Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — Вы слушаете «эхо Москвы» и смотрите телекомпанию RTVi, программа «Все так», с автором Натальей Басовской. Здравствуйте, Наталья Ивановна.

Наталия Басовская — Добрый день.

А. Венедиктов — И Алексей Венедиктов на подтанцовках и подпевках. Мы выбрали такого героя сегодня вам, о котором вы мало что знаете. Карл VII французский. Кто это? Спрашивают наши слушатели. Он был затмён тремя велики людьми его времени. Он был затмён, конечно же, Жанной Д’Арк. Он был затмён своим экономическим советником Жаком Керром, который провел экономические реформы. И он был затмён своей фавориткой Агнессой Сорель, которая, конечно, в изобразительном искусстве открыла новую эпоху. Кстати, как и в моде. Считается самой красивой женщиной 15 века. Карл VII — гусёныш.

Н. Басовская — Так кто же он? У каждого человека есть своя личная судьба. Есть персонажи исторические, у которых как бы две судьбы. Своя личная, и потом историографическая, литературная, судьба написанная, судьба в тексте. Так вот, у Карла V...

А. Венедиктов — У Карла VII. Мы даже путаем. Карл V мы знаем.

Н. Басовская — Это яркие две судьбы. Карл VII при жизни действительно прожил две какие-то разные жизни. Но не так контрастно, как в литературе. А в литературе он в тени великих событий Столетней войны. И как-то мало подчёркивается, что при нём одержаны великие победы Столетней войны. И в тени потрясающего персонажа — Жанны Д-Арк, связь с которой в судьбе и фатальна, и счастлива для него и несчастлива. Но не буду предсказывать выводы. А так официально Карл VII во французской историографии — король-реформатор, правитель Франции, при котором одержана победа в величайшей войне Средневековья. Для них, современников, войне с англичанами. Он чудом вознесённый из жалкого положения на престол удивительной, малообъяснимой Жанной Д-Арк. И вот такой образ представитель династии Валуа и очень заметный во французской историографии.

А. Венедиктов — И отец знаменитого Людовика XI, которого мы знаем по роману Вальтера Скотта. То есть, он всё время чей-то.

Н. Басовская — А что он такое сам по себе? И почему так случилось, что он оказался в этой тени. Я думаю, что Вы сразу заявили, что на самом деле этой тени не заслуживает. А вот мне кажется, что сама его натура, и сама его личная судьба, судьба личности, а не историографическая, объясняет, что он действительно оказался теневой фигурой по внутреннему складу своей натуры.

Он родился в 1403 году. Он был третьим сыном короля, одиннадцатым из двенадцати детей. Огромное такое семейство. Но третий сын в королевском семействе в Средние века — это минимальные шансы на то, что он будет королём. И с детства у него идеи, что он станет королём — не было. Что умрут два его старшие брата, хотя детская смертность велика. Но, все-таки, третий сын всегда считал себя первым шагом к теневому положению.

Второй шаг — отец, Карл VI, официально именуемый французский Карл VI безумный. Безумный — это не метафора, а это факт. Карл VI психически очень тяжело больной человек. Немало написано в литературе, и в научной литературе, психоаналитических исследованиях, которые пытаются понять, как на современном языке определить его болезнь, даются научные названия его болезни, достаточно сложные, к нашей передаче прямого отношения не имеющие.

А. Венедиктов — Он сумасшедший.

Н. Басовская — Психически больной. Но в чем состояла болезнь? Этот больной человек, не с самой юности впадал в припадки глубокого безумия, по нарастающей. С годами, после 25–30 лет они повторялись всё чаще и были всё глубже. И закончил он свою жизнь в 54 года, как пишут средневековые хроники, «глубокий старец», в полном безумии. 42 года на престоле. Вот при таких характеристиках. Проявление безумия очень тяжелое. И вот представим положение детей и нашего мальчика, будущего Карла VII.

Карл VII родился, когда отцу было уже 36 лет и когда эти приступы безумия уже вовсю случались. Хронисты-современники описывали: «Временами Карл VI начинал бегать по коридорам Лувра и выть, как животное. Страшно. Переставал кого-либо узнавать. К нему подвели королеву, мать нашего персонажа. И он спросил: „Кто эта женщина?“» И так далее. Это настоящая глубокая психическая болезнь, которая концентрировалась на его внутреннем ощущении.

