Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Сергей Бунтман — Добрый день всем! Вот я сегодня мучительно ночь не спал, думал, как бы пошутить тяжеловесно, и не додумал. Ничего не придумал. Алексей Кузнецов...

Алексей Кузнецов — Добрый день!

С. Бунтман — ... Светлана Ростовцева, Сергей Бунтман. Очередное дело у нас. И сегодня дело знаменитое, дело мутное и очень болезненное.

А. Кузнецов — Дело знаменитое и тем более удивительно, что оно у нас прошло голосование, по-моему, раза с 4-го только.

С. Бунтман — Да, да. Мы его предлагали. Да.

А. Кузнецов — Оно такое... старожил, один из самых первых... одна из первых подборок содержала это дело. Но дело действительно знаменитое. Вот есть такая подборка, она, правда, не совсем репрезентативная, потому что она сделана представителями СМИ американских исключительно, и поэтому они в основном туда накидали дела именно американского правосудия. По-моему, единственное исключение — это Нюрнбергский процесс, и то, в общем, конечно, так сказать, американское правосудие в нём тоже поучаствовало. Это процессы века, имеется в виду ХХ, и вот дело о похищении и смерти Чарльза Линдберга-младшего, оно там занимает такое почетное достаточно место. Один из главных претендентов на то, чтоб стать вот этим самым делом века. И действительно надо сказать, что чем дальше мы от него уходим, а, в общем, уже всё... всё это происходило 85 лет назад, тем больше возникает достаточно обоснованных сомнений в том, что был осужден и казнен именно тот, кого следовало осудить. Хотя тут тоже не надо впадать в крайности. Вот я смотрел там разные материалы, в том числе одна из статей русской «Википедии», которая этому вопросу посвящена, не основная, а статья, посвящённая самому Чарльза Линдбергу-старшему, она утверждает, что вот сегодня всё больше и больше людей утверждают, что Ричард Хауптманн невиновен. Это не совсем так. Те, кто утверждает категорично, что он невиновен не так много. Но сомнения в его виновности действительно существуют. И эти сомнения имеют под собой многочисленные основания.

С. Бунтман — Вот я всегда думаю о том, что это, простите за сравнение, но в таких делах это тот же самый эффект, что эффект замедленных повторов в футболе. Чем больше мы смотрим с разных ракурсов и в разных степенях замедления и увеличения, мы видим какие-то с одной стороны новые детали, а с другой стороны у нас заменяется картина.

А. Кузнецов — В какой-то степени замутняется. Люди становятся, и это психологически абсолютно объяснимо, заложниками ими самими сконструированных версий. И многие из этих людей обладают достаточным талантом и внутренней своей убежденностью, передавая это другим людям, особенно когда человек прочитает, скажем, какую-то одну книгу с одной точкой зрения на данный вопрос, и он, если эта книга удачно написана и хорошо там всё продано, то он становится горячим сторонником. Я помню, одна из первых таких ласточек перестройки в книжном деле, Вы наверняка должны напомнить, перевели почему-то вот, ума не приложу, почему, перевели книгу Робер Амбелена «Драмы и секреты истории», 2/3 которой были посвящены доказательству альтернативной версии всей истории с Жанной д’Арк. И как он там подробно описывает, что...

С. Бунтман — Да, да. Ну, конечно. Да, да.

А. Кузнецов — ... что не могла она быть простой пастушкой из Домреми, и не могла она быть казнена там в Руане и так далее, и так далее. И действительно я хорошо помню, я студентом был, когда я прочитал, очень хорошо помню впечатление. Черт, ну, ведь действительно же как...

С. Бунтман — Ну, действительно. Да.

А. Кузнецов — И только потом, когда потихонечку я начал читать представителей других версий, в том числе, разумеется, и классические там Режин Перну, например, стало понятно, что а вот здесь передергивания, а вот здесь подтасовка, а здесь недоговоренность...

С. Бунтман — Ну, да.

А. Кузнецов — ... а здесь то, сё. Вот. Кстати, я сразу хочу сказать, наверняка многие люди, которые интересовались этим делом, познакомились с материалом, который размещен на очень известном сайте murders.ru, и там действительно, в общем, авторы этого сайта делают очень интересную работу. Ну, вот с данным по крайней мере материалом, большим материалом, посвящённым похищению Линдберга-младшего, ну, будьте аккуратны. Ну, много там и умолчаний, и перекосов, и просто фактически недостоверной информации зачастую. Хотя действительно материал интересный. Спору нет. Что произошло? Ну, кто такой Чарльз Линдберг в первую очередь? Часто говорят: «Это первый человек, который пролетел над Атлантикой». Нет, это не совсем правильно, потому что довольно задолго до него это сделали два английских летчика. Но они, строго говоря, хотя и совершили трансатлантический перелет, но не между материками, а между островами. Они взлетели на Ньюфаундленде и приземлились в Ирландии. А вот Чарльз Линдбрег — первый, кто перелетел с побережья на побережье.

