Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — Здравствуйте, это программа «Кейс» [«Всё так»] и Алексей Венедиктов у микрофона. Ведущая Наталя Ивановна Басовская тоже здесь. Здравствуйте, Наталия Ивановна.

Наталия Басовская — Здравствуйте.

А. Венедиктов — Мы будем говорить в течение двух вечеров, я имею в виду эту неделю, эту субботу и следующую о Бенджамине Франклине, лицо американской национальности.

Н. Басовская — И революции, и рождающейся нации.

А. Венедиктов — Естественно, что мы разыгрываем книгу «Сокровища нации. Запретная история Америки» издательство «Вече», книга Альберта Ранимуса, сумасшедшая абсолютно книга, чудовищная, с моей точки зрения. Это типа их Фоменко, как я понимаю, который доказывает, что они все были членами ордена Розенкрейцеров и одновременно ирокезами. В общем такая забавная книга, но тяжёлая. А ответ, если вы хотите получить, у меня 8 экземпляров этой книги. Я предложил бы вам дополнить одну известную цитату Бенджамина Франклина, или которую ему приписывают, она известна, как его мысль. О говорил так: «Неизбежна только смерть и...» вот что ещё неизбежно с точки зрения Франклина, кроме смерти? Если вы знаете и хотите выиграть эту чудовищную книгу, которую я вам не рекомендую...

Н. Басовская — Это лучшая реклама, Алексей Алексеевич.

А. Венедиктов — Я предлагаю вам ответить на вопрос на смс +7-985-970-45-45. Что неизбежно, по мнению нашего героя, Бенджамина Франклина, «Неизбежна только смерть и...» что-то ещё. Не забывайте подписываться. +7-985-970-45-45.

Бенджамин Франклин — наш герой сегодня. И в течение двух недель Наталия Ивановна Басовская. Это её герой, видимо, тоже.

Н. Басовская — Да, я симпатизирую подобным людям, прекрасно сознавая, что наряду с достоинствами у него были недостатки, и часто его достоинства перетекали в его недостатки.

А. Венедиктов — Основное его достоинство — это изображение на стодолларовой купюре.

Н. Басовская — Например, Марк Твен его не любил. Марк Твен — сатирик, острослов, за морализаторство. Но в этом морализаторстве было что-то. Да, лицо его смотрит на весь мир со стодолларовой купюры. В середине 18 века этот человек стал крупным учёным, абсолютны современник Ломоносова, только Ломоносов раньше умер. Их очень мало разделяло в рождении время. Шестой и одиннадцатый, Франклин родился в 1706 году, Ломоносов в 1711 году. Этот человек стал крупным учёным в области исследования электричества, имея два класса школы образования. Это всё его образование.

А. Венедиктов — Двух разных школ даже.

Н. Басовская — И потом самообразование через всю жизнь. Вот уж супер селф-мейд. Первый американец в Западной Европе, представлявший нацию в процессе её рождения. Ещё только приходило осознание, что будет такая нация, и этот человек её представлял. Лицо американской нации рождающейся и американской революции, ибо первая американская революция — это война за независимость США, война английских, британских колоний в 1775–1783 гг. И лицо привлекательное. Гуманист, поэт, враг рабства, расположивший к себе интеллектуалов в Англии, враждебной Англии, и во Франции. В России многие очень одобрительно относились к Франклину и даже со временем, с годами, он стал членом российской академии наук, например.

А. Венедиктов — Кстати, про Англию Вы сказали. Он враг Англии, один из тех, кто отколол от Великобритании крупнейшие 13 колоний, один из лидеров англофобского движения, и при этом два года тому назад в честь его 300-летия в Лондоне был создан его музей. Музей был размещён в единственном уцелевшем доме, когда-то принадлежавшим Франклину. И английское правительство потратило несколько миллионов фунтов стерлингов на создание музея человека, который был её врагом, который оторвал от неё территории. И в этот музей можно ходить, экспозиция открыта.

Н. Басовская — Англичане не сразу поняли, что распад британской империи пошёл со временем Англии на пользу. Но интеллектуалы, а он оказался в обществе высших интеллектуалов английского общества тогдашнего, они оценили его даже в период этой враждебности. То, что он для них был не просто революционер, не Робеспьер, нет, мыслитель, поклонник Локка, например. Это английский рационализм этой эпохи, и Локк — это английское мировидение, очень близкое к естественным наукам.

То есть, он не воспринимался однозначно. Хотя находились люди, которые называли его «этот ужасный американец, отвратительный», были. Но интеллектуальное сообщество англичан даже тогда оценило его, а тем более, со временем.

