Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — Да, это программа «все так!», Наталья Ивановна Басовская, добрый день!

Наталия Басовская — Добрый день!

А. Венедиктов — Алексей Венедиктов. Вы знаете, у нас был вопрос, архивариус Ильзе нас спрашивала: «Кто такой этот Эхнатон, и почему мы о нем должны знать?» Я хочу сказать, что два года тому назад газета «Эль Паис», Испания, написала огромную статью, которая называлась так: «Эхнатон — деспотичный фараон-еретик, предтеча Сталина». «Сегодня новые открытия ставят Эхнатона, считавшиеся прежде неким мистическим пацифистом, — пишет испанская политическая газета „Эль Паис“, — на одну ступень с такими преступниками, как Гитлер и Сталин».

Н. Басовская — Чего не сделаешь ради рекламы и сенсации, достаточно дешевой. На самом деле, вокруг Эхнатона споры есть и будут, но я имею в виду научные споры. Потому что на самом деле, с его фигурой связаны серьезнейшие многолетние археологические изыскания, раскопки, расшифровка текстов, прочтение этих текстов. И там достаточно серьезных рассуждений. Но на самом деле, суждения о нем полярны, и рассказ о его жизни мне хотелось бы предварить известной строкой Тютчева «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». На самом деле, фараон, правитель великой державы, он застал последнюю страницу, наверное, высшего величия Египта Древнего. Он все-таки сразу после своей смерти оказался еретиком, вычеркнутым из списка фараонов — его вычеркнули. А история вписала. И на сегодняшний день мы мало...

А. Венедиктов — Т.е. наследники вычеркнули, а история вернула.

Н. Басовская — Преемники вычеркнули, и о нем, говоря о конце жизни Эхнатона, о них я скажу. Вычеркнули. Называли отступником, еретиком, выбивали его имя, чтобы оно не дошло до нас. Результат — прямо противоположный. Мало о ком мы знаем сегодня так много, как об этом «еретике», который родился — по их мнению, еретике — который родился не Эхнатоном, а Аменхотепом IV, правителем, преемником великого правителя Аменхотепа III, более 60 лет на престоле, и великий...

А. Венедиктов — Папа, папа — 60 лет на престоле.

Н. Басовская — Папа более 60 лет на престоле. А потом он стал Эхнатоном — как и почему, об этом речь будет сегодня. Ну вот, с одной стороны, вычеркнутый, проклятый, его называли, проклятый, еретик, отступник — уже Рамсес II.

А. Венедиктов — Тайно похороненный.

Н. Басовская — Не найдено даже, где его тело.

А. Венедиктов — Не найдена мумия, да.

Н. Басовская — Может быть, похоронен был сначала официально, затем выкинута его мумия. Гробницы нет... Казалось, им что-то удалось, вот, сделать, вычеркивая его из истории. Вычеркнутый из списка, проклятый — уже примерно через 50 лет после его жизни великий тоже правитель, самый, наверное, последний крупный правитель Египта Рамсес II называет его в своих надписях «отступником». Т.е. официально вычеркнутый, осужденный человек. И на сегодня знаем мы много...

А. Венедиктов — Такой Лжедмитрий, да?

Н. Басовская — Знаем много. Может быть. Он не «лже», он еретик.

А. Венедиктов — Он, да, он... еретик.

Н. Басовская — Он отступник. Он настоящий правитель, законный. Но мало того, что знаем. Начиная с конца XIX века он подвергается некой идеализации. Вот Вы прочитали газетную...

А. Венедиктов — «Мистический пацифист».

Н. Басовская — Да. Газетную сенсацию, что, вот, он не такой хороший, как вы говорили, и зато уж такой плохой... ну, с Гитлером просто смешно сравнивать.

А. Венедиктов — Нет, ну это его сравнил, между прочим, известный британский египтолог Николас Ривз, написавший книгу «Эхнатон — ложный пророк Египта» в 2001 году. Т.е. споры вокруг...

Н. Басовская — Вот продолжаются.

А. Венедиктов — Вот казалось бы — я прошу прощения — кому какое дело там? XIV век до н.э., да?

Н. Басовская — Волнует.

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — Вот попробуем ответить, почему. И современные египтологи до идеализации его доходят.

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — Наверное, вот эта газетная реакция — это для равновесия.

А. Венедиктов — Ответ.

