Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Сергей Бунтман — Ну что ж, мы начинаем очередной заседание программы «Всё так». Наталия Ивановна Басовская. Здравствуйте, Наталия Ивановна.

Наталия Басовская — Здравствуйте.

С. Бунтман — Я хотел чихнуть для подтверждения своих слов, подчеркнуть, что всё так. Когда чихают, значит всё правильно. У нас есть несколько для вас сообщений, одно традиционное уже теперь, что работает видео-трансляция, помимо радио, телевидения, всех радиостанций и центрального телевидения, у нас работает ещё веб-трансляция. Это новость привычная. Даже не новость.

Новость следующая, для тех, кто знает и уже наслышаны, о том, что вышла следующая аудио-книга Наталии Ивановны Басовской по мотивам и на основе наших передач «Всё так». И это уже американские отцы-основатели, о которых у нас были передачи. У нас был и Джефферсон, и все остальные.

Н. Басовская — Яркие личности.

С. Бунтман — Яркие, замечательные, своеобразные, очень разные, которые такое государство образовали, и вот эту разность, своеобразие, их биографии удивительные вы можете услышать. Это новость первая, то, что касается аудио-книги. А книга в нормальном понимании этого слова...

Н. Басовская — Традиционном.

С. Бунтман — ...на бумаге напечатанная, в обложку сделанная. Это новая книга «Эхо истории на «Эхо Москвы», «Человек в зеркале истории». И это теперь «Красавцы, злодеи и мудрецы». Это следующая серия. Здесь разнообразные. Спартак у нас кто?

Н. Басовская — Вечный символ.

С. Бунтман — Да. «Спартак» — чемпион.

Н. Басовская — Я бы назвала вечным символом.

С. Бунтман — У нас есть из Древнего мира. Здесь и Древний мир, Средние века, раннее Новое время и Новое время, как таковое. Здесь давайте возьмём, помимо Спартака есть Юлий Цезарь, есть Марк Юний Брут, который опять оказались вместе.

Н. Басовская — Куда же деться!

С. Бунтман — И опять они на ножах.

Н. Басовская — Уж если убил — так будь рядом.

С. Бунтман — Нефертити, Фемистокл, Ганнибал. В Средних веках у нас и Вильгельм есть, и Болгаробоец Василий II, Византийских император.

Н. Басовская — Чудовищная фигура.

С. Бунтман — Да, жуткая. Карл Великий. И с другой стороны есть Христофор Колумб, не менее великий. Эдуард III, Тамерлан. Всех не перечислишь. Есть из раннего Нового времени от Микеланджело до Френсиса Дрейка, проходя через герцога Альбу, и Новое время, как таковое. Здесь и Джордж Вашингтон, как герой аудио-книги, как отец-основатель, Симон Боливар и Гарибальди, и Линкольн, и Бисмарк, Максимилиан Робеспьер и Оливер Кромвель, одна из потрясающих фигур в истории вообще, на мой взгляд.

Теперь к тому, что мы делаем сегодня. Сегодня мы продолжаем говорить о Людовике XIV. Мы продолжаем разыгрывать книги. Обещали, Наталия Ивановна, рассказать, что почитать.

Н. Басовская — С этого начну.

С. Бунтман — И что посмотреть. А разыгрываем мы следующее. Разыгрываем две книги. Вот насчёт того, что почитать. Беллетристическое, но увлекательное. Биография, покажу по телевидению и видео-трансляцию. «Людовик XIV» — это биография пера Александра Дюма-отца. Несмотря на шероховатость перевода, её читать увлекательнейшее занятие. Вторая книга, в которой уже перевода не требуется, потому что написала Екатерина Глаголева, из серии «Повседневная жизнь» в разные времена. Очень хорошая серия, которую мы за французами продолжили оригинальными книгами. «Повседневная жизнь королевских мушкетёров». Это у нас и Людовик XIV и Людовик XIII, так что здесь это замечательные вещи. Д-Артаньян мифический и который арестовывает нашего друга суперинтенданта финансов Фуке. В прошлой передаче вы это слышали.

А ответить на вопрос надо на следующий, достаточно простой. Долго, долго жил Людовик XIV, мы сегодня проследим вторую часть его биографии. Так кем же приходился ему следующий король — Людовик XV? Только не пишите, что родственником. Конкретно, каким родственником? Кто он был Людовику XIV? +7-985-970-45-45. Будут ваши ответы, скажем и победителей. Будет 10 человек. Каждый из них получит две книжки.

Итак, мы оставили Людовика XIV...

Н. Басовская — ...на целую неделю.