Итак, откуда же взялся этого человек? Годы его жизни — 1706–1790. Восемьдесят четыре года жизни, из них 77 абсолютно активной. Только в 77 лет он оставил политическое и интеллектуальное поприще, и пожив 7 лет своей жизни в кругу семьи. Но писал и мыслил по-прежнему. Родился 17 января 1706 года в городе Бостоне. Сейчас это звучит — родился в Бостоне. Это был маленький, захолустный городок, городишка, с населением примерно 5 тысяч человек. Безумно грязный. Потом со временем, когда станет взрослым, займётся Франклин чисткой городов. Он Филадельфию будет очищать, но и Бостон был такой же.

А. Венедиктов — Вспомнит своё детство.

Н. Басовская — Грязные городки. Его отец Джозайя Франклин, ремесленник. У него была мастерская по изготовлению мыла и сальных свечей.

А. Венедиктов — Вспомним, что отец эмигрировал из Англии.

Н. Басовская — Да, они выходцы из Северной Англии, бежали от религиозных преследований их предки. В этой семье самым удивительным образом была очень нестандартная позиция в отношении религии. Со временем Франклин твёрдо стал на позиции деизма, было такое течение, не присоединившееся ни к одной официальной конфессии. Это очень своеобразная, философская вера в бога. Да, бог сотворил мир, но после этого в дела этого мира он не вмешивается и не втягивайте его, пожалуйста. Мысли грешные. И многие современники считали Франклина безбожником.

Итак, мыловарня. Не привлекательное занятие.

А. Венедиктов — Ну да, мыло, свечи...

Н. Басовская — Запахи, неаппетитно, не очень почётно, хотя относительно доходно. А доходы нужны, потому что семья безумно многодетная. Мать Франклина Абиа Фолгер, это вторая жена его отца. Выезжал он из Англии с первой женой и тремя детьми. И от первого брака у него было семеро детей. А от второго ещё десять. Итого семнадцать! Бенджамин, вообще-то, по-настоящему Вениамин, от латинского VENIA — милость, благодеяние, трогательное, умилительное имя. Бенджамин был 15-ым.

А. Венедиктов — Почти младшим.

Н. Басовская — И последним сыном. После него родились две его сестры.

А. Венедиктов — Именно поэтому он однажды сказал: «Учи своих детей молчать, говорить они научатся сами».

Н. Басовская — Он был мастер афоризма и нравоучений, за что не нравился Марку Твену. Но в его нравоучениях что-то есть. Итак, их предки из Нортгемптона, далеко уходили корнями. Он очень интересовался потом своей родословной, побывал в этих местах, расспрашивал людей о своих предках. Это чисто английское, очень позитивное свойство. В 1683 году отец, ещё в 17 веке, с первой женой и тремя детьми отправился в Америку. Бегство от религиозных преследований, спасение, потому что их жизнь могла быть в опасности. Не столько ради заработка, сколько ради духовной свободы. То есть, он родился в семье и вырос потом в семье, где идея духовной свободы была чрезвычайно важной. Будучи мыловаром, отец не сводился к этому мылу и сальным свечам.

Его брат, один из дядюшек Франклина, был красильщиком шерсти. Но при этом писал стихи. То есть, они были какие-то незаурядные люди, у родителей были идеи — религиозная терпимость, обстановка в семье, толпа за столом, Франклин припоминал в своих мемуарах, которые я прочитала с удовольствием, что он помнит эту большую толпу, минимум 13 человек, и разговоры. Очень важным был разговор, как правило, на какую-нибудь тему о морали и нравственности, при этом совершенно не обращали внимания на скудную еду. Потом было отмечено, что у него на всю жизнь осталась эта привычка — совершенно не замечать, что он ест. Для него не имело это значения, хотя с годами со своей головокружительной карьерой, он обедал и с маркизами, и с королями.

Но никогда уже не появилось у него интереса к тому, что он ест.

А. Венедиктов — Тут важное слово — интерес. Он мог есть всё ,что угодно.

Н. Басовская — Абсолютно. Важен был застольный разговор, общение, разговор всегда серьёзный. И чтение. Франклин написал в своих мемуарах, что он не помнит себя, не умеющим читать.

А. Венедиктов — Но мы-то его помним, не умеющим читать.

Н. Басовская — Я не очень точно.

А. Венедиктов — Ну как? Мы же сейчас будем говорить, как он учился.

Н. Басовская — Он умел читать, когда пришёл в школу. У него к чтению было феноменальное природное тяготение. В школу он пришёл 8 лет. До этого он уже читал. Отец хотел, чтобы он получил образование. Не очень стремился к тому, чтобы он наследовал его мыловаренное ремесло. И была мечта у отца.

А. Венедиктов — Было кому наследовать.