С. Бунтман — Да.

А. Кузнецов — Да? Из Нью-Йорка в Париж. Это действительно был абсолютно несомненный по тем временам подвиг, и подвиг мужества, и мастерства пилота. Полет продолжался 33 часа. И это был одноместный, небольшой самолёт. Кстати говоря, я видел его точную реплику в музей Сент-Луиса. Дело в том что Линдберг в свое время, когда прилетал на восточное побережье, он в Сент-Луисе делал остановку. И поэтому там отдельная экспозиция в местном музее на...

С. Бунтман — ... и все это в Сент-Луисе про этот его самолет. И вся знаменитая серия, которой несколько лет назад очень увлекались все, всё, там приборы с этого самолета...

А. Кузнецов — Да, да.

С. Бунтман — ... модели самолета. Все. Вот поверхность самолёта. Все это.

А. Кузнецов — Ну, а надо сказать, что в то время все рекорды, связанные с авиацией, они не только в нашей стране... В нашей стране это просто было доведено до какого-то культа вот эти летчиков. И не случайно первыми героями Советского Союза стали летчики. Все там мальчишки мечтали поступить в летное училище, и все там знали Чкалова и Коккинаки, Громова и остальных замечательных летчиков. Но на самом деле во всём мире был колоссальный интерес...

С. Бунтман — ... Даже вот эта последняя об Атлантическом перелете, который чуть-чуть не состоялся, для новой маленькой страны. Это два литовских летчика, которые летели, Дарюс и Гиренас, которые летели, и они не долетели всего-то... Да? Они разбились в лесу. И вот это герои Литвы, вот эти вот два парня замечательных.

А. Кузнецов — Вот. И Линдберг действительно, когда в 27-м году всё это у него получилось, он стал в Америке национальным героем. Он стал очень богатым человеком. Он, так сказать, приобрёл и там посты государственные, и всё прочее. И он женился на женщине... на дочери очень богатого предпринимателя. И вот такая абсолютно благополучная вроде бы семья: Чарльз Линдберг, его жена Энн Морроу Линдберг. У них сын Чарльз-младший. У них есть загородный дом. У них есть дом там в штате Нью-Джерси городской, буквально там через пролив от Нью-Йорка. И вот они обычно проводили в загородном доме выходные, возвращались в конце уик-энда в Инглвуд, вот в этот городок в Нью-Джерси, где у них был основной дом. А загородный дом — это такое, ну, небольшое, можно сказать, поместье. И оно, действительно вот этот комплекс, ну, можно сказать, одно задание — да? — там состоящее из нескольких таких вот частей, плюс там гостевой домик, плюс там какие-то ещё служебные постройки. Такое небольшое поместье загородное. Оно довольно изолированное.

И вот 1 марта 32-го года вечером дождливая погода, мальчик, ему всего 20 месяцев от роду, ему еще 2 лет нет, он приболел. И они решили не возвращаться в этой ситуации в Инглвуд. И вечером на первом этаже, двухэтажный дом, на первом этаже, значит, Чарльз Линдберг находился. Там несколько человек прислуги в доме находились. Жена находилась. И где-то в районе 9 часов вечера ему показалось, Линдбергу я имею в виду, что послышался какой-то звук, вроде как упала корзина с чем-то тяжелым, такой приглушенный. Он не обратил внимание, потому что в это время в кухне там суетилась прислуга, он решил, что это у них что-то свалилось. А через некоторое время он поднялся на второй этаж в спальню сына и обнаружилось, что мальчика там нет. Значит, сам Линдберг схватил имевшееся в доме ружье и побежал. Поскольку было поднято окно, значит, он побежал на улицу искать, что там произошло. Значит, начинаются поиски в доме. Он... Значит, слуга позвонил в полицию. Приехала полиция. И дальше вот то, что сегодня критикуют все и критикуют, видимо, абсолютно обоснованно. Работа полиции на месте преступления, то, что является важнейшим элементом начала любых розысков, была проведена, видимо, из рук вон плохо, вплоть до того, что к дому была приставлена лестница, такая складная, можно сказать, стремянка деревянная.