С. Бунтман — Что он успел сделать за эту неделю, и что успеет сделать, мы сейчас увидим.

Н. Басовская — Мы начинали говорить о нём, человеке, родившемся в 1638 году, ставшим королём в 1643 году, в возрасте пяти лет. Этот пятилетний мальчик, с такой страшной ответственностью, с сознанием, что он король. Потом подросток, юноша. Под тяжёлой дланью правления Мазарини и символически его матерью Анной Австрийской, он был танцующим юным королём, развлекающимся, создавшим театр французский, всё это превратилось в Академию, он называл Академией театра, Академия музыки.

При нём образовались великие люди — композитор Люли, писатели замечательные Расин, Мольер, все были вокруг него. И в этой такой танцующей, пышной декорации, он начался. Он начинался, где-то рядом был Шарль Перро, который служил непосредственно у великого Кольбера, великого финансиста, т.е. в этих пышных, красивых декорациях, он, как полубог, как красавец, он настолько хотел выглядеть таким, почти спустившимся с небес. Он носил достаточно высокие каблуки. На знаменитом портрете Риго это очень хорошо видно.

С. Бунтман — Там намекнули наши слушатели прошлый раз, написали рост 154 см.

Н. Басовская — Да, он носил высокие каблуки, чтобы быть выше. Казался высоким, — пишут современники. Сам про себя сказал: «У меня самые красивые ноги в королевстве».

С. Бунтман — Никто не возражал, нет?

Н. Басовская — Нет. Ему вообще не возражали. После того, как он, едва придя к реальной власти в 1661 году, на утро после смерти Мазарини, он стал реальным королём. Как он расправился с этим всесильным человеком. Остальные ему возражать не смели. И этот, такой яркий, самовлюблённый, как я полагаю, самовосхищённый, переносящий всё это на Францию, как писали современники — король приравнял себя к государству. Спрашивают, что почитать о нём, кроме того, что Вы уже назвали.

В нашей, отечественно, историографии о нём очень хорошо писал Юрий Васильевич Борисов, «Дипломатия Людовика XIV» и ещё несколько работ. Это дипломат, историк, международник. Есть прекрасная переводная книжка Филипп Боссан «Людовик XIV, король-артист», об этой стороне. Переведена у нас, опубликована в 2002 году. Конечно, «Век Людовика XIV» Вольтера чрезвычайно интересен. Мемуары, кто добудет, герцога сен Симона.

С. Бунтман — Они издавались.

Н. Басовская — Есть и очень старые книги, и не очень старые. То есть, почитать о нём не только художественную литературу можно. Но тот, кто совсем склонен к научной, исследовательской литературе, в журнале «Новая и Новейшая история» за 1996 год, в № 6 очень интересная статья Владимира Николаевича Малова, медиевиста «Опыт психологической характеристики. Людовик XIV». Сразу скажу, что мне кажется, не совсем я бы такую дала характеристику. Но это интересно.

С. Бунтман — Теперь, что посмотреть заодно скажем. Мы говорили о танцующем короле. Был замечающий фильм «Король танцует», там играл короля замечательный французский актёр Бенуа Мажимель. Кстати, и взаимоотношения с Анной Австрийской и взаимоотношения с Мазарини, очень непростые, в этом фильме есть. Он не только танцует. Второй есть великий фильм Лукино Висконти, он называется «Захват власти Людовиком XIV». Это очень большой фильм, очень серьёзный. Технологию государственного переворота...

Н. Басовская — Термин не точный. Не было переворота, он король законный с пяти лет.

С. Бунтман — То, что Вы описывали прошлый раз, как он изменился, на утро его не узнали, а это и есть захват власти. Это изменение потрясающее. Не так давно он был у нас на телеканале «Культура», это двухсерийный фильм ушедшего от нас театрального режиссёра Роже Планшона «Король-дитя» Людовик XIV. Очень резкий, иногда грубоватый, но очень точный фильм об этом человеке. О зрелых годах и о последних есть и сериалы. Это вы можете посмотреть, когда найдёте.

Н. Басовская — Сегодня мы посостязаемся с сериалами и сразу будем говорить о том, какой же был зрелый Людовик XIV. Прошлый раз я упомянула о том, что он затеял войны, к старости он написал в своих мемуарах: «Я слишком любил войну». Слишком, не слишком, но для того времени невоюющий король был незначительным. И он добился гегемонии Франции, видел главных соперников в лице Габсбургов, чья власть простёрлась от Пиренейского полуострова до внутренних областей Нидерландов и Германии. Поначалу у него была удачная деволюционная война. В общем, все, конец 60-х и 70-е годы XVII века он воюет, чтобы доказать приоритет Франции.