Н. Басовская — Да, их было сколько угодно. Но он видел способности мальчика, его тяготение к интеллектуальным занятиям, к чтению, и отец размечтался дать ему какое-нибудь образование, чтобы он стал священником, самое реальное поприще для небогатых людей выйти в интеллектуалы.

А. Венедиктов — Мы напомним, что это колония Великобритании.

Н. Басовская — Это Пенсильвания.

А. Венедиктов — Это колонии, они принадлежат Великобритании, это не отдельное государство.

Н. Басовская — Нет такого государства, как США. Но первоначальную идею их единства, которое выльется потом в образование государства и формирование нации подаст он, спустя много-много лет. Итак, это была школа, которая была достаточно престижна для этой захудалой колонии Пенсильвании. Она называлась грамматическая школа. Год проучился там мальчик, делая большие успехи в каллиграфии, чтении, и никаких успехов в математике. Ни малейших. Математику он освоил потом совершенно самостоятельно. Эта ранняя школьная математика, которой часто терзают гуманитарно формирующихся детей, она довольно бессмысленна, на его примере это видно.

В арифметике слабым он так и остался, а через год отец понял, что не может более платить за эту грамматическую школу. И перевёл его в следующем году в более дешёвую — в школу письма и арифметики. Совсем наивно и просто. Там он немножко усовершенствовался в письме, по-прежнему был слаб в арифметике, и таким вышел со своим законченным официальным образованием.

А. Венедиктов — Девять лет ему.

Н. Басовская — Более никакого образования у него нет. Десять лет.

А. Венедиктов — Третьеклассником.

Н. Басовская — И никакого более образования нет. И с этих своих 10 лет он начинает работать в мастерской отца. В этой самой мыловаренной свечной мастерской. Что он делает? Да всё! Типичный ученик ремесленника, который может и подтащить что-то, что скажут, и отнести заказы клиентам.

А. Венедиктов — И высшее — отлить свечу, то, что доверяется этому 10-летнему мальчику — это сделать свечу.

Н. Басовская — Ему не нравится. Он не впал в увлечение этим делом. Но выполнял любые поручения с удивительной добросовестностью, которая отличала его в течение всей его жизни. Всё, за что он брался, если он вынужден был взяться или захотел взяться, он до конца добросовестно выполнял. Нравится ему это или нет. А страстью духовной в детстве была страсть к морю. Бостон на побережье и мальчик просто наслаждался и получал это эстетическое удовольствие, любуясь морем.

Начал читать всё больше и больше. Но книг было мало в это время в Америке. Он создаст первую публичную библиотеку, он поймёт, как нужны книги, которые можно будет взять, почитать и вернуть. А пока он просто натыкается на людей, на одного купца наткнулся, у которого есть книги, и по договорённости, под клятву, что книга не будет помята и попорчена, иногда на ночь получает книгу, и за ночь её «глотает». Он начинает себя формировать совершенно не понимая этого. С 12 лет его отдали в другую работу. В 12–15 он уже вовсю имеет договор. Его отдали в обучение к старшему сводному брату Джеймсу, у которого была своя типография.

А. Венедиктов — Это переломный момент.

Н. Басовская — И тут он почувствовал себя лучше.

А. Венедиктов — Вот Бенджамин Франклин, которого мы знаем, практически начинается с этого времени.

Н. Басовская — Конечно. Он обретает то поприще, на котором он будет счастлив, на котором у него будут успехи, он чувствует себя естественно. Но впереди долгий путь. Пока он никто, подмастерье. Договор со сводным братом, кабальный договор. Восемь лет работы в этой типографии без жалования. Только в последний год появляется какое-то вознаграждение. Но все копейки, которые у него есть — на книги. В 12 лет уже прочел Локка, к которому будет возвращаться ни раз.

А. Венедиктов — Вот кто из вас в 12 лет прочёл Локка?

Н. Басовская — «Опыт о человеческом разуме». Вот выдающийся пример. Затем увлёкся Плутархом, Даниэлем Дефо. Изучает самостоятельно языки. В итоге освоил, и это сыграет огромную роль в его жизни, совершенно свободно французский, итальянский, испанский и латынь. Да, это выдающиеся способности. Но без выдающегося усердия они автоматически никаких результатов бы не принесли. Увлекшись античной литературой, античной историографией он начинает целенаправленно, он сам об этом пишет в мемуарах, устраивать манеру сократического разговора. Беседа о возвышенном, о сложных философских вещах и попытка найти какой-то ответ путём задавания умных, точных вопросов и поиска ответа на них.

Брат начал издавать журнал с 1721 года.

А. Венедиктов — Мальчику нашему 15 лет.