Это постепенно в нем сформулировалось, что он хрупкий сосуд и с ним надо очень аккуратно обращаться. Ему нельзя ни на какие возвышения, оттуда сосуд может упасть и разбиться. ХХ век стал объяснять, что это болезнь, связанная с внутренней хрупкостью личности, с ощущением враждебности окружающего мира и она случается.

При этом мать, та, которая родила 12 детей, Изабелла Баварская. Во Франции она чужестранка. Достаточно привычный для Средневековья династический брак. Она из немецких, германских земель.

А. Венедиктов — Плохо говорит по-французски.

Н. Басовская — Она чужеземка. При этом признается, что она очень красива, очень привлекательна. Две противоположные точки зрения в историографии. Одна, которую часто высказывали современники, она развратница. Представим, что слышит с детства этот ребенок. Мать развратница и неизвестно, от кого эти разнообразные, бесчисленные дети, в том числе и он. В его судьбе это сыграет огромную роль. Другая версия, второй половины ХХ века, французская. Что все это слухи, что все это раздражение придворной толпы, которая, как известно, не выносит этих чужеземок на троне.

Это дело, вроде, привычное, но лучше, когда своя. Филипп II Август пока не женился на графине Шампани, тоже была враждебность в стране. И вот появляется жена из Шампани и совсем другое отношение при дворе. Сложное переплетение. Что это домыслы толпы, а она была интриганка, но прекрасная, преданная жена, и в минуты просветления совершенно любила мужа. В минуты ЕГО просветления.

Шаги к теневому, внутренне замкнутому самоощущению будущему Карлу VII. Среди его черт характера дружно отмечают многочисленные описания впечатлений о нем — скрытность. Нет источника, который, говоря о его характере, не употребил бы его слова.

А. Венедиктов — Причем, уже в молодом возрасте.

Н. Басовская — Всегда. Потом это перерастает в политическую недоверчивость.

А. Венедиктов — Ну, Наталья Ивановна, такая семейка! Папа сумасшедший, мама интриганка.

Н. Басовская — И огромное число детей. И у него шансов, он третий сын, на престол никаких. То есть, духовно, психически трудное детство здесь гарантировано.

А. Венедиктов — И ещё война, надо же вспомнить.

Н. Басовская — Отец начал впадать в безумие лет за 8 до рождения Карла VII. Всё это ужасно. Он был младенцем, наш будущий Карл VII, сначала дофин Карл, потом регент Карл, потом король Карл. Он был младенцем, когда во Франции началась Гражданская война. Напомним, что представление о Столетней войне, и термин Столетняя война с англичанами ввела историография 19 века.

А. Венедиктов — Напомню слушателям, что Наталья Ивановна является автором замечательной книги о Столетней войне.

Н. Басовская — За замечательную спасибо. Но что эта тема мне родная, это безусловно так. И заниматься этим было очень интересно. И понять, что люди, жившие тогда, понятия не имели, что идёт Столетняя война. На самом деле они просто жили в эпоху непрерывных столкновений между королевским домом Франции и Англии. И эти столкновения уходили очень глубоко в историю, в 11, 12 век, потому, что у английской короны были немалые владения на территории Франции, потому, что французские короли из дома Капетингов, а потом Валуа, не были ещё абсолютно сильными правителями. Рядом были герцоги, которые сильнее их. И был ещё младенцем будущий Карл VII, когда во Франции в момент затишья в войне с англичанами, затишье после страшных поражений.

После поражений 14 века, битва при Кресси, разгром Франции 1346 год, битва при Пуатье, разгром Франции, 1356 год, потом зыбкое перемирие в 80-х годах, серия переговоров, затишье в войне. Может быть, это кончится? Может быть здесь как-то станет хорошо? Хотя не отвоёваны земли. В 70-е годы 14 века, при Карле V Мудром, его полководце де Гюклене, многое отвоевано, владения возвращаются под власть французского короля. Может быть, все будет хорошо? Но в начале 15 века, когда родился и начал расти наш будущий Карл VII, новые бедствия, вполне естественно, во Франции начинается Гражданская война.