И это стремление утвердить свою реальную абсолютистскую власть, которая так же и внутри. Всё гармонично было. Там он воюет и показывает силу, и внутри Франции он решил её показать, и показал. Когда королю было уже 47 лет, это уже зрелый вполне человек, он совершил страшное деяние. Он отменил Нантский Эдикт 1598 года. Эдикт, который дал его дед, его замечательный дед, Генрих IV Бурбон, основатель династии, ветви Капетингов, Бурбонов на французском престоле.

Нантский Эдикт — редкое, уникальное деяние той эпохи. Это Эдикт о веротерпимости. Пусть относительный, пусть не абсолютный. Но это важнейшее достижение, которое надо было бы беречь. Попытка сказать, что не надо жить в атмосфере Варфоломеевской ночи всегда, давайте примиряться. Надо сказать, что Эдикт нарушали ни раз. Ришелье очень любил гугенотов, и нарушения Эдикта были. Но в 1661 году...

С. Бунтман — Для честности скажем, что и гугеноты нарушали.

Н. Басовская — Конечно. Соперничество оставалось. И надо сказать, что в 1661 году, придя к реальной власти Людовик XIV юридически официально этот Эдикт подтвердил. И была надежда, что всё-таки он будет, несмотря на нарушения, сохраняться. Правда, Сергей Александрович, Вы говорите, что гугеноты нарушали. Неравноправны были эти стороны.

С. Бунтман — Конечно!

Н. Басовская — Притеснения со стороны католической церкви вместе с королевской властью были ужасны. Например, подтвердил в 1661, а уже в 1662 году Госсовет при Людовике, круг, ближний круг, как потом и до сих пор говорят, запретил, например, похороны гугенотов при дневном свете. Это не просто преследование. Это издевательское преследование. На свету нельзя, только в темноте. На похоронах должно было присутствовать не более 30 человек, включая ближайших родственников. Это издевательство.

Браки гугенотов-католиков запрещены. Гугенотов начинают отстранять от государственных должностей. Всё идёт к отмене Нантского Эдикта, за котором, видимо, стоит ведущая идея Людовика XIV по всей его жизни. Одна вера, один король. Король единственный, уникальный, прямо с небес спустившийся. Значит и вера должна быть одна. А кроме того, это способ продемонстрировать силу, властность, ту самую, которую мы называем крайним пределом абсолютизма. После отмены Нантского Эдикта начались такие чудовищные преследования во Франции, о которых сегодня страшно припоминать.

Итак, 1598 год. Документ об отмене назывался так невинно — Эдикт Фонтенбло. От 18 октября 1685 года.

С. Бунтман — То есть, новый Эдикт.

Н. Басовская — Новый, на смену Нантскому, который дозволяет быть гугенотом и католиком. Теперь запрещает быть гугенотом. Им запрещено почти всё. В этом Эдикте Фонтенбло запрещено гугенотом покидать страну под угрозой ссылки на галеры. Более 2 тыс. человек отправлены на галеры. Те, кто пытались убежать из новой, но тоталитарной, страшной для них Франции.

С. Бунтман — И жить нельзя, и уехать невозможно.

Н. Басовская — Нельзя. Оставайся здесь, меняй веру. Что можно, им сказано. Меняй веру. Формально гугеноты, это французские кальвинисты, тысячи этих гугенотов отреклись от своей веры и перешли в католичество. Под насильственным прессом. Разрушаются их храмы, закрываются школы. И самое страшное — усиливается то, что придумано ещё в 80-е годы. В 1681 году военный министр Людовика XIV Лувуа ввёл т.н. драгонады. Ах, какой злодейский изыск! Какое изуверское измышление! Способен человек и на великие дела, и на такие мерзости. Что такое драгонады? Это разрешение драгунам французским, офицерам на королевской службе, становиться на постой в домах, в семьи гугенотов.

И в распоряжении Лувуа было сказано, что им при этом разрешается... замечательное выражение его приводит Юрий Васильевич Борисов — необходимые бесчинства. Вот изыск. Во что вылились эти необходимые бесчинства? Грабежи, пытки, насилия по отношению к женщинам. Помимо официальной уплаты 20 су в день каждому драгуну, стоящему на постое. Драгонады стали символом кошмара, мрака, надвигающегося на Францию. Нельзя не подумать, что многие французы вспоминали Варфоломеевскую ночь 1572 года, вспоминали тот ужас. И думали, не вернулся ли он в полной форме. В какой-то мере вернулся.

С. Бунтман — В каком-то таком постоянстве, в гораздо более изощрённой форме.