Н. Басовская — Да. И мальчик начинает тайком писать туда статьи, меняя подчерк. Тайком от брата и подбрасывая в редакцию журнала. И когда эти подброшенные статьи находят, неизвестно какого автора. Вдруг выясняется, что эта статья приносит успех журналу, что она интересна, что люди хотят это читать. Тайна раскрывается, как все такие небольшие тайны. И брат, вместо того, чтобы выразить ему какую-то благодарность, видимо из чёрной зависти и ревности устраивает ему неприличные грубые сцены. А у Франклина есть чувство собственного достоинства, и Бенджамин, этот Вениамин, как его называют в русской дореволюционной литературе, уходит гордо, разорвав этот договор, выйдя из кабалы, ни с чем. Совершенно нищий, несколько копеечек, образно говоря, в кармане. Плохо одетый, он перебирается на каком-то судёнышке в Нью-Йорк, там ничего не находит, ни работы, ничего, и оттуда в Филадельфию. Это будет его город. Филадельфия будет городом его жизни.

А. Венедиктов — Отец не помогает, кстати, в споре братьев отец принял сторону старшего брата, считая, что младший нарушил какие-то семейные правила уважения к старшему. И он один.

Н. Басовская — Это идея патриархальной семьи, они возобладали. Брат потом будет извиняться перед ним, и снова будет ему хамить. Это непростая семейная история, тут идиллия не получилась. Хотя отец с детства хотел им привить атмосферу идиллии, она не вполне сложилась. Итак, он бежит в Филадельфию. Он описывает, как он появился в Филадельфии, фактически нищий, с несколькими грошами, не зная, сколько стоит в Филадельфии хлеб, он пошёл купить какую-нибудь булку, качаясь от голода. Выяснилось, что хлеб в Филадельфии дешевле, чем в Бостоне.

Ему дали целых 4 булки, что было большим счастьем. Он идёт, на ходу ест эту булку, и в эту минуту его увидела его будущая жена с балкона или с крыльца.

А. Венедиктов — Тут какой-то «Мастер и Маргарита» с жёлтыми цветами.

Н. Басовская — Он с булкой. Она улыбнулась тому, как он занятно выглядит. Ему 17 лет. Никто не подозревает, что это будущая очень надёжная и прочная семья. Дебора улыбнулась, он прошёл мимо. У него остался кусок хлеба, и он отдал его женщине с ребёнком, которая приплыла на том же судёнышке, и была в такой же крайности, как он. Вот такова заря начала жизни человека не предвещающая ещё совершенно, что это будет великая карьера, великая слава. Она начинается здесь, в Филадельфии, куда он пришёл в 17 лет. Он устроился в типографию. Опять рабочий, наборщик.

А. Венедиктов — Подметает.

Н. Басовская — Он делает всё. Но вокруг него начинает складываться молва, что в Филадельфии появился некий 17-летний юный мудрец, потому что он к 17 года уже так начитан, что людям интересно с ним разговаривать, он несёт им какое-то слово просвещения, просветитель. Вокруг него складывается такая молва. Настолько она звучит, что им заинтересовался губернатор Пенсильвании, личность достаточно отталкивающая, Уильям Кейт. Хитрый, авантюрный человек.

А. Венедиктов — Напомним, английский чиновник.

Н. Басовская — Да, это представитель Метрополии, и решил воспользоваться талантами этого юноши и предложил ему отправиться в Англию, чтобы там усовершенствоваться в деле типографского мастерства. «Я тебе дам рекомендации, я тебе дам деньги». Всё это оказалось авантюрой. Но Бенджамин не пропал и в Лондоне.

А. Венедиктов — Наталия Ивановна Басовская. Мы говорим о Бенджамине Франклине, который отправляется из колонии в Метрополию на поиск счастья и чинов. Продолжим после Новостей.


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Мы сегодня говорим о Бенджамине Франклине, это первая передача из двух, которые выйдут. Мы почти добрались до первой четверти его жизни. Я разыгрывал книгу «Сокровища нации. Запретная история Америки», издательство «Вече», 2008 г. И просил вас продолжить фразу, приписываемую Франклину, он говорил, что неизбежна только смерть и налоги. Вот такой был взгляд у него. И правильно ответили Наталья — 155, Дмитрий — 152, Андрей — 714, Юрий — 216, Александр — 008, Соня — 722, Юля — 527 и Георгий — 728.

Бенджамин Франклин. Наталия Ивановна Басовская. Приезжает в Лондон, ожидая поддержки английского губернатора Пенсильвании.