Он рос при Гражданской войне, как в промежутке между обострениями войны с Англией, затишье с Англией, у нее тоже свои проблемы, там затишье. Так здесь своя, внутренняя. Почему она естественна? Потому, что при безумном короле должны случиться противоречия в его окружении. Ведь кто-то реально должен править. Он все меньше и меньше может править страной. Тогда решается вопрос. А кто реально правит? И намечаются два герцога. С 1405 года, заметим, нашему мальчику 2 годика, два герцога — герцог Людовик Орлеанский, брат безумного Карла VI, совершенно не безумный, сильный политический деятель.

Именно с ним всё больше связывают дурную репутацию матери будущего Карла VII. Якобы он был ей ближе всего. Но это, повторяю, из области слухов. И второй герцог — герцог Бургундский, молодой Жан Бесстрашный. У него такое прозвище. А прозвища в эти времена не были случайными. Мудрый — значит есть основания. Победитель — тоже причина имеется. И этот Бесстрашный. Рыцарь.

А. Венедиктов — Средневековый такой.

Н. Басовская — Да. В средневековом стиле. Хотя эпоха, начала 15 века — это закат Средневековья. Но они же не знают, что у них закат. Они живут по своим прежним средневековым законам. Он очень богат, Жан Бесстрашный. Его владения — Бургундия, Шампань, Артуа и Фландрия. Те, кто знают карту Западной Европы, быстренько себе представили, что это большие области нынешней Франции, и частично современной Бельгии. Причем, Артуа и Фландрия — это нынешняя Бельгия, в те времена самые богатые области. Там лучше всего развивается торговля. То есть, Жан Бесстрашный намного богаче короля, не говоря о том, что он при этом ещё и не безумный.

И между этими двумя герцогами, а второй, зато, брат короля и тоже достаточно мощная фигура, начинается естественная борьба. Вообще, мечта крупной, высшей знати в Средневековье, говорю только о Средневековье, но можно экстраполировать на другие времена. Это безумец или младенец. Или временами впадающий в безумие или совсем маленький ребенок. Это идеал. То есть, символ есть, правитель юридически у нас есть.

А. Венедиктов — А власть у нас.

Н. Басовская — А реально — да, власть наша. Но при этом они начинают ее делить друг с другом. Когда будущему Карлу VII было 4 года, в 1407 году, конечно, Жан Бесстрашный организовал убийство Людовика Орлеанского. Жан Бесстрашный тоже будет убит. Итак, убит из лидеров, Людовик Орлеанский.

А. Венедиктов — Брат короля.

Н. Басовская — Организатор — герцог Бургундский. Всем ясно. Герцог Бургундский на основе подозрений, разговоров, обвиняемый, королём прощён. Но что такое прощён? Знает ли Карл VI, что он кого-то за что-то простил? Это Изабелла. И отсюда разговоры, что она вершит всем. И даже заставила простить убийство Людовика Орлеанского. Он прощён и стал самым влиятельным человеком. Гражданская война разгорелась вовсю, когда будущему Карлу VII 7 лет. Бургиньонов возглавил, так назвали со временем эти две партии — бургиньоны, сторонники герцога Бургундского, а против них организовалась партия последователей убиенного Людовика Орлеанского, которая получила название арманьяки. Потому, что один из их лидеров имел титул графа Арманьякского.

И началось самое страшное. Обе партии, видимо, довольно равные по силам, поняли, что им нужен какой-то перевес, какой-то камешек, который перетянет в их сторону чашу весов. И перевес этот они увидели в англичанах. Вот, великая трагедия, одна из многих великих трагедий в истории каждой страны. Пусть Франция еще не Франция, но термин Франция есть уже в источниках с Х века. И французы, со времени поражения при Кресси Пуатье начинают чувствовать себя французами, обиженными, они некую неприязнь уже испытывают к англичанам.

А обе эти партии начинают искать союзников в лице англичан и английского двора. Вступают в переговоры, торгуются, кто из них больше уступит самым главным врагам их королевства. Страшная это штука — борьба за власть. На очень многое люди ради этого решаются в этой борьбе. Начались эти переговоры. В Англии прекрасно ощутили, что это замечательное время для возобновления войны. И когда мы говорили, например, об английском короле Генрихе V, мы упоминали, что это представитель новой английской династии Ланкастеров, которые пришли к власти не совсем законным путём. И им очень нужна была маленькая победоносная война, как сейчас говоря. Не такая маленькая, но обязательно победоносная.

И Ланкастеры увидели в этой готовности...