Н. Басовская — Какое-то изуверство в этом было. И вот этот Король Солнце. На солнце есть пятна, это известно, но на Людовике XIV безусловно. Яркая придворная жизнь, пышность, красота. Поскольку мы после перерыва будем говорить о закате его жизни, два символа его жизни будут — это война за испанское наследство и очень удивительная личная жизнь, идущая к мраку от относительно юношеского веселья к полному мраку. Всё будет очень логично. Как говорят часто — бог накажет. И мне кажется, что он его наказал.

Но прежде обрисуем две эти стороны его жизни. После отмены Нантского Эдикта, он начинает править, как мне кажется, абсолютно тиранически. Характер власти становится крайне абсолютистский. И он хочет это же утвердить на международной арене. Доконав Габсбургов. Дело в том, что империя Габсбургов к этому времени двигалась к своему очевидному закату. Такие глобальные политические структуры вообще жить долго и стабильно не могут. Она явно разрушалась. И ещё символом этого конца было очевидное отсутствие преемника на престоле габсбургском.

Последний их правитель по прямой габсбургской линии, испанский король Карл II, был человеком, очевидно, больным, слегка дегенеративным, а может быть не слегка. Как думают специалисты, и наверное, они правы, результат бесконечного смешения близких родственных отношений в их династических браках. И на него давили разные европейские государи, кому бы он передал, у него нет прямого наследника.

А жена, супруга Людовика XIV Мария-Тереза, его сводная сестра. Сводная сестра испанского короля Карла II, как раз от первого брака отца Карла II.

С. Бунтман — Здесь так же, как с Нидерландами.

Н. Басовская — Это то самое. Тоже самое деволюционное право. И Людовик говорит: «Я имею право на наследство». И выдвигает кандидатуру своего внука, герцога Анжуйского Филиппа. Сразу скажу — он станет испанским королём под именем Филиппа V.

С. Бунтман — Там забавная идёт торговля.

Н. Басовская — Забавная! Страшная!

С. Бунтман — Забавная идёт торговля внутри семейства — а кто у нас будет кандидатом в испанские короли? И люди бьются за это, страшно бьются, интригуют. А король скажет — тот и будет.

Н. Басовская — В Германии есть свои претенденты, в Нидерландах есть свои претенденты. Но дипломатия Людовика XIV одерживает верх. И 7 октября 1700 года этот злосчастный, несчастный, больной, чуть живой Карл II подписывает завещание, где передаёт свой престол герцогу Анжуйскому Филиппу, внуку Людовика XIV. Седьмого октября подписал, 1 ноября того же 1700 года умер. Кажется, вопрос закрыт. Может быть, всё свершилось? 16 ноября 1700 года происходит знаменитая сцена в покоях Людовика XIV. Людовик пригласил испанского посла и сказал: «Вы можете приветствовать герцога Анжуйского, как своего короля». Испанский посол пал на колени и произнёс речь на испанском языке, которого Филипп не знал и не понимал.

Но выглядело это торжественно и пышно. И как бы Людовик сказал таковые слова, как бы, потому что всё по мемуарам. «Вот король Испании. Рождение предназначало его для этой короны. И внуку — будь испанцем. Это теперь Ваша первая обязанность. Но помните, что Вы француз». И наконец, это мифотворчество великое. То ли он, то ли испанский посол говорит знаменитейшую фразу: «Какая радость! Нет больше Пиренеев! Они разрушены и мы едины». Испания объединилась с Францией. Какая радость! Какое горе, — сразу скажем мы.

Потому что европейские государе другие, правители протестантских, прежде всего, стран, Англии, Голландии, в это время один человек был английским королём Вильгельм III и штатгальтером Нидерландов. Протестантские княжества Германии. До смерти испугались. Если объединятся короны Испании и Франции, образуется новая колоссальная империя, страшнее Габсбургов.

С. Бунтман — Она ещё компактнее.

Н. Басовская — «Пиренеев больше нет!» — если бы этой фразы не было ,её стоило бы придумать. И потому сделалась неизбежной огромная война, она вошла в историю под названием «Война за испанское наследство». Он а была началом конца Людовика XIV.

С. Бунтман — Как раз этот закат короля Солнца мы проследим через несколько минут в продолжении нашей программы «Всё так». Наталия Ивановна Басовская и век Людовика XIV близится к концу. Вы все уже ответили, кем приходился Людовик XV Людовику XIV. Мы об этом скажем после перерыва.