Н. Басовская — Ответ на эту идеализацию. Вот, пожалуйста, известный египтолог тоже, Артур Вейгалл: «Уже 3000 лет он дает нам пример того, каким должен быть супруг, отец, честный человек. Он показал, что должен чувствовать поэт, в чем наставлять проповедник, чего добиваться художник, во что должен ученый, и что должен думать философ». Боже мой, откуда он знает, что должен думать философ?

А. Венедиктов — (смеется)

Н. Басовская — «Как и другие великие учителя, он всем пожертвовал ради своих убеждений». Не так уж пожертвовал — фараоном родился, фараоном умер... Наследником родился, фараоном умер. «Увы, его собственная жизнь доказала, до какой степени его принципы были не жизненны». Т.е. полярные оценки. Давайте посмотрим, что же было на самом деле. Попробуем. Насколько это возможно — со всеми допусками, учитывая, что абсолютно точной хронологии нет, даты приводятся, но в общем, лучше сказать середина XIV века до н.э....

А. Венедиктов — Т.е. 3,5 тысячи лет тому назад.

Н. Басовская — Да, все эти даты, да...

А. Венедиктов — 3,5 тысячи лет тому назад.

Н. Басовская — Да. Все эти даты не точны, и вот, 3,5 тысячи лет он волнует воображение людей. Чем? Больше 3 тысяч лет назад он попытался совершить духовный и политический переворот в тогдашней великой державе Египте. Можно даже сказать мировой державе — для своего времени. Египет, достигший в эти времена пределов Евфрата на севере и четвертого порога Нила на юге...

А. Венедиктов — Расцвет, самый расцвет.

Н. Басовская — Это два континента. Это Сирия, Палестина, Нубия, это для своего времени громадное образование, которое удерживать тогдашними силами действительно очень трудно, и одна из главных проблем Эхнатона, что удержать вот это великое сооружение очень трудно. Солнцепоклонник, и потому некоторые видят в нем предшественника, предтечу единобожия. Другие также решительно возражают — страсти вокруг Эхнатона. С его реформой религиозной... церковной, религиозной связан переворот в искусстве — «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется». Переворот. Так называемое Амарнское искусство, одно из самых высоких вот таких рывков... один из самых высоких рывков в области изобразительного искусства. Чего стоит знаменитая Нефертити, несколько вариантов ее изображения...

А. Венедиктов — Жена.

Н. Басовская — Самое прекрасное — хранящееся в Берлинском египетском музее. Ее имя расшифровывалось «Прекрасная пришла». И ведь воистину пришла — пришла на тысячи лет. И это связано с Эхнатоном. О его детстве мы, конечно, ничего толком не знаем.

А. Венедиктов — Но мы знаем, что он старший сын?

Н. Басовская — Нет. Вообще, у них с сыновьями, с наследованием было не очень строго. Но одну очень важную вещь знаем. Итак, он был десятым фараоном знаменитой XVIII династии. Основоположник — Яхмос I, победитель, завоеватель гиксосов, которые примерно на 130 лет повергли только расцветший, мощно расцветший Египет Среднего царства в хаос и во тьму. Яхмос их победил, городом Яхмоса были Фивы — это очень важно.

А. Венедиктов — Важно.

Н. Басовская — И эти Фивы все преемники фараона Яхмоса XVIII династии — Аменхотеп I, Тутмос I, Тутмос II, его вдова Хатшепсут и знаменитый завоеватель Тутмос III, который завоевал, вот, создал границы этой границы огромной державы, все они почитали город Фивы как — очень логично — тот центр, который стал основой возрождения Египта после...

А. Венедиктов — Центр освободительной борьбы, скажем так.

Н. Басовская — Да, освободительного движения, совершенно верно. Против, видите ли, гиксосов.

А. Венедиктов — Завоевателей, оккупантов.

Н. Басовская — В итоге при отце нашего еретика, будущего Эхнатона, Аменхотепа IV, Аменхотепе III, фиванское жречество получает немыслимые богатства, которые им везут отовсюду. Именно они своими замечательными молитвами их богу Амону, солнечному божеству — реформа-то была в том, что не подменена идея, Солнце есть Солнце, только Эхнатон предложил поклоняться не какому-то изображению, а самому диску, непосредственно природе. Но все-таки жрецы Амона получали невероятные богатства. В одной из книг я даже встретила — монографий — такое сообщение: «При Аменхотепе III они получили 14 тонн золота». Эту цифру нельзя принимать буквально — ну где взвесили?