А. Венедиктов — В части, верхушке французской знати.

Н. Басовская — Они увидели в готовности верхушки идти с ними на союз и соглашение замечательный шанс реально победить в этой войны.

А. Венедиктов — И объединить Францию и Англию под одной короной.

Н. Басовская — Да. Безумный подпишет. Но через пять лет. А пока это 1415 год, и нашему персонажу 12 лет. И он ещё не наследник, он ещё не дофин, когда умрут оба его брата, это очень скоро. Один уже умер, второй скоро умрет, ему будет 14 лет. Его маленькое движение, надежда на корону появилась, но еще шаткая. Он все еще в тени. И вот его отец, Карл Безумный, получает такое письмо от английского короля. «Благородному принцу Карлу, нашему кузену и противнику во Франции. Генрих Божьей милостью король Англии и Франции». Возобновляется война, английский король объявляет себя королем обеих этих стран, скорее для этого времени обоих этих королевств, так будет точнее. Опираясь на давние притязания, на давнюю борьбу, он возобновляет войну.

И как возобновляет! Его союзниками после всех переговоров и перетягивания каната в разные стороны, реальными союзниками становятся сторонники Бургундской партии, бургиньоны. А это мощный союз. Надо сказать, что в это время герцогство Бургундское реально претендовало на то, чтобы быть самостоятельным королевством. И практически почти стало им. Таким с особенным флёром сохранения рыцарственности, от Жанна Бесстрашного и его преемников, и с богатством, уже не чисто средневековым.

Бургундский двор был очень сильным. Наверное, не состоялась эта версия, эта альтернатива европейской истории, прежде всего, потому, что в этом герцогстве совершенно отсутствовало этническое единство, оно было очень пестрым по своему этническому составу. Но это версия.

А. Венедиктов — А тем временем умирает второй сын короля.

Н. Басовская — И в 14 лет он становится дофином. Но к этому времени произошло важное событие. 1415 год, англичане возобновили войну и произошло сражение при Азенкуре. Карл, мальчик, у которого уже есть какие-то признаки того, что он, может быть, будет королём, узнаёт, что Франция вновь разбита, причём, разбита наголову, при этом Азенкуре. Что английский король и англичане торжествуют, и более того, они шествуют по Нормандии между 1415 и 1418 годами, они проходят от северного побережья Нормандии до Парижа. Франция гибнет.

Он, возможно, станет королём гибнущей страны. В 1418 году, ему 15 лет, бургундцы захватывают Париж. И как пишут все, и сторонники бургундцев, в мягкой форме, и их противники, в жесткой форме, они повели себя в Париже хуже любых иноземных завоевателей. Они несколько дней грабили, жгли, убивали.

А. Венедиктов — Вражеский город.

Н. Басовская — Особенно много убивали. Да, это были враги. То есть, говорить о том, что Франция в это время уже Франция, и все французы -французы, нет. Это случится как раз при нашем с вами Карле VII и Жанне Д-Арк. Скользя по ручьям и лужам крови в Лувре, этот 15-летний мальчик, в сопровождении старого коннетабля, преданного дому Валуа, чудом вырывается, просто потому, что знал какие-то потайные входы и выходы в этом громадном лабиринте. Но именно скользя по лужам крови, что все отмечают, отпечаталось еще раз на его характере. Он сделался еще более мрачным, унылым, подавленным. Он чудом вырывается из дворца, прорывается на юго-запад Франции. И там, в Пуатье, объявляет себя, сам себя! Регентом королевства. Потому, что безумный его отец в руках бургундцев.

А. Венедиктов — Наталья Ивановна Басовская и Алексей Венедиктов в программе «Всё так».


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Наталья Басовская и Алексей Венедиктов в программе «Всё так». Мы говорим о теневом французском короле, Карле VII, который был всю жизнь в тени других королей, а пока он только регент государства, ему 17 лет.

Н. Басовская — Причем, регентом он объявил себя сам.

Н. Басовская — Но папа живой.