НОВОСТИ


С. Бунтман — И мы продолжаем. Людовик XIV, вторая передача и вторая половина второй передачи. Подходим прямо к закату. Вопрос был задан вам — кем приходился Людовик XV Людовику XIV. Удовольствие получает Соня — 910-406, Наташа — 499–155, Андрей — 915-714, Костя — 903-744, Кирилл — 903-261, Максим — 985-721, Валентина — 499–178, Степан — 926-262, Таисия — 499–134 и Ромэн — 916–164. Все получают по две книги.

Ну вот правнуком был Людовик XV Людовику XIV. Мы дальше посмотрим, как эта огромная семья постепенно исчезла. Только что мы говорили о начале войны за испанское наследство. Людовик XIV мог вести в своей семье свою политику, отсекать разные боевые ветки.

Н. Басовская — И он был уверен, что с наследством у него всё хорошо.

С. Бунтман — Конечно. У него хватит всех его наследников, не брата его...

Н. Басовская — Даже только законных детей! А сколько было внебрачных! Он им раздавал титулы. А кончилось всё так, что Людовик XV стал единственным. Этот правнук стал единственным, кому можно было по прямой линии передать власть.

С. Бунтман — И трудно даже было выбрать регента.

Н. Басовская — Но до этого ещё были всякие драматические события. Война за испанское наследство отражает закат, совершеннейший перелом блистательно начавшейся жизни и правления в полную противоположность. Мы уже упомянули о том, что европейские государства безумно испугались, что создастся новая мощная империя, что не станет мысленно и политически Пиренеев. И протестантские страны создали антифранцузскую коалицию, в которую вошли Англия, Голландия, Священная Римская Империя, позже присоединилась Дания, Курфюрст Бранденбургский, Португалия, Савойя, бывший союзник Франции. Страшная коалиция!

И у неё были свои ставленники на тот престол, который по завещанию перешёл к внуку Людовика XIV Филиппу. Это был император Священной Римской Империи Леопольд I Габсбург, который был женат тоже на сестре Карла II, но на другой — Маргарите-Терезе. И это был третий претендент. Ещё был третий — принц Баварский, Иосиф-Фердинанд, внук Леопольда I. И все хотели на испанский престол.

С. Бунтман — Ещё бы!

Н. Басовская — Началась война. Война страшная, изнурительная, которая длилась более 12 лет и стала подлинным закатом начавшегося блистательно правления Людовика XIV. На стороне Франции тоже были союзники — Испания, Бавария, правители Кёльна, поменьше союзников, и они помельче масштабом, ибо протестантские страны сплотились в достаточно мощную коалицию, которая называлась Большой альянс, официально созданный 7 сентября 1701 года.

Война грандиозная. Бои шли на суше, на море, на океанах, потому что делили ещё и колонии Габсбургские, это же очень важно.

С. Бунтман — Что же это за Испания без колоний!

Н. Басовская — Конечно. Как Карл V говорил: «В моих владениях никогда не заходит солнце». На стороне коалиции действовали блистательные полководцы — это Джон Мальборо и принц Евгений Савойский. Вот человек, которого не разглядел лично Людовик XIV. Принц Евгений вырос и был воспитан при французском дворе, как вассал французского короля Савойя вассальной зависимости. И хотел на французскую службу в 20-летнем возрасте. Людовику XIV он как-то не глянулся. Скорее всего, это какие-то интриги. Тот самый произвол. Не хочу! Вот не нравится мне этот Евгений!

С. Бунтман — Мне и своих хватает.

Н. Басовская — Да. А как он ошибся! Евгений Савойский — и блестящий полководец, нанесший существенный урон французской армии. Со временем меценат, книжный человек, собравший блистательную литературу. В общем, блестящая личность. Ошибся. К тому же, у него в это время, по мере этой войны менялись фаворитки, выдвинулась последняя, самая, по-моему, мрачная фигура — г-жа Ментенон, которая давала неудачные советы. Но умела делать это так, что Людовик слушался.

Итак, война идёт плохо. Война оборачивается трагично. Французы изгнаны из Италии, вынуждены уйти, оставить свои там очень неплохие позиции. Фактически изгнаны из Нидерландов, потери огромные. На какой-то момент внук, который объявлен Филиппом V Испанским вынужден бежать, низложен, и на время становится, коалиция провозглашает своего Карла IV. Кажется, всё кончено, всё пропало. Но его величество случай или чудо спасает Францию. Поскольку они увидели новую угрозу в лице Священной Римской Империи германской нации, претендент на испанскую корону становится, умирает император, он становится и императором Священной Империи.

Другое объединение — соединятся Римская Империя и Испания.

С. Бунтман — Опять.

Н. Басовская — Тоже плохо.

С. Бунтман — Как при Карле V.