А. Венедиктов — Ну да.

Н. Басовская — Но она говорит о том, что огромные богатства к ним шли, и они были самыми влиятельными людьми в государстве. А тем временем будущий еретик, он подрастал где-то в огромном, конечно, хозяйстве его отца — 60 с лишним лет правления — множество разнообразных жен — проблемы многоженства у них просто не было, жен могло быть сколько угодно, это могли быть и египтянки, и не египтянки. И Тейя, любимая, видимо, жена Аменхотепа III, стала матерью нашего будущего еретика. Мало знаем... мы ничего не знаем о детстве. А одну вещь знаем. Вот, как правило, в этих значительных фигурах — почему все-таки я не склонна к газетным сенсациям и спекуляциям поддаваться — он значителен по следу оставленному в истории, и вот, посмотришь жизнь — найдешь учителя. Редкий случай, 3, 5 тысячи лет назад у него был учитель, и мы его знаем. Его звали Аменхотеп сын Хапу.

А. Венедиктов — Сын Хапу, да.

Н. Басовская — Т.е. у них одинаковые имена, но это не знатный человек, из незнатных людей. Сын Хапу, жрец, который дожил примерно до 80 лет — редчайший случай. Склонен был к мистическому толкованию жизни и воспеванию света. Явно повлиял на маленького будущего Эхнатона. Целитель — на его могилу приходили паломники спустя не один век, и говорили, что там происходят чудесные исцеления.

А. Венедиктов — Да, они вылечивались, да.

Н. Басовская — Да, чудеса исцеления.

А. Венедиктов — Такой педагог был у маленького сына царя.

Н. Басовская — И это важно. Это мы замечали с Вами не раз на наших персонажах. Потому что все-таки детство — это что-то... какой-то стержень, который закладывается в человека. Замечательно, что тот самый французский исследователь и писатель Кристиан Жак, о котором Вы сегодня говорили и чья книга разыгрывается, он под влиянием многолетних исследований этой эпохи впал в этот же стиль. И вот, как он написал об этом сыне Хапу: «Его имя переживет века» — прямо надпись какая-то на гробнице фараона. «В то время как имена его современников забудут. Его наследники — не памятники и не дети, а книги, знания, которые он записал. Книги — его заупокойные жрецы, что будут отправлять его культ, письменный прибор — его возлюбленный сын» — что творится с современным человеком, французом! «...поверхность камня — его супруга. Магическая сила его писаний дойдет до читающего и наставит его на путь истинный». Кристиан Жак, книга «Египет великих фараонов», изданная в 90-х годах несколько раз издательством «Восточная литература» издательства «Наука». При Аменхотепе III он стал видным вельможей из простых, стал учителем этого мальчика, запечатлен в позе жреца, и долго сохранялась его гробница, и также известно, что он был еще и зодчим. Ну, как всегда, виды деятельности были не разделены. Эхнатон стал правителем примерно в 15 лет.

А. Венедиктов — Ну, он еще Аменхотеп все-таки IV.

Н. Басовская — Да, Аменхотеп IV.

А. Венедиктов — Он еще не Эхнатон, да.

Н. Басовская — Он не Эхнатон никакой, но признаки его будущего отступничества уже были. Итак, он прожил примерно 35 лет, из них 17 — у власти. И на шестом году царствования произошел его разрыв с официальной идеологией. Но признаки были раньше. Какие? Он приказал построить в первые годы своего правления, когда он еще не отступник, в Фивах, в той самой традиционной великой столице храм Атона, вот будущего своего Солнца. Изображения фараона вокруг храма насчитывались что-то примерно 100, 100 изображений. И они уже — кое-что из них сохранилось — были не по канону. На них, в этих изображениях, Аменхотеп IV не колосс, как это было принято в эпоху ранней XVIII династии и тем более в эпоху Среднего царства. Не колосс, не символ, не каменный какой-то такой идол, страшный, пугающий людей. А это человек. Фигура его несовершенна, она какая-то скорее такая, фигура интеллигента: довольно узкие плечи, довольно впалая грудь — это не атлет — и лоб мыслителя, подчеркнуто выделенный лоб.

А. Венедиктов — И вот, перед новостями хочу у Вас спросить. Игорь Варламов, водитель из Тольятти, спрашивает: «А что можно сказать о необычно удлиненных сзади черепах Эхнатона, Нефертити и их дочерей?»