Н. Басовская — Который его гнусно обманул. У английского губернатора Кейта в Лондоне оказывается, была очень плохая репутация. Он считал, что Франклин что-то преодолеет. Но куда он ни обратился от имени этого Кейта, везде был полный отказ. И юноша опять должен быть растеряться, погибнуть. Он не растерялся. Он провёл в Лондоне 2 года, с 1724 по 1726. Устроился в типографию, потом в другую. Типографское дело в Митрополии в Англии было поставлено гораздо лучше, чем в колониях, естественно. Он обрёл высочайшую квалификацию с его радением, умом, талантами, начитанностью, которая сыграет огромную роль в том, как он собственное дело организует в Америке.

Написал первую книжку с очень наивным, в духе 18 века названием — «Рассуждение о свободе и необходимости удовольствий и страданий». Она даже не имела тиража, на обложке не был указан автор. Он сам разнёс её своим друзьям, какому-то кругу знакомых, которых приобрёл. Но она произвела впечатление, потому что этот народный мудрец типографский рабочий, который рассуждает на уровне французского просвещения, их заинтересовал.

А. Венедиктов — А ему меньше 20.

Н. Басовская — Ему около 28. Он родился в 1706, а это 1724 год. Это юноша, мальчишка. Но он обрёл, благодаря этому наивному произведению некий круг людей, которые его запомнили. Это им ещё много-много пригодится, ибо в Англии он не последний раз. Он возвращается, устраивается опять типографским рабочим и работает с 1727 по 1728 год в типографии некоего Краймера. Здесь 22-летний юноша составляет для себя план морального совершенства своей натуры. Усовершенствование самого себя. Он выбрал 13 добродетелей, расставил их по номерам. Я просто для примера приведу несколько. И раскрыл, как он их понимает. И дал себе клятву, график такой вычертил, каждый день отмечать, соблюдал ли он эти добродетели.

Например. «Справедливость — номер восемь. Никогда не обижай людей, причиняя им зло или не делай добра, как велит долг. Бережливость — добродетель номер пять. Позволяй себе только те расходы, что принесут пользу другим или тебе самому». Заметим, что других он ставит на первое место. Но особенно на меня произвела впечатление добродетель номер тринадцать. Почему-то она в конце, но как она звучит лапидарно и эффектно! «Следуй примеру Иисуса и Сократа». И вот опять видно, что в вопросах религии, в вопросах конфессии он позволяет себе большие вольности, он ставит Иисуса и Сократа рядом.

А есть совсем забавные. Например, «Чистоплотность — добродетель номер десять. Не допускай ни малейшей грязи ни на себе, ни в одежде, ни в доме». Всё это наивно, вроде бы простенько, но люди тянутся к нему опять. И он создаёт здесь, работая в этой типографии Краймера то, что он называл хунта. А в общем, кружок, или юнта, как называли до революции. Философский просветительский кружок, который по пятницам собирается с согласия хозяина в типографии. Хозяин не возражает. Сначала 12 человек, ибо они не пьют никакого алкоголя, Франклин просто презирает всякий алкоголь и говорит, что те его коллеги, которые тратят время и здоровье на пиво, глубоко заблуждаются в жизни.

Но он с ними не борется напрямую, но личный пример его действует. Вот они потянулись к нему. И раз в неделю, по пятницам, они собираются для нравственного совершенствования.

А. Венедиктов — Вы себе это представляете? Конец 20-х годов 18 века!

Н. Басовская — С трудом.

А. Венедиктов — Колония, дыра какая-то, где-то там, за морем.

Н. Басовская — Начитался французских просветителей, английских рационалистов, античных авторов.

А. Венедиктов — Я всегда говорил, что книги вред.

Н. Басовская — Незаурядный человек совершенно. И к нему потянулись рабочие. В своём общении внутри этой хунты они исключили такие слова, как «конечно, несомненно». Они заменили их такими словами — «я полагаю, мне так кажется в данный момент» И Франклин, очень мудро в конце жизни, работая над своими мемуарами, дал оценку тому, что этот навык сыграл в его будущей дипломатической жизни колоссальную роль. Он пишет: «Думаю, что этой своей привычке вот так изъясняться после моего качества честности (заметим, не пустая реплика), я больше всего обязан тем ,что мои соотечественники столь рано стали считаться с моим мнением, а так же с моим большим влиянием в общественных советах, куда меня избирали, ибо я был плохим, некрасноречивым оратором, затруднялся в выборе слов, говорил не очень правильно. И, несмотря на это обычно проводил свою точку зрения».

Ещё такой интересный и очень трезвый самоанализ. Он говорит, что он не очень яркий оратор. А ведь это время ораторов, это время собирающихся туч, облаков революции. Но, прежде чем сказать об этих облаках, потому что всё оставшееся сегодня время будет посвящено предреволюционной ситуации, о его личной семейной жизни. Это роман! Ведь он такой неромантичный человек, этот морализатор наивный.