Н. Басовская — Папа находится, как сегодня скажем, под контролем бургундцев, его рукой водят бургундцы и та же самая мама, Изабелла Баварская. Но он при этом начал себя вести. Он создал парламенты в Пуатье, счетную палату в Бурже, его начинают враги называть Буржский король. Потом, когда он объявит себя королем. Ты король, но буржский. Местный, не французский. Вот тут я начинаю дальше излагать свою собственную версию, которая основывается на тщательнейшем изучении многочисленных источников и литературы. Объективно этот его поступок, первый крупный поступок в его жизни, объективно сделал его знаменем сопротивления англичанам. Вот что было главное в его поступке. Там бургундцы, союзники англичан. Англичане враги, захватили север Франции. Речь идет о существовании королевства и чего-то, понимаемого, как Франция. И этот человек, объявив, что он регент, а значит — правитель Франции, знамя сопротивления.

Вот почему очень скоро к нему пойдет Жанна д’Арк. Но на пути к этому он пытается договориться с бургундцами. Переориентировать их, убедить сражаться против англичан. И для этого устраивается встреча в Монтеро на мосту, 1419 год. Цель официальная — договориться, переговоры. И во время этих переговоров, один из сопровождающих Карла, регента, будущего Карла VII, внезапно убивает герцога Жанна Бесстрашного. Страшный поступок. И как многие считают, что бессмысленный, себе во зло. А я убеждена, что нет, что это опять его потаённо-решительный поступок.

А. Венедиктов — То есть, это заговор его.

Н. Басовская — Конечно. Ему надо, чтобы не стало Жанна Бесстрашного. Пока есть Жанн Бесстрашный — это сильнейший противовес ему, это сильный и известный лидер, и он находится в союзе с англичанами. И в одном из источников я нашла упоминание о том, что Карл велел объявить после этого убийства, что это кара Жанну Бесстрашному за то...он, конечно, не говорит, что это я приказал убить... но это случившееся убийство — кара Жанну Бесстрашному за то, что он обещал, но не вел войну против англичан. А переговоры были о том, чтобы герцог Бургундский перестал быть союзником англичан. Он даже словесно начал это обещать, но на деле не выполнял. Вот путь, что Жанна д’Арк пойдёт к нему.

Сын Жанна Бесстрашного, один из самых знаменитых рыцарственных персонажей, заслуживает специального разговора. Очень себя характерно повёл для человека переходной эпохи. Он ровно из тех, кто не знал, что Средневековье на закате. Он поклялся посвятить всю свою жизнь мести за отца. И не смотреть на политические всякие соображения, что выгодно, что не выгодно для Бургундии. И долго-долго выполнял это. Уже когда стоило бы изменить позицию, оставался союзником англичан.

А тем временем происходят дальнейшие страшные для Карла VII события. Победы англичан очевидны, они почти половину Франции покорили. И в 1420 году, в городе Труа, подписан знаменитых договор. Французские авторы называют его позорным договором в Труа. Потому, что Карл VI, не понимая, что он подписывает, его рукой владела Изабелла Баварская, и английский король Генрих V подписали договор о том, что отныне Генрих V регент до смерти нашего Безумного. А в дальнейшем он женится на дочери Карла Безумного, Катерине, сестре будущего Карла VII, и короны объединяются.

А. Венедиктов — То есть, наш герой лишён права наследования.

Н. Басовская — Лишён. В тексте договора говорится только о том, что он приговаривается к изгнанию из Франции. А в текстах всех современников говорится то, что было еще сказано. Что Изабелла Баварская, считается, что за немалую плату, заявила публично, что он вообще не сын короля. Этот Буржский король. То есть, женщина призналась в том, что она родила от кого-то, не сказав от кого, того, кто сейчас претендует быть наследником, дофин, который сам себя провозгласил регентом.

А. Венедиктов — То есть, мать провозгласила, что он не от короля, не от мужа.

Н. Басовская — Это убийство. Ну, какой у него может быть характер? Весельчак и балагур? Это исключается на основе всей его биографии. Он самопровозглашенный король, пока регент, сейчас он провозгласит себя королем. А юридически корона Англии и Франции должна объединиться. Английский король женился на его сестре, и их дети будут править объединенным королевством.

Но вмешалось провидение. 1422 год, неполные два года прошли, молодой и цветущий английский король умер, а через 6 недель после него — и безумный французский Карл VI. Вся эта идея двуединой монархии рассыпалась. И тогда наш потаённый король Карл VII провозгласил себя королём, уже королём. И его сторонники устроили ему коронацию в Пуатье. Приверженцы партии Арманьяков. Раз Бургиньоны за англичан, то Арманьяки — с ним, с тем, кто стал знаменем сопротивления.