Н. Басовская — Много об этом говорили и спорили, потому что зрелище действительно необычное. Есть версия, что это какая-то наследственная болезнь, потому что они выходили замуж и женились внутри семьи. Но точно никто, конечно, не сказал. Может быть, это просто стиль изображения. Равно возможно.

А. Венедиктов — Наталья Басовская. Что тоже является отступлением от канонов.

Н. Басовская — Конечно.

А. Венедиктов — После новостей в студию.


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Молодой 15-летний фараон, еще носящий прежнее имя Аменхотеп IV, со своей не менее юной... фараонихой (усмехается)

Н. Басовская — Женой.

А. Венедиктов — Женой фараона Нефертити.

Н. Басовская — Нефертити.

А. Венедиктов — Сел на престол, знаете, это... и начал реформы. Это все равно бы, чтобы какой-нибудь православный...

Н. Басовская — Не сразу.

А. Венедиктов — Не сразу.

Н. Басовская — Не сразу.

А. Венедиктов — Но это все равно, чтобы какой-нибудь православный царь вдруг решил бы перейти в католичество. И перевести всю страну.

Н. Басовская — Близко к тому. Близко к тому. Первые годы он остается Аменхотепом IV, он живет в Фивах. Революции нет, но есть тенденция, о которой я сказала. По его приказу сооружен храм Атона, солнечного диска, и там, вокруг храма, изображения фараона, совершенно канону не соответствующие. Наметился тот переворот в искусстве, который на многие века, на тысячелетия, составил одну из ярчайших страниц истории изобразительного искусства. Сохранилась надпись на гробнице некоего зодчего, который написал, что он был только подручным — от времен первых лет царствования будущего Эхнатона — что он был только подручным, которого научил изображениям сам фараон. Имя Аменхотепа IV расшифровывается «живущий правдой». И вот он постепенно, шаг за шагом начиная с этого храма неожиданно, Атона — наверняка жрецы Амона уже напряглись. Почему вдруг солнечному диску ставится храм, а не тому великому божеству Амону, под знаменем которого Египет достиг такого процветания, такого благолепия. Почему ставится храм Атону? А это только первые зарницы будущей революции. Откуда мы так знаем об этом перевороте? Откуда нам такие детали известны, что именно на шестом году своего правления фараон принимает немыслимое решение — Аменхотеп IV объявляет, что он покидает столицу, Фивы, берет с собой, можно сказать, тысячи людей населения, прежде всего, зодчих, ремесленников, каменотесов, ну, и всех прочих. И отправляется примерно на 400 км к северу от Фив, по восточному берегу Нила, где и строит новую столицу. То, как современники наши с вами, нашей эпохи, узнали об этой столице, это удивительная и замечательная история. Надо сказать, что археологи немножко по-разному ее рассказывают. Одни пишут, что некая женщина — это еще XIX век — египетская женщина полоскала белье в Ниле и нашла табличку, на которой увидела какие-то черточки, а она слышала, что белые люди покупают это за деньги, и продала. Черточки оказались клинописью. И на арамейском языке на табличке оказался текст — какой? Международного договора между правителем Египта и хеттским царем. Это же невероятно, чтобы просто так валялся международный документ. Есть другой рассказ, еще более экзотичный, что женщина действительно полоскала белье, а кто-то из археологов, белых туристов, путешествующих, к ней с чем-то обратился. А они неприязненно относились подчас к этим обращениям «франков», как они называли всех этих европейцев. И она, мол, швырнула в него этим самым черепком. Швырнула международным договором. Ничего себе! И когда прочли текст — а это клинопись, арамейский язык, который тогда был языком международного общения, как, например, латынь в средние века в Европе, прочли текст договора, то задумались: не может просто так валятся такой документ. Там начались раскопки, особенно замечательный вклад с конца XIX века, с 90-х годов, внес английский археолог Питри, который провел там огромное время и начал раскопки. И нашли — что же нашли? Нашли ту новую столицу, которую он построил... по его приказу. Она как чудо в пустыне, как мираж выросла, для Древнего Египта стремительно.

А. Венедиктов — Что могло ждать Петра I и Санкт-Петербург, в случае реванша, да?

Н. Басовская — Да, в общем-то, могла быть покинута та самая столица.

А. Венедиктов — На болоте.

Н. Басовская — Ибо, как выяснилось, этот город... почему там оказался археологический рай для археологов? Потому что в конце правления этого отступника и сразу после него был приказ, был их, жрецов Амона, покинуть этот город ереси, оставить его. Его оставили пустыне.