А. Венедиктов — Морализатор, педантичный, скрупулёзный, добродетельный.

Н. Басовская — А история его женитьбы окрашена очень романтически. 1 сентября 1730 года он женился на той самой Деборе Рид, которая с улыбкой видела его 17-летним нищим. Дело в том, что они познакомились, очень понравились друг другу, склонность была взаимной, и перед отъездом в Лондон, обручились, дав друг другу слово, что они поженятся. Однако, почти два года в Лондоне Франклин ни разу не дал её о себе знать. Он корил себя за это всю жизнь. И он увлёкся, он отвлёкся.

А. Венедиктов — Не на девушек.

Н. Басовская — Нет, не на девушек, не на женщин, не на вихрь светской жизни, на интеллектуальную жизнь Лондона, на совершенствование своего мастерства. Да мало ли что ещё! И так он ни разу ей не написал. Она сочла себя забытой, оставленной, и родственники, родители уговорили её выйти замуж. Она вышла замуж за некоего Роджерса, который оказался ужасным мерзавцем.

А. Венедиктов — Ну-ну....

Н. Басовская — Ну, легкомысленным человеком. Промотал все деньги, залез в долги, и бежал от долгов и неприятностей на Антильские острова.

А. Венедиктов — Уехал зарабатывать на будущую семейную жизнь.

Н. Басовская — Спрятался он там. Это было место каторги и ссылки. И там сгинул, вскоре умер. Я не знаю деталей того, как он умер. Франклин сейчас же возобновил своё предложение к ней, оно было принято. Они поженились, и всю жизнь он благодарил бога за то, что его жена Дебора Рид, и за то корил себя, что он позволил вот такому извиву в её жизни случиться, и что он абсолютный виновник этому. Итак, в этой дома идиллической обстановке, на работе у него всё неплохо, с 1729 года он начинает издавать свою газету, у него появляется своя типография, он нашёл человека, некоего Меридита, который вложил свой капитал, возвращённый потом Франклином, потому что Франклин умел организовать и работать. Он богател. Он крепил свою репутацию.

А. Венедиктов — И надо напомнить ,что богатство ему и жена принесла, это была зажиточная жена, не мыловарня.

Н. Басовская — Некое приданное. Но он много начал зарабатывать в собственной типографии.

А. Венедиктов — И я хочу напомнить, что он получил подряд на печатание банковских билетов в штате Нью-Джерси.

Н. Басовская — Бумажных денег, о котором написал целый трактат, высоко оцененный потом Карлом Марксом.

А. Венедиктов — Я думаю, что он не зря на стодолларовой купюре. Остальные к этому имели меньше отношения, а он ещё и создавал это всё.

Н. Басовская — Он был занят этим денежным делом. Кружки хунты пошли по Америке, по другим колониям тоже. А из этих кружков, хунт выросла идея создания публичных библиотек по идее Франклина. Он широко замечен, он становится общественным человеком. В 1736 году избран секретарём Законодательного Собрания Пенсильвании. В 1737 году назначен почтмейстером Филадельфии. Это очень большая должность. Почта в те времена, в особенности ситуации наличия заморских колоний, колоний за океаном, от работы почты зависела система управления, система контроля, разведка, наконец. То есть, почта была каким-то важнейшим нервом, связующим колонии и Метрополию.

И вот этой должностью он очень дорожил. И когда у него случился в жизни эпизод неприятный, его отстранили от этой должности на время, это было большое страдание. Итак, почтмейстер Филадельфии, затем он будет заместителем главного почтмейстер союзных колоний, когда они заключат союз. Избран в Ассамблею своей провинции Пенсильвания. Между прочим, до сегодняшнего дня, я бывала в Пенсильвании, жила и работала там, это один из самых традиционно консервативных штатов в Америке. Консервативных в поведенческом смысле, в строгости соблюдения, например, запретов продавать алкоголь несовершеннолетним, поведение в общественных местах. Какая-то печать и традиция строгого поведения, восходящее ещё к временам Франклина, она жива там по сей день.

В 1742–1744 гг. по его идее создан Пенсильванский университет. А он к этому времени обретает славу учёного. При двухклассном образовании. Он увлёкся опытами с электричеством.

А. Венедиктов — Что было модно.