Итак, коронация в Пуатье. Не признающаяся, конечно, полностью законной, только в Реймсе должны короноваться французские короли с незапамятный времен. Результат — сомнительный король, но с несомненным девизом — бей англичан и их союзников, бургундцев. Пусть они называют его буржским королём. У него в руках такое знамя! И вот под это знамя к нему приходит в замок Шинон в феврале 1429 года, на следующий день после его дня рождения, когда ему исполнилось 26 лет, по средневековым меркам абсолютно зрелый мужчина, в расцвете лет, Жанна д’Арк.

Бесконечные рассказы об этом, бесконечно много об этом написано. Лучше всех об этом написал, на мой взгляд, В.И. Райцис, хороша книга Левандовского о Жанне Д-Арк на русском языке. Бесконечные споры. Райцис очень интересно анализирует рассказы источников. Все рассказывают, как они встретились. Девушка, пришедшая издалека, из деревни, утверждает, что от имени Господа, голоса святых Маргариты, Екатерины и Михаила сказали ей: «Иди к дофину». Она будет его называть милым дофином, благородным дофином. Её спросят, почему она называет короля, он же буржский, но король. «Пока он не коронован в Реймсе, он дофин для меня».

Она приходит к этому дофину сообщить. Она всем говорит: «Я пришла сказать от имени Бога, что он должен победить, что он законный король. И ещё кое-что». Описывают, как произошла их первая встреча. Все бесконечно спорят. Уговорила. Карл VII не торопился встречался с этой сомнительной божьей посланницей. Уговорила его тёща, Иоланта, женщина властная, яркая, не все тёщи Средневековья отразились в источниках. И очень любившая прорицателей, пророков, колдунов. Вокруг нее они так и роились. Это достаточно типично для эпохи позднего Средневековья. Уговорила.

Как произошла встреча, разные версии. Много было при этом народу, мало, не важно. Известно одно: вошла девушка в мужском костюме, что уже производило некое впечатление. Волосы, постриженные в кружок. Тоже нетипично, как мальчик. Сразу узнала, кто король. Одни говорят, что он специально пытался спрятаться за спинами придворных, но это явный позднейший миф. Обратилась к нему очень твёрдо, но назвала «Милый дофин», опустилась на колени и сказала, что пришла от имени Бога произвести, помочь ему совершить справедливость — победить англичан и короноваться в Реймсе. И называет дофином до коронации.

Он повел себя совершенно разумно. Затаенно, внутренне сомневаясь, очень сдержанно ответил, что пусть коллегия, комиссия знатоков права и богословия поговорит с ней, рассмотрит этот вопрос и скажет.

А. Венедиктов — Переложил ответственности.

Н. Басовская — Да. Должен ли он ей доверять. Было расследование, работала комиссия в Пуатье. Сама тёща Иоланта принимала участие, чтобы уточнить, что она действительно дева. И докладывали Карлу VII. И богословы сказали, что она благочинна, умна. И он сделал то, о чем она просила. Она просила отослать ее к войску. И дальше знаменитый триумф девы в Орлеане.

А. Венедиктов — А он сидит в Бурже.

Н. Басовская — Он остался у себя. В замке, в Пуатье. У него был такой, слегка кочующий двор. Но в районе Пуатье. События в Орлеане происходят без его участия. Ей чудом, опираясь на хороших военачальников, на солдат, которые поверили в чудо, а это важнее всего, удаётся снять осаду с Орлеана. И значит — остановить англичан на пути к буржскому королю. Потому, что, если падёт Орлеан, серьезных препятствий на движении к его области, нет. Она его спасла. Не просто город Орлеан. Но на торжества по поводу снятой осады он не приехал. Его ждали. Город украсили особенно торжественно, потому, что, когда ждут короля, пусть для Жанны дофина, это было бы совсем другое торжество, он ничего не объяснял. Он просто не приехал.

И встретился с ней вскоре, после торжеств, которые были, это был триумф Жанны, он не хотел быть рядом. Он встретился с ней в аббатстве, близ Орлеана. И главное, и единственное, что он ей отчетливо сказал: «Отдохни, Жанна. Ты так устала. Ты столько дней сражалась» И это всё правда. Она была ранена, она сражалась, она в доспехах, это всё несвойственно юной деве. И в ответ она разрыдалась. Он довёл её до слёз, вместо истинной благодарности, этим самым «Отдохни». И она в слезах умолила её не отсылать её, он хотел её сразу отослать. И позволить ей провести его в Реймс для коронации. Через земли, оккупированные англичанами.