Н. Басовская — То ли Франция с Испанией, то ли Испания с Германией — всё страшно. И тогда они вступают в переговоры с Людовиком XIV, и в сущности, не военными победами, а переговорами завершается эта война, в которой Франции самое лучшее, что удалось сделать — это сохранить свои довоенные позиции, т.е. победоносной эта война не была никак. Но внук Филипп вернулся в качестве Филиппа V на испанский престол.

С. Бунтман — Но при этом дипломатические Пиренеи вырастают. Никакого объединения корон нет, Пиренеи где были, там и остались. Это два государства.

Н. Басовская — Рано радовались, что нет Пиренеев. И в это время начавшийся закат был подготовлен как бы и со стороны событий личной, семейной, индивидуальной жизни Людовика XIV, и нельзя на этом не остановиться. Я хотела бы сказать, что эволюция его в отношениях с женщинами мне представляется зеркалом эволюции личности.

С. Бунтман — Там это очень видно.

Н. Басовская — У него были три основных фаворитки. Второстепенных сосчитать невозможно. От официальной жены и трёх фавориток я насчитала 20 детей, а сколько было от других, побочных и мимолётных связей, не сосчитать.

С. Бунтман — Ну, в эту эпоху это не предел. Его современник Карл II, там вообще сосчитать невозможно.

Н. Басовская — Его фаворитки — как зеркало эволюции личности. Заметная, официальная фаворитка № 1 — это Луиза де Лавальер, известная нашим слушателям по произведениям Дюма и очень мило и объективно там описана.

С. Бунтман — Была бы невесткой Атоса, всё было бы хорошо.

Н. Басовская — Да, это 60-70-е годы. Родилась в 1644 в Туре в семье дворян-католиков, с 17 лет стала фрейлиной при дворе и была замечена королём. Её личность, её поведение и тип личности для эволюции — это что-то, вроде застенчивой фиалки. Так примерно писали придворные о ней в своих мемуарах. Она стесняется всего, ведёт себя тонко, скромно, элегантно. И она, видимо, на самом деле любит этого короля и предана ему. Он щедр, делает ей подарки, от подарков она не отказывается. Она стала герцогиней.

Но уже с 1666 года, всего 2-3 года прошло её фаворитского положения... Интересно, когда входила фаворитка в зал, все придворные вставали, когда выходила, тоже вставали. То есть, это был некий статус. Это пока ещё при живой жене. Ещё существует его жена Мария-Тереза. Дети. Были дети. Её двоих детей воспитывал Кольбер, но были ещё дети. И с 1666 года появляется параллельная фаворитка, фаворитка № 2, Франсуаза де Монтеспан.

Женщина совершенно другого типа. И сначала Людовик ведёт себя ужасающе. Он заставляет их дружить. Луизу де Лавальер и Франсуазу де Монтеспан. Поселяет их в соседних комнатах. Заставляет Луизу де Лавальер стать крёстной матерью его детей от новой фаворитки. Это что-то изуверское, как и в драганадах. Что-то было у него от изувера. Это мучительно для этой молодой женщины. Она начинает умолять настоятельницу монастыря кармелиток принять её в монастырь. А нельзя, у неё не та репутация, она фаворитка, она незаконная жена, она сожительница.

Но она так умоляет, что наконец её берут в монастырь, и 36 лет своей жизни, большую часть, она проведёт в монашеской келье. Король по этому поводу не убивается. У него есть г-же де Монтеспан. Кто она такая? Она происходила из знаменитого аристократического рода Рошешуаров. И замахи, и претензии у неё были на этот высокий статус. Она была замужем и маркиз де Монтеспан, её муж, поначалу повёл себя как нормальный муж, который претендует на то, чтобы сохранить жену. Он протестовал, хотя Мольер ему намекнул, что не надо, король — это совсем другое.

В его комедии «Амфитрион» есть такая реплика: «Делёж с Юпитером не заключает в себе ничего позорного». А маркиз был не согласен, он протестовал, он возмущался. Когда стало ясно, что этот союз состоялся, он устроил у себя в поместье символические похороны своей жены. Это был пустой гроб, гроб внесли в часовню, место упокоения. Он при входе сказал: «Не могу войти, мои рога слишком развесисты, не могу пройти в эту дверь».

С. Бунтман — Молодец!

Н. Басовская — И Людовик XIV его опасался. Какой-нибудь выходки. Он говорил: «Успокойте его!». Поэтому разрешил провести бракоразводный процесс. Маркиз отстаивал интересы своих детей, и в итоге состоялось это сожительство с Монтеспан. Её придворное прозвище, в отличие от той нежной фиалки, — султанша. И тут ясно — это другая женщина. Она требовала, чтобы у неё были свои личные корабли. И он ей покупал корабли на казенные, конечно, деньги.