Н. Басовская — Это было очень принято в Европе, но он достиг большого успеха. Он изобрёл громоотвод, он изобрёл, ввёл некие усовершенствования в системе электрического освещения. Становится всё более и более известным человеком. И он предлагает создать Пенсильванский университет, учредить философское общество. И учредил. Университет открыт в 1749 году. Ему предложили возглавить Университет. Но Франклин отказался. Он, всё-таки, помнил про своё двухклассное образование. Чуть забегая вперед, упомяну, что в 23 года он сочинил собственную эпитафию для своей будущей могилы, где называет себя наборщиком, типографом.

А. Венедиктов — Кстати, я не нашёл фотографии с его могильного камня, с его надгробья, я нашёл в одном из блогов человека, который посещал его могилу, что там написано только «Бенджамин и Дебора Франклин» и годы жизни. И всё. Осталась литературой, хотя он это делал серьёзно. Я хотел бы обратить внимание, поскольку мы очень быстро проходим по его науке, что Королевское общество в 1754-ом году присуждает ему медаль Каплея, это одна из высших наград, и он её принимает, но самое главное для тех, кто знает, что такое батарейка, плюс — минус, негатив — позитив — это Франклин. Обозначение Франклина.

Н. Басовская — Его открытие, его рационализаторское предложение. Он в науке оставался прикладным.

А. Венедиктов — Экспериментатором.

Н. Басовская — Прикладным учёным, специалистом, который больше всего стремился практически применить то, что он изучает. Я надеюсь, знаю, что ещё будет время об этом сказать.

А. Венедиктов — Но в Англии, когда он там оказался, он именно там придумал бифокальные очки, что важно нам всем, очкариках, когда в одних и тех же стёклах есть смотреть вдаль и читать книгу. Много читал. Эти бифокальные очки — это его изобретение.

Н. Басовская — У него много таких, связанных с повседневностью. Он никогда не был белоручкой, мысленно...

А. Венедиктов — Типа Ньютона.

Н. Басовская — Без гонора, на его руках не было белых перчаток, что это низменно. Например, проблемой очистки города и совершенствованием дорог он занимался увлечённо, понимая, что это достойно.

А. Венедиктов — Он начинает расти внутри администрации, колониальной администрации, английской администрации.

Н. Басовская — И он не враг.

А. Венедиктов — Нет, нет, он не враг.

Н. Басовская — Длительное время ещё Франклин будет считать, что можно мирно договориться с Метрополией, с английской короной, с английским королём. Это был Георг III, с которым договориться было невозможно.

А. Венедиктов — Даже его придворным.

Н. Басовская — Никому было невозможно. Тупейшая политика, которую проводил этот английский король. А Франклин надеялся, и в своём следующем визите в Англию и долгом пребывании там, он будет стараться дипломатическим путём добиться, чтобы мирно противоречия разрешить, чтобы Англия пошла на то, чтобы дать колониям больше автономии и не грабить эти американские колони своими беспощадными налогами, так, как они делали. Никакого впечатления эти его мирные предложения и усилия не производят на тупое в это время правительство. Ибо отставка состоялась мудрого правителя Пита старшего в 1762 году, а место у власти заняли бездарные ставленники короля Георга III. И они не понимают, что приближается великое начало распада Британской империи.

Британская империя, мировая империя, начнёт распадаться именно с восстания в колониях. И Франклин пишет в это время, пытаясь мирно решить вопросы.

А. Венедиктов — Кстати, был обвинён своими будущими коллегами, что он агент английской короны.

Н. Басовская — Что он слишком долго за миролюбие выступал. Он пишет: «Восстания нет». Он не хотел крови, ведь в революциях есть ужас. «Восстания нет. Но его создадут». Он понимал, этот человек 18 века, что тупая упёртость правительства, неспособность принять новую ситуацию, перестроить ряды, изменить свою политику, в сущности, если бы они пошли на существенное радикальное облегчение таможенных налоговых пошлин, той второй неизбежности, о которой правильно рассказали нашим радиослушателям, если бы они в это время вступили в продуктивные переговоры на эту тему, многое было бы иначе.

Не скажу, что не образовались бы Соединённые Штаты, всё равно бы образовались. Но не сразу, не так, и, может быть, меньшей кровью.

А. Венедиктов — И вот такой лояльный колонист, авторитет Бенджамин Франклин, учёный, он начинает сдвигаться в сторону...

Н. Басовская — Тупость английского правления двигает его в сторону революции. Он же говорит: «Восстания нет, но его создадут»

А. Венедиктов — Он пишет: «Большая империя, как и большой пирог, начинает крошиться с краёв».