А. Венедиктов — Город-призрак. Город-призрак.

Н. Басовская — А пустыня сделала свое дело. А город назывался Ахетатон, Горизон Атона. Фараон в одной из надписей утверждает, что само Солнце своим лучом указало ему точку, место, где будет центр этой столицы. И был построен чудо-город Ахетатон. А когда люди ушли, город стал умирать естественной смертью, а не такой, как другие великие столицы мира. Там не прошли орды завоевателей, как, например, по Вавилону, по Ниневии, там не горели библиотеки, и тот самый архив, в котором собраны были те самые таблички, правда, они глиняные, но все равно, не было массовых пожаров, разрушений. Город как будто бы пустыня накрыла.

А. Венедиктов — Законсервировала.

Н. Басовская — Законсервировала. И донесла до нас — «нам не дано предугадать». Вы хотели вычеркнуть его насовсем, вы много сделали для этого, господа фиванские жрецы, но не думая, не предугадывая, вы донесли до нас невиданный объем информации именно об этом городе.

А. Венедиктов — Слушайте, но тогда уже действительно не Лжедмитрий, а Петр I. Царь-отступник.

Н. Басовская — В этом смысле...

А. Венедиктов — Царь-еретик.

Н. Басовская — «Здесь будет город заложен».

А. Венедиктов — Да, да, да.

Н. Басовская — И Солнце ему указало. Указано самим Солнцем. «Угодный Солнцу» — Эхнатон. Взял он такое имя. Поклялся никогда не покидать эту новую столицу. Клятву свою выполнил: более 10 лет своего оставшегося правления он никогда эту столицу не покидал. Там были сооружены дворцы, там были парки, там были загородные виллы, была большая рыночная площадь, была торговля, возник богатый живой, живущий город. Именно там, при раскопках помещения, которое, по-видимому, было мастерской скульптора — имя скульптора, видимо, было Тутмос, предположительно, мы не знаем, как египтяне древние произносили гласные звуки, они их не передавали в иероглифах. Поэтому он мог звучать как-то иначе, это скорее традиция, что Тутмос — мог быть и Титмис, мы не знаем точно. Но египтологи, как бы, договорились. Сохранилось его имя на одном из изделий. И в этой мастерской лицом вниз на земле лежало то дивное изображение Нефертити, та самая «Прекрасная пришла», приходу которой мы радуемся несколько тысяч лет. Они разрушили эту мастерскую, некоторые изображения там были разбиты, а Нефертити — может быть, она так упала, а может быть, скульптор, зная, догадываясь, что он сотворил чудо, положил ее лицом вниз, в надежде, что она уцелеет. И она уцелела.

А. Венедиктов — Кстати, Лена спрашивает: «А как... а какие у них были взаимоотношения, как относилась к нему Нефертити?»

Н. Басовская — Судя по всему, по изображениям и текстам, отношения были сначала безупречными. Даже, скажем так, идеальными — может быть, сознательно идеализируемыми. Очень много изображений, где они вместе, где они рядом, трогательные семейные сцены, совсем нетипичные для других фараонов. Во времена Среднего царства это колоссы, о которых я уже говорила, холодные, с каменными лицами. Здесь такой, например, барельеф — Эхнатон сидит на троне, у него на коленях сидит на Нефертити...

А. Венедиктов — Невозможно.

Н. Басовская — У нее на коленях дочка.

А. Венедиктов — Дочка.

Н. Басовская — Одна из их шестерых дочерей. Они родили шесть дочерей. Есть изображение-барельеф: Эхнатон нежно целует одну из своих дочерей.

А. Венедиктов — Невозможно было.