Она хотела иметь свой зверинец, ей был куплен её зверинец, и туда покупали экзотических животных, включая медведей. Она развлекалась этим. То есть, её не любили, её боялись. Азартно играла в карты, а король выплачивал сумасшедшие долги, которые она делала в карточной игре. То есть, вот такая женщина.

С. Бунтман — И это следующий период всего двора.

Н. Басовская — Это другой Людовик. Сначала это фиалка нежная, всё-таки, любовь. Я в тот раз говорила, напоминаю, он спать на ночь всегда шёл в постель к своей законной жене. Это тоже такое лицемерие высшее.

С. Бунтман — Ну, приличный человек, что Вы! Воспитанный, приличный человек.

Н. Басовская — Да, да, да. Побывав у очередной фаворитки, но спать в постели жены. А теперь султанша, которая ничего не стесняется, и которую за это не любят и боятся. Но и она не навсегда. Ей на смену приходит третья. И это зеркало эволюции личности Людовика. Совсем другая, совсем удивительная. Франсуаза д’Обинье, маркиза де Ментенон. Что за женщина? Из знаменитой гугенотской семьи д’Обинье. Её дед, гугенот Агрипо д’Обинье, легендарный герой.

С. Бунтман — Великий поэт!

Н. Басовская — Поэт. И легендарная фигура эпохи гражданских религиозных войн.

С. Бунтман — Соратник героического времени, соратник Генриха IV.

Н. Басовская — Фигура овеяна славой, безусловно. Правда, отец Констан д’Обинье, немножко другой. Всё началось с того, что он в горячности убил свою первую жену за измену и вынужден был бежать, скрывался, проявил себя очень яркой, слегка авантюристической личностью. И в конце-концов стал губернатором Мартиники, колонии французской. И г-жа Монтенон, будущая великая фаворитка, успела там у него побывать. С 16 лет Франсуазу отдали замуж за 42-летнего поэта Скаррона. Знаменитого, видного французского поэта, но несчастнейшего человека. Он был парализован, он находился в кресле, он был скрючен страшной какой-то болезнью, мучительно болел. Она была ему как бы предана, провела немало ночей у его постели.

И в 1660 году он умер. И как же была замечена эта Франсуаза? Султанша Монтеспан, прослышав, что есть такая разумная серьёзная женщина при этом больном поэте Скарроне захотела с ней познакомиться. Она сказала: «Он а подходит для того, чтобы воспитывать моих детей». Будущей третьей фаворитке отдали на воспитание детей Людовика XIV и Монтеспан. И её отношения с королём начались с того, что она, Ментенон, видимо, научившись литературному стилю у своего мужа, писала письма про детей.

Они были написаны так, что Людовик XIV влюбился уже в эти письма. Итак, эта женщина Ментенон на три года старше короля, в те годы это уникально — любовница старше своего возлюбленного. Тот же Вильгельм III сострил: «Король Франции очень оригинальный король, у него молодые министры и старые любовницы». Потому что любовница должна быть юной, на много лет моложе. А эта на три года старше.

С. Бунтман — По-моему, это единственная зарегистрированная в мире острота Вильгельма Оранского. За ним не замечалось.

Н. Басовская — Уникальный сюжет состоит в том, что он вступил в брак с этой своей фавориткой. Тридцать первого июля 1683 года умерла королева Мария-Тереза. Ей было 53 года. Из шести её детей выжил один сын. Людовик проявил всяческое горе, но не бесконечное и не полное отчаянья, и вступил уже в этом или в следующем году, специалисты спорят, в тайный брак с Франсуазой де Ментенон. Тайный брак. То есть, гражданский брак короля. Я неправильно сказала. Он был церковный.

Духовник короля венчал их в придворной церкви. И она, конечно, надеялась, а вдруг как-нибудь станет королевой. Напрасные надежды. Не только не стала королевой, он не был оглашён, этот брак. Это был тот секрет Полишинеля. Все знали, но официально не оглашали. И до конца своих дней, она его переживёт, он при ней. Она религиозна, скромна внешне в поведении, зато очень любит вмешиваться в политические вопросы. И хотя бы ненавязчиво и очень ловко влиять на назначение важных чиновников и события политические, которые вокруг неё.

При этом она религиозная фанатичная католичка. Многие думают, что и в преследованиях гугенотов она сыграла роль. Ведь эта женщина из гугенотской семьи д’Обинье, которая перешла в католичество.

С. Бунтман — Людовик XIV сам из гугенотской семьи, которая перешла в католическую. Мы же знаем, Генрих IV.