Н. Басовская — Он угадал, что это начало распада Британской империи. Пишет талантливые памфлеты в пользу американских колоний. Он живёт в Англии долго, с 1757 по 1762 год. У него есть время, он врос в структуру Метрополии. И вся интеллектуальная Англия читает эти талантливые памфлеты, направленные против тупой политики Метрополии в отношении колоний. Ещё не случилось Бостонское чаепитие, так называемое. Когда в Бостоне, именно в родном городе, где родился Франклин, произойдёт событие, считающееся знаком начала первой американской революции. Когда в борьбе с этим грабежом посредством пошлин на колониальные товары, партию чая бостонцы, переодевшись индейцами, сделав вид, что это налёт индейцев, а они вовсю случались тогда, такие налёты, выбросили этот колониальный товар в море. Ах, какая заварка была у берегов Бостона!

Они просто продемонстрировали... И началась кампания в колониях американских по неупотреблению чая, который они очень любили. Из патриотизма не употреблять чай. Да, из него начинают делать революционера. Хотя он совсем к этому не стремился. Памфлеты, которые читает вся интеллектуальная Англия, показывают, что он выработал у себя литературный стиль, которому в юности неоткуда было взяться. Он писал в своих мемуарах, что «я работал над стилем, я подражал хорошим литературным произведениям, я старался писать так, чтобы людям было понятно, чтобы они чувствовали вместе со мной, сочувствовали». И всё ещё, несмотря на эти памфлеты, он не призывает к войне, не призывает к крови.

Да, его будут этим попрекать. Но это его достоинство, что он до последнего надеялся решить это дело миром. Хотя надо сказать, что сам того не ведая, в 1754 году, кстати, он уже не юноша, это уже учёный с мировым именем, о чём мы расскажем в следующий раз, ему 48 лет. В 1754 году по инициативе Метрополии Англии был созван Конгресс некий, совещание в Олбани. И именно он предложил там создать союз колоний. Пока ещё не Соединённые Штаты, союз колоний, в общем-то идея подана Франклином.

Тем не менее, он всё ещё не революционер. Он станет сторонником революции. Он не будет принимать прямого участия в военных действиях, он будет давать деньги, свои, собственные деньги, на революцию.

А. Венедиктов — Напомним, что в 1776 году, когда Декларация о независимости будет написана и подписана, ему 70 лет. Не мальчик, чай! Казалось бы, активная политическая жизнь закончилась.

Н. Басовская — А у него только разгар её. В 70 лет, в 1776 году он участвует в составлении, в подписании Декларации независимости с отцами-основателями, например, Томасом Джефферсоном, Соединённых Штатов. Он настаивает категорически, 70 лет, но никто не замечает, он такой энергичный, решительный! Он настаивает, чтобы все участники этого Конгресса подписали, проголосовали за эту Декларацию.

А. Венедиктов — Мы не можем пропустить одной истории, его личной. Потому что революция, а это революция, война за независимость — всегда трагедия. У него был сын Уильям, он родился, когда они не были ещё женатые.

Н. Басовская — Незаконнорожденный, бастард.

А. Венедиктов — Я хочу сказать, что семья была очень благополучная. И вот этот сын Уильям, когда Бенджамин Франклин возвращается из Великобритании в 1776 году принимать участие в написании Декларации, так вот Уильям является губернатором Нью-Джерси, уже 13 лет. И он против Декларации.

Н. Басовская — Была большая трагедия для Бенджамина Франклина, что его сын, его любимый сын, которому было непросто, потому что формально он бастард, незаконнорожденный.

А. Венедиктов — Практически единственный сын.

Н. Басовская — Да. Которого Франклин всячески продвигал в жизнь, в губернаторы он вышел не просто так, случайно. Разошёлся с ним идейно. Но ведь это Гражданская война. И любая Гражданская война проходит зачастую через семью, разделяя отцов, матерей, детей, жён.

А. Венедиктов — Надо сказать, что мама умерла в 1774 году.

Н. Басовская — Дебора умерла. Очень тосковала от длительной разлуки, когда Бенджамин надолго в Англии. Не дождалась его. И он тоже очень горевал и переживал это тяжело. Но расхождение с сыном — это был удар. Но идеология, идея, в которую он уверовал, что нет уже другого способа, кроме как взяться за оружие, взяла верх.

А. Венедиктов — Проблема Тараса Бульбы, она была даже в американской революции.

Н. Басовская — В юбилейную эпоху нашу нынешнюю невольно или вольно приходит это в голову. Но в отличие от Тараса Бульбы наш моралист в сына никогда бы не выстрелил.

А. Венедиктов — Бенджамин Франклин. Мы прощаемся с ним на неделю. Ровно в тот момент, когда он подписывает Декларацию независимости, один из авторов Декларации, вносящий поправки, сохранились экземпляры. Через неделю мы с Наталией Ивановной увидимся здесь, и продолжим говорить о его проблеме, которая до сегодняшнего дня была достаточно банальной. До свидания.