Н. Басовская — Все это совершенно было прежде невозможно. Это уже ересь, ересь в изобразительном искусстве, ересь такая, которая, как это часто бывает в искусстве, дала замечательные, потрясающие плоды, которую встречают в штыки, а потом тысячелетиями восхищаются этими произведениями. Жили, видимо, безупречно хорошо. Ежедневно начиналось богослужение с восходом Солнца, это было строго. Нет никаких изображений Эхнатона карающего, кого-нибудь вешающего, кого-нибудь бичующего. У прежних фараонов это было. А вот есть он, на колеснице, Нефертити, дети, Солнце... Солнечный диск изображался как диск с длинными лучами, кончики лучей — это ладони, которые ласково тянутся к людям и ласкают их. Что это такое? Какая идеология тут заложена? Один из мотивов, по-видимому, его религиозной реформы, наивный, и видимо, философский — это попытка сблизить те народы, которые Египет покорил. Наивно, но вот в переводе Бориса Александровича Тураева, нашего замечательного востоковеда, гимн Атону, солнечному диску, который приписывается самому фараону: «В единстве своем нераздельном ты сотворил всех людей, всех зверей, всех домашних животных, все, что ступает ногами по тверди земной, все, что на крыльях парит в Поднебесье. В Палестине и Сирии, в Нубии золотоносной, в Египте, тобой предначертано каждому смертному место его. Ты утоляешь потребы и нужды людей, каждому пищу своя, каждого дни сочтены. Их наречья различны, своеобычны обличья и нравы, и стать, цветом кожи не схожи они. Ибо ты отличаешь страну от страны и народ от народа». Совершенно дружелюбно, что люди могут быть разного цвета кожи.

А. Венедиктов — Я бы сказал, космополитично.

Н. Басовская — Абсолютно. И это находится в полной противоположности с идеологией Среднего царства, около 200 лет назад, когда впервые сложилась такая крупная держава. Возник, можно сказать, с некоторой оговоркой, египетский шовинизм. Только египтян они в своей надписи называют... только Египет они называют в своих надписях «страна людей». А остальные — «страна песка», «презренная страна Куш», Нубия — не золотоносная, как здесь, а «страна золота».

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — Есть некий важный оттенок. И только египтяне люди, и они царят над всеми. Времена Аменемхетов, Сети, фараонов... целая такая тоже серия династий, когда Египет попирает мощной дланью и ступенью своей железной, и войско у него сильнее всех, все другие народы. И народы эти ценятся мало. И вот наивная попытка: уже громадная для своего времени держава, создать в современном смысле слова границы очень трудно, невозможно, это скорее, вассалы, которые платят дань египетскому фараону, которые боятся его власти, его силы — как их объединить? И вдруг он поступает ровно наоборот от этого, такого привычного и такого, во все времена легко воспринимаемого шовинизма. Ведь шовинизм — это самое простое: я лучше всех и всех на этом основании имею право пинать, подавлять. Во все эпохи эта примитивная идеология — самая популярная. Он избирает непопулярную. Вот эти солнечные лучи, видишь ли, ласкают всех, а понравилось ли это его соплеменникам? Огромной части нет. На кого же он все-таки опирался? Он нашел опору. Опора — это был новый слой населения, выросший в Египте, служилая знать. Во все времена рано или поздно появляется такая служилая знать — не кровная, не аристократическая, а люди, выдвинувшиеся по службе. Опять Вы можете с Петром I сравнить и опять будете правы, Алексей Алексеевич. Когда-то говорили «модернизация истории», но ведь без сравнений в истории невозможно. И эта новая знать, которая имела очень выразительное название, сами себя назвали «немху», что значит «сироты». «Мы сироты». Мы богаты, мы имеем заслуги перед фараоном, но происхождение у нас не такое знатное. Он окружил себя этими людьми. И они, конечно, верой и правдой ему служили, и очень быстро и легко потом изменили — это ясно. Вот он на них пытается опереться. Есть еще странная версия, совершенно околонаучная, но околонаучно-естественнонаучная, любопытная. Странная версия. Ее когда-то публиковал наш журнал «Наука и религия» в 90-м году, в номере 3-м. Любопытная. О том, что посодействовала его реформе, временному ее успеху, не массовая поддержка населения, потому что массовой не было — эти немху, это не большинство населения — а еще события природные. Якобы, именно в это время могла быть серия таких, экологических катастроф, связанных с возможной гибелью острова Санторина в Средиземном море...

А. Венедиктов — О Господи!

Н. Басовская — Предполагаемой Атлантиды, что могло вызвать... ну, уход большого острова под воду — это действительно...

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — ...экологическая катастрофа. Могло вызвать временные черные такие тучи, страшные, солнце скрылось. Вот под это он мог подложить свою идею — плохо молились Солнцу, надо молиться лучше, оно вернется. А ведь даже короткое затмение Солнца в древности и в Средние века вызывало чудовищную панику.

А. Венедиктов — Конец света.