Н. Басовская — Но осуждал деда за перемены религии. И как всегда, тот, кто сменил веру, хочет быть святее Римского Папы. Она и хотела быть святее Папы. И влияла на религиозность, на совершенно нехарактерное прежде религиозное поведение Людовика XIV.

С. Бунтман — Но здесь наступает полный закат и семьи Людовика XIV.

Н. Басовская — Их преследует рок. Не только их, и Францию преследует рок. Сейчас от общего французского к семейному. В разгаре страшной испанской войны, например, в 1708 году. Необычные морозы для Франции, голод, поход голодных женщин маршем на Версаль: «Хлеба и мира!» Такого давно не было. Это кризис внутри Франции. Страшный, пугающий. Франция потеряла гегемонию в Европе. Мир заключён еле-еле на условиях статус-кво. Просто отпали некоторые другие претенденты.

И тут в семье тоже рок. На протяжении неполных трёх лет, с 1711 по 1714 годы умерли сын, дофин Людовик, которого любил Людовик XIV, называл его Великий дофин. Непонятно, не знаем, почему, медицина на низком уровне. Заболел, скончался. Затем старший его сын, дофина, т.е. внук герцог Бургундский, и его уносит внезапная смерть. Затем правнук, герцог Пристоунский, и в 1714 году ещё один внук — герцог Берийский. Вообще нелепо! Убился насмерть, упав с лошади. Очевидный рок.

И остался тот самый будущий Людовик XV, которого быстро угадали и узнали наши слушатели. И внук, сидящий на испанском престоле — Филипп V. А Людовик XIV превращается во что-то совсем противоположное, нарастающая набожность приобретает форму довольно болезненную. Надо сказать, что в конце его отношений с Монтеспан была знаменитая страшная история с предшественницей последней крупной фаворитки Монтенон. Она была замешана в знаменитом деле о ядах.

Её обвинили в участие в каких-то колдовских сектах, какую-то колдунью сожгли во Франции. Всё ещё сжигали на кострах. И это был единственный вечер , когда в театре Мольера было пусто, все побежали смотреть на давно невиденную публичную казнь. И к этому была причастна Монтеспан. Потом её из этого дела как-то вытащили, отстранили, сейчас специалисты спорят, реально ли она колдовала, замышляла ли она что-то против короля. Но допускают.

А он всё больше впадает в какое-то мистическое религиозное состояние. Любопытно, что после этого дела о ядах, когда её отстранили, непричастность признали, он разрешил ей жить в Версале, и она долго где-то в уголке проживала. А он сам впал в крайнюю религиозность. Ментенона это поддерживала. И вот например, была возрождена какая-то древнейшая традиция, которую мало кто поддерживал. Каждый год в страстной четверг он мыл ноги двенадцати нищим, обтирал их и целовал.

С. Бунтман — Ну, это да, это есть традиция. Но это делают Римские Папы, например.

Н. Басовская — И здесь он тоже хотел быть если не святее Папы, то близко к нему по святости. Много плакал в последние годы своей жизни. Учитывая, как много он пережил потерь в своей семье, можно понять. И как все тираны, я полагаю, крайне сентиментальный, очень нормально для личности, склонной к тираническому правлению. Он на заседаниях Совета плакал, когда упоминались его потери, когда кто-то из придворных тоже испытывал какую-то утрату в семье, он сразу припоминал свои и говорил: «Держитесь мужественно, смотрите на меня, как я держусь».

Короче говоря, этот образ состарившегося Людовика XIV, который юридически правил 74 года и более 50 лет реально, она как эволюция личности, эволюция абсолютизма, показывает, что как бы высоко ни взлетал абсолютизм, какие бы безумные формы он ни принимал, всё равно в европейском сознании в этом регионе, где ещё в XIII веке зародились основы парламентаризма, например, английский парламент — 1265 год, где с начала XIV века во Франции действуют, пусть при короле, но Генеральный Штаты, какой-то орган сословного представительства.

Можно забыть созывать, но он напомнит о себе накануне революции XVIII века. Такова эволюция этой личности, которая есть зенит абсолютизма и свидетельство того, что он безнадёжен, рано или поздно этой системе придёт конец.

С. Бунтман — По иронии судьбы тут же назначается регент при маленьком короле, назначается Филипп Орлеанский, срывают быстренько всякие тёмные занавески имени г-жи де Монтенон, и двор начинает веселиться так, как не снилось прадедушке Людовику XIV. По иронии судьбы. Наталия Басовская. Это программа «Всё так». Вторая передача о Людовике XIV. Всего вам доброго.