Она говорила так: «Клянусь, я надёжно поведу благородного дофина Карла и его войско, и он будет коронован в Реймсе». Она это выполнила. На пути к Реймсу важнейшие города сдались без боя, потому, что слава Жанны, могучая слава, бежала впереди. И она сама была впереди со своим белым знаменем. И наконец, 17 июля 1429 года состоялась коронация в Реймсе.

А. Венедиктов — Прошло 4–5 месяцев.

Н. Басовская — С февраля по июль. И вот он — король в полном юридическом смысле слова. Это событие для всей Западной Европы. Характерно, что на коронации присутствовала делегация герцога Бургундского. Он почувствовал, что не надо быть совсем в стороне. Раз в стране появился законный король, раз чудом удалось отогнать англичан от Орлеана, где дело казалось совершенно выигранным, он прислал туда делегацию.

И вот здесь авторы отмечают, как он не явился на торжества в Орлеан, в этих торжествах он не мог ей отказать участвовать, но на городских улицах, когда на коронации они ехали, она стояла в соборе со знаменем, ее потом на суде спросили: «Почему ты позволила себе стоять там со знаменем? Как это — знамя в соборе?» Она сказала: «Оно столько потрудилось, что оно это заслужило». Все равно, это все для короля, наверняка уже, очень не нужно. Король кричит «Да здравствует дева», не меньше, чем «Да здравствует король». И дальше вся его линия поведения в отношении Жанны — это медленное, как свойственное ему, потаённое, скрытное движение к тому, чтобы отодвинуть её с исторической арены.

В его документах она практически не упоминается. Один или два раза, и очень бегло. Рядом с ним его советник, который его временщик главный, ненавидит Жанну, он боится этого соперничества. Дальше это движение к тому, чтобы её убрать. Известная история с её пленением.

А. Венедиктов — Кстати, бургундцами.

Н. Басовская — Бургундцы берут её в плен. Никто никогда не знает, кто практически осуществлял, это неизвестно. А уж тем более о том, кто это организовал, а сегодня говорят, кто заказчик. Никогда не узнаем. Но Жанна в плену. Год длится страшный судебный процесс. Ни звука в её защиту. Король молчит. Карл VII, который стал полноценным королём, благодаря ей, это безусловно. В этом ещё участвуют и другие силы, и армия, и офицеры, его полководцы. Но всё-таки, толчок — это она. Он не произнёс ни слова. Его оправдывают все, кто говорит, что надо его оправдать. Ведь её судили за ересь, не за военные действия, а за ересь.

А если король в эти времена, времена абсолютной монополии духовной католической церкви, вступается за еретичку, то это снова сделает его трон очень шатким. Поэтому полная тишина. Она сражается одна, это свое последнее сражение морально выигрывает страшной ценой. Она казнена. И после казни Жанны Д-Арк тоже тишина. Её как будто бы нет. 1430 год. А Карл VII возвращается...

А. Венедиктов — Как подменили нашего мальчика!

Н. Басовская — Что-то как будто ему добавили. Он превращается в реально командующего, реально руководящего. Он лично, и удачно, руководит военными действиями по завершению Столетней войны.

А. Венедиктов — Кстати, впервые после смерти Жанны Д-Арк он становится во главе армии. И побеждает. Ни одного поражения.

Н. Басовская — Торжественное взятие МОнтеро, где произошло знаменитое убийство, вступление в Париж в 1436 году, громадный дипломатический успех — договор в Аррасе с герцогом Бургундским в 1435 году, в 1448–1449–1450 — освобождение Нормандии, взятие Роана, того самого, где судили Жанну. И везде он лично, везде он как будто какой-то другой. Человек уже не юных лет, человек, проживший вот такую страшную юность. Я еще не добавила, что есть его немало портретов, и портретов очень выразительных. Это время рождения французского реализма. Клоэ — самый замечательный художник этого времени.

