомпрометировать в глазах правителей Кореи настолько, что этого, наверное, гениального флотоводца разжаловали в рядовые.

Чудо, что остался жив, потому что его потом вернут и снова вернутся победы. Всё не так легко в Корее. Совсем не так, как он ожидал, начинается разочарование, но последняя улыбка богов, улыбка жизни, кажется, появилась в 1595 году. Та самая наложница с детским именем Тятя, сейчас имеющая новое имя, прошу прощения, оно выпало у меня из памяти, оно очень заковыристое, родила опять сына, которого называли Хидэёри. Несчастнейший человек, несчастнейшая судьба.

А. Венедиктов — надо напомнить, что наш герой в Японии.

Н. Басовская — Он так и не собрался в Корею, он получал только отчёты в виде страшных предметов, о которых мы рассказали. После рождения этого мальчика, сына, когда у нормального человека, не правителя с неограниченной властью и к тому же в эпоху Средневековья, рождается ребёнок, как правило, человек мягчает, добреет, ну что-то подобное происходит. Здесь, и это признают даже те авторы, которым в чём-то симпатичен Тоётоми Хидэёси, у него есть привлекательные черты, он потерял человеческий облик, как пишут об этом все источники.

Ему надо было расчистить торопливо, ему то ли 60-ый, то ли 61-ый год, даты разнятся, он не молод, ему надо успеть для этого младенца создать условия передачи власти к нему, чтобы уйти из этой жизни, он всё-таки понимает, что из жизни он уйдёт, это он пока не забывает. И передать власть этому самому ребёнку. А значит — себе. Вот эта не любовь к ребёнку. Я много об этом прочла и поняла, что это не то общечеловеческое, светлое, гуманистическое чувство — любовь к ребёнку. Это любовь и страсть к своей власти.

А. Венедиктов — надо напомнить, что не имея сына, он готовил себе преемника, своего племянника, который был им усыновлён. Сын. Но когда рождается этот младенец...

Н. Басовская — Хиде Цугу, этот тоже несчастнейший человек, сын сестры Тоётоми Хидэёси, т.е. кровный родственник, молодой человек, он объявлен наследником официально. Тоётоми Хидэёси даже ради этого отказался от должности Компаку, сделал Компаку его, чтобы все видели — вот наш будущий правитель. Что начинается после рождения последнего младенца? Безумие начинается. Несчастного Хиде Цугу, племянника, начинают обвинять во всём, что только можно придумать. Разврат, шпионаж, приверженность христианству, садизм. Всё ужасное, что можно сочинить про человека, всё сочинено.

А. Венедиктов — Про своего племянника.

Н. Басовская — да. И шпион, и предатель, и христиане ему нравятся, и развратник и даже садист. Хуже, страшнее фигуры быть не может. И конечно, его принуждают совершить сеппуку, раз уж он такой ужасный, чудовищный. Но как-то он уже сошёл с ума, Тоётоми Хидэёси, этого ему показалось мало. Принудив к сеппуке племянника, он приказал перебить всех близких ему людей, это оказалось около 20 человек, перебить зверски. Пришли люди, неведомо кто, говорят ,что это были бандиты с большой дороги нанятые для этого Тоётоми Хидэёси, в масках и чудовищным образом, зверски перебили этих людей, всех близких, и родных этого племянника, и просто его друзей, всех, кого смогли понять.

А. Венедиктов — Это для своего сына-младенца это делает.

Н. Басовская — Он расчищает ему дорогу таким беззастенчивым образом. Но ему мало, что просто их перебили. Тот дворец, в котором это совершено, тот великий дворец Дзёракудай, там живёт наследник, преемник, этот дворец, где он принимал императора. Мы не имеем возможности видеть даже остатки этого дворца, он приказал его уничтожить. Это что-то безумное. Уже многие пишут, что признаки какого-то безумия начались. Неудачи в войне с Кореей, которые его обескуражили, припомним ,как он писал о себе — «покорил восток, покорил запад, впереди покорение Китая». Так споткнувшись в Корее, которая не завоёвана, хотя японцы побывали в Пхеньяне«. Они на первом этапе войны, успешном, захватили столицу Кореи.

Казалось, всё будет хорошо, убрали этого гениального Ли Сунсина. Ли Сунсин возвращён, новые победы корейцев, вся Корея полыхает в движении сопротивления. А как говорил Лев Николаевич Толстой — партизанская война не бывает неудачной. Её или нет или она есть. Если она есть — она удачна. Вот это во все времена на все эпохи. И это крах. Конечно, это крах человека, возомнившего себя равным, величайшим завоевателем, мнившего себя выше, где-то уже с солнцем сравнивая, он приблизил себя к императору, делая императору подарки, он показал, кто есть кто.

Он собирает некий совет из приближённых людей, среди которых есть, конечно и Токугава Иэясу, берёт с них всякие клятвы в том, что они будут служить его сыну верой и правдой навсегда, что этот Хидэёри будет для них как родной. Они клянутся. Они клянутся! Всё нарушат! Сразу, вскоре после ухода великого правителя, этой коронованной обезьяны, которую они ненавидят всё больше и больше, по мере того, как он тоже теряет человеческий облик, перестаёт себя мыслить простым земным человеком, а кем-то, стоящим выше, и они всё нарушат при том, кто сменит Тоётоми Хидэёси. А смени его как раз Токугава Иэясу.

Несчастный его сын будет жить в изоляции в Осаке. Кстати, довольно долго, до 1615 года, когда ему будет примерно 20 лет. Этот юноша — жертва. Все они жертвы, эти династические участники династических операций и замыслов. В Западной Европе я называла их уже — династический товар. Династическим товаром были принцессы английского, французского, испанского двора. Здесь это ещё страшнее. Это просто какие-то жертвы на закланье.

А. Венедиктов — Да, Токугава Иэясу женит его на внучке своей.

Н. Басовская — Вроде бы. А потом прикажет покончить и с ним, и с внучкой, которая оказалась верной женой. Это что-то такое власть делает с людьми, что-то немыслимое! И наверное наш Тоётоми Хидэёси очень поздно, за очень короткое время, чуть ли не за несколько часов до кончины, которая пришла к нему, находящемуся в полном сознании, сочинил прощальное стихотворение:

Я пришёл, как роса,
Я уйду, как роса,
Моя жизнь, моё творение в Нанива
Не более чем сновидение сновидения.
Ах, какое позднее озарение!

А. Венедиктов — Наталия Ивановна Басовская в программе «Всё так». Мы говорили о Японии. Кстати, мы не можем вам ответить на вопрос, как в Японии относятся к этому герою. По-разному к нему относятся.

Н. Басовская — Гордятся всё-таки.

А. Венедиктов — Он объединитель. Но он не смог заложить династию, ни политическую, ни царственную.

Н. Басовская — Но ему отдают должное. Называют японским Бонапартом, что очень смешно. Но в общем гордятся.

А. Венедиктов — Но зато его преемник Токугава Иэясу положил начало 250-летнему сёгунату Токугава. Может быть когда-нибудь мы к ним вернёмся.

Н. Басовская — Хотелось бы!

А. Венедиктов — Наталия Ивановна Басовская, Алексей Венедиктов.