Н. Басовская — А если... да, а если здесь это было более длительно, это могло содействовать некоторому успеху, временному успеху его реформы. На какое-то время — а ведь это больше... около 10 лет он живет там — жизнь кажется довольно безоблачной. Вот эти красивые изображения, красивые барельефы, красоты немыслимой. Бурный расцвет искусства. Он, как бы, снял запреты для скульпторов, и искусство возвращается к Аристотелеву принципу, подражания природе. Если Нефертити действительно красива, передадим ее человеческую красоту, а не символ и знак того, что она царица. Если эти шесть девочек...

А. Венедиктов — Дочерей, да.

Н. Басовская — ...действительно худенькие, хрупкие, с такими тоненькими ручками — давайте их такими изобразим. Вот отсюда и вопрос нашего слушателя про странную форму головы. Может быть, ибо ближайшие браки, даже со своими детьми, у египтян были. Совершенно не дошло человечество до понимания такого природного запрета таких браков. Но случилась смерть второй дочери — ей было 10–12 лет, видимо — Макетатон.

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — И все это подробно изображено. Ведь вот египетские барельефы, рельефы, изображения — это как фильм, который они сняли о самих себе, в движении. Вот началась похоронная процессия — хоронят эту девочку.

А. Венедиктов — Вот она идет, да.

Н. Басовская — Вот она идет, вот они дошли до места захоронения, вот плакальщицы, вот горе фараона и Нефертити. Фараон и Нефертити заламывают руки, как обычные земные люди они горюют. Возможно, очень тяжело на них это подействовало. Потому что так молиться, каждое утро начинать, этим самым... Атону отдавать только этим молитвам весь основной смысл своей жизни, и вдруг он допустил уход этого ребенка — это могло быть большим горем. Ибо именно после этих похорон что-то происходит между Эхнатоном и Нефертити. Разрыв, не разрыв? Они не живут вместе. Она живет в загородном дворце, раскопки там состоялись, очень много известно о ее жизни там — тихой, мирной, довольно замкнутой. У нее был какой-то зверинец, куда собирала редких зверей, животных, развлекалась ими. Там, видимо, жил при ней будущий знаменитейший — невольно знаменитый — маленький фараон Тутанхамон.

А. Венедиктов — Тогда Тутанхатон.

Н. Басовская — Тогда Тутанхатон.

А. Венедиктов — Угодный Атону.

Н. Басовская — Да, мальчик Тутанхатончик, который будет, сменит имя, отступит от реформы своего предшественника. Что-то происходит. А у Эхнатона появляется другая жена, его вторая жена Кийя.

А. Венедиктов — Видимо, простолюдинка.

Н. Басовская — Видимо, из достаточно простых, из служащих...

А. Венедиктов — Из служащих, да, да...

Н. Басовская — Вот из тех самых.

А. Венедиктов — Из функционеров.

Н. Басовская — Которые его окружают. Красива. По-другому, чем Нефертити. Но красива. Очень хороша. Ее изображения сохранились. Очень много о ней написал наш замечательный египтолог Перепелкин. Тщательно многое изучено. И между ними, видимо, очень страстные, очень близкие отношения. На ее захоронении такие слова, такой текст, который максимально напоминает мне «Песнь песней» Соломона: «Буду слышать я дыхание сладостное, выходящее из уст твоих, буду видеть я доброту твою ежедневно, таково мое желание. Буду слышать я голос твой, да слышу я голос твой во дворце солнечного камня, когда творишь ты службу отцу твоему, Атону живому. Да будешь ты жить, как Солнце, вековечно, вечно». Вот такие страстные чувства, но Нефертити, конечно, отодвинута куда-то на задний план. Есть множество версий, они все ненадежны — были ли у них дети...

А. Венедиктов — В смысле, у Кийи...

Н. Басовская — У Кийи и Эхнатона. Если бы, то кто они? Не является ли Тутанхатон, будущий Тутанхамон, их сыном? Никогда уже, видимо, это доказано быть не может. Потому что страшная путаница, море грабителей прошло по этим гробницам. Сам Ахетатон не был разграблен, а гробницы были, захоронения, за пределами города. Гробницы были разграблены, потому что грабители искали, конечно, не архивы. Эти клинописные таблички им были не интересны.

А. Венедиктов — Они разбивали их.

Н. Басовская — Они им не интересны. А в гробницах были дорогие вещи. Наверное, до конца мы не узнаем. Но во всяком случае, закат жизни у него был достаточно грустным. Разошелся с Нефертити, с которой они были явно единомышленниками, реформа, наверное, он уже успел ощутить, не очень успешна. Потому что те самые народы, которые обласканные солнцем, должны были бы, как бы, приникнуть к Египту, восстают, восстают против Египта. Неспокойно в Миттани, тревожно в Ассирии, на исторической арене появился загадочный белокожий народ хетты, воинственный, который, как бы, пришел ниоткуда и ушел в никуда.