И мы видим, что у него могли быть основания для того, чтобы с детства мучиться своей внешностью. Очень характерной для династии Валуа, но выраженных в каких-то крайних формах. Его нос, который как-то... вариации Сирано де Бержерака. Нос таков, что заставляет о нем говорить. И какие-то смотрящие внутрь глаза, вот этот взгляд, он внешне, вроде бы, такой же...

А. Венедиктов — Быстро лысеет, очень худой.

Н. Басовская — Его пишут в это время художники. Но при этом победы и самостоятельные государственные действия. Прагматическая санкция 1438 года. Он решился подписать документ об ограничении прав Рима на территории Франции. Это почти конфликт с папством. Это смело. Он в ходе освобождения Нормандии создал постоянное конное, пешее войско. Не регулярное, но постоянное, на смену феодальным отрядам. Он ввел постоянные налоги. Он действует, это совершенно не символический король.

А. Венедиктов — Но при этом надо вспомнить, что эта его другая часть натуры, первая, никуда не делась. Одним из его советников был знаменитый экономист Жан Кёрн, который и создал, провёл эти налоговые реформы, дал ему взаймы 200 тыс. золотых экю. Франция стала после войны подниматься. Результат? Арестован, конфискация, заключен в тюрьму.

Н. Басовская — Без шума, без каких-либо открытых обвинений. И, наконец, это важно, так же потаённо он инициирует реабилитацию Жанны. Потаённо! Он пишет после освобождения Роана своему советнику доктору теологии: «В этом городе был проведён некий процесс, организованный нашими старинными врагами и противниками англичанами». И даёт именно намёк на то, что результаты этого некого процесса надо пересмотреть. В историографии это называют процесс реабилитации, потому, что он был подготовлен, он был проведён, очень тщательно готовился, были вызваны свидетели, бесконечно опрашивали.

Но интересно, что во французской историографии предпочитают называть этот процесс 1455–1456 годов не реабилитацией, а аннуляцией осуждения. Как во все времена люди умели играть вербальными определениями, характеристиками.

А. Венедиктов — Жизнь его наказала. Его страшный сын, Людовик, будущий Людовик XI, постоянная война с сыном. До его смерти они не виделись 12 лет. Он изгнал сына, сын поднимает восстание. Как бы мстит история.

Н. Басовская — И бежит в итоге к герцогу Бургундскому. И конечно, сын находит укрытие от гнева отца, гнева совершенно обоснованного, потому, что сын — это классика Средневековья, не может дождаться, когда же, наконец, отец естественным образом уступит ему престол. Средневековье в абсолютном большинстве случаев предпочитает, чтобы престол освобождался естественным образом. Несколько государственных переворотов, которые были в эту эпоху, например, Ричард II в Англии, 1399 год, государственный переворот, он свергнут, как потом они мучались, и мучился Парламент, как с ним быть? Казнить страшно. Как сделать так, чтобы Ланкастеры стали не узурпаторами?

Поэтому предпочитают, чтобы он ушёл на тот свет своим ходом. А Людовик II будущий, в котором черты безумия Валуа проявятся, дождаться не мог.

А. Венедиктов — Кстати, черты безумия Валуа, Карла Безумного, стали проявляться к концу жизни и у Карла VII.

Н. Басовская — У него образовалась маниакальная идея, что его непременно отравят по приказу сына.

А. Венедиктов — Лично его не было в Париже 12 лет.

Н. Басовская — Что-то будет придумано. Он сам придумал, что именно. То ли придумал, то ли кто-то шепнул, но он поверил в это настолько, что в сущности, он умер от голода. Он перестал принимать пищу, боясь отравления.

Итак, затаённый король. Две биографии. Да, две биографии. Дофин Жанны Д’Арк, или значительный французский правитель. Может быть, я тысячу раз неправа. В роли милого или благородного дофина Жанны он ярче, он интереснее и мировой истории, и даже французской. Что касается реформ, которые он провёл, не впадая в детерминизм исторический, скажу, они бы были проведены и другими, а история Жанны и милого или благородного дофина, абсолютно уникальная.

А. Венедиктов — Вы какое-то слово благородный сказали.

Н. Басовская — Это она его так называла. Или милый, или благородный дофин. Она хотела его возвысить, прежде всего, в его собственных глазах. Но он был возвышен своим статусом. Потому, что он против англичан и бургундцев. Вот кем он был для французов.

А. Венедиктов — Наталья Ивановна Басовская.