А. Венедиктов — И потом уйдет куда-то, да.

Н. Басовская — И ушел в никуда — вокруг них вечные спекуляции, что это есть. Арийцы — искали в них источник, вот, арийского народа, вот этих ариев — неизвестно, куда исчезли. Со своей загадочной письменностью. Сильные — наносят поражение египтянам. Некоторое время еще соперничество будет довольно относительно равноправным. Но конец правления Эхнатона — это явно начавшийся развал великой империи.

А. Венедиктов — Ну, кстати, его... очень интересно, его изображать начинают с тростью. А ему 35 лет. Видимо, не очень здоров, к тому же.

Н. Басовская — Его хрупкая фигура отражена, действительно...

А. Венедиктов — Да. И кстати, изображения вот с этими, как Игорь нам говорит, наш слушатель из Тольятти, вот, удлиненные черепа, некоторые медики считают, что это может быть некая генетическая болезнь, и даже называют ее, на самом деле. Сейчас я ее уже не найду...

Н. Басовская — То, что в народе называют водянкой мозга. Знаю.

А. Венедиктов — Да. Т.е. Вы тоже знаете.

Н. Басовская — Примерно так. Есть такие версии...

А. Венедиктов — Забыл — синдром... синдром... забыл, как называется.

Н. Басовская — Никогда не доказанные, никогда не надежные, но они есть, и имеют право на существование. Пишут ему его вассалы, ну, например: «Если ты питаешь благие дружеские намерения, то пошли мне много золота».

А. Венедиктов — О, да!

Н. Басовская — Много золота — и все будет хорошо. И все-таки, явно, эта почти мировая империя начинает трещать по швам.

А. Венедиктов — Из-за его реформ, в том числе.

Н. Басовская — Реформа не помогла, и может быть, повредила. Особенно считают профессионалы, и думаю, они тысячу раз правы, опасно то, что он отменил культ Осириса. Это загробная жизнь, это гарантированная каждому человеку в Древнем Египте длительная и, может быть, счастливая загробная жизнь. Если здесь плохо — там будет хорошо. И вот он отменен. Так вот, раскопки Ахетатона показывают, что в маленьких хижинах, где жили простые люди, хранились, тайком, по-видимому.

А. Венедиктов — Тайком.

Н. Басовская — Мелкие изображения былых богов и божков. И найдена очень интересная вещь...

А. Венедиктов — Т.е. это было сопротивление не только жрецов...

Н. Басовская — Это внутреннее, да.

А. Венедиктов — Не только жрецов, которые, якобы, переворот, чуть ли не отравили, ослепили...

Н. Басовская — Да. Предположение есть, что отравили, и очень может быть.

А. Венедиктов — Но люди сопротивлялись сами... да, да.

Н. Басовская — Но люди не приняли. Причем, особенно отмену культа Осириса. Есть замечательная находка в Ахетатоне: маленькая колесница, запряженная обезьяна, обезьяна же колесничий и рядом мартышка. Это настолько похоже на карикатуру на выезд Эхнатона и Нефертити на богослужение Атону, что можно допустить, что это, вот, признак сопротивления. Ушел из жизни, не знаем, как. После него правил некий таинственный Сменхкара меньше года, не знаем, кто.

А. Венедиктов — Да.

Н. Басовская — Затем знаменитый Тутанхамон, знаменитый...

А. Венедиктов — Тутанхатон — я Вас опять поправлю — Тутанхатон!

Н. Басовская — Он сменил имя на Амона, т.е. полное отступление. Затем былой его чиновник важный Эйе, и наконец, некто Хоремхеб.

А. Венедиктов — Генерал.

Н. Басовская — Генерал, начальник войска. Этот сел на 27 лет, и именно при нем Эхнатон был вычеркнут из списков фараон. Именно он стер всех своих предшественников и прямо вывел свое правление из Аменхотепа III. Типичная фальсификация истории, но он не знал...

А. Венедиктов — Генералы...

Н. Басовская — ...что будет наука археология, и она его поставит на его генеральское место.

А. Венедиктов — Наталья Басовская, Алексей Венедиктов, до встречи в следующее воскресенье!