И только через достаточно продолжительное время выяснилось, что на самом деле ее полицейские приставили, пытаясь понять, можно ли было по ней подняться на второй этаж. А на самом деле к моменту собственно, когда началась паника лестница-то лежала на земле под... под окнами. И вот много... Следы не сообразили должным образом зафиксировать. Поэтому существует определенная разноголосица по поводу того, что за следы и так далее. Прибыл начальник полиции штата Норман Шварцкопф, полковник, кадровый офицер, военный, выпускник Вест-Пойнта, герой Первой мировой войны. Это, кстати говоря, отец Нормана Шварцкопфа-младшего, того самого, который... генерал, который командовал «Бурей в пустыне» в 91-м году. И вот он такой служака, человек, который в службе в первую очередь видит внешнюю сторону дисциплины, он многое, видимо, вот при нем именно полицией было упущено из того, что потом могло стать или не стать каким-то ключевым указанием на убийц. С самого начала возникла версия посещения... похищения, извините, потому что был обнаружен конверт на подоконнике в спальне мальчика. И когда этот конверт далеко не сразу вскрыли, это тоже вызывает у вас любители конспирологических версий всякие, значит, объяснения альтернативные, то там находилась записка, вы без труда можете найти ее, значит, копию в интернете, где-то с довольно характерными грубыми орфографическими ошибками было написано следующее: " Dear Sir! Have 50 000 dollars redy«, — ready написано без «а». Дальше разбивка, сколько... в каких суммах какими купюрами, какого достоинства. И значит сказано: «After 2–4 days we will inform you where to deliver the mony. Money написано без «е». И дальше предупреждение, значит, ни в коем случае не доводите это дело до полиции, ребёнок находится... о ребенке хорошо заботятся, значит, и содержится указание на то, что последующие письма, которые будут поступать, будут иметь опознавательный знак. Вот эти опознавательные знаки будут на всех письмах. А их будет в общей сложности более десятка. Значит, довольно странный такой значок, символ, расшифровать который я не встретил ни одной попытки такой вот... как-то попытаться символическое содержание этого знака расшифровать.

Значит, два довольно больших не очень четко отпечатавшихся, видимо, чем-то оттиснутых окруж... две окружности. В пересечение этих окружностей вписан красный кружок. И три отверстия проделаны, три дырки. Средняя дырка как раз в центре этого кружка. Надо сказать, что ошибки, вот не знаю этим кто-нибудь специально... То есть нет. Письмами естественно занимались и графологи, и много других специалистов. Но вот, знаете, такое ощущение, что когда нужно выдать грамотному человеку текст за безграмотный, он делает ошибки, ну, чрезмерно нарочитые. Ну, вот например как написано слово «good» во фразе «the child is in good care»? Оно написано так, как ему напишет немец — gut.

С. Бунтман — Через «t», «st», да?

А. Кузнецов — С «t», «u» вместо double «oo». Да? С учетом того, что впоследствии вот единственный обвиняемый, значит, признанный виновным этнический немец, родившийся и выросший в Германии, с одной стороны это вроде бы, кажется, косвенным доказательством его вины. С другой стороны, ну, вот это та ошибка, которая... Ну, знаете, это вот как русский, проживший уже много лет в Америке, вдруг слова «хорошо» написал бы латинскими буквами, но «карашо». Да? Вот... Вот примерно...

С. Бунтман — Да. Но не совсем, не совсем...

А. Кузнецов — Вот слишком...

С. Бунтман — Перебор.

А. Кузнецов — Ну, не совсем. Я утрирую, конечно.

С. Бунтман — То есть ошибка, которую бы он постарался избежать.

А. Кузнецов — Да. Мне кажется, что, понимаете, скажем, какие-то слова, ну, более сложные, ну, например, слово «signature», которое не просто написать, — да? — написано без единой ошибки. А вот слова «good», «money», «ready», то есть слова которые, ну, одни из первых, которые выучивается писать человек на чужом языке, вот они написаны с ошибками. Но мы вернемся еще к почерковедческим экспертизам. Они большое имеют значение в этом деле. Значит, и, ну, единственная версия, которая после этого продолжала существовать — это версия похищения с целью выкупа. Не будем забывать, 32-й год — это Великая депрессия. Активи.... Плюс еще действует Сухой закон.

С. Бунтман — Да, да.

А. Кузнецов — Активизируется всяческий криминал, в том числе и организованная преступность не брезгует похищать людей ради выкупа и так далее. А дальше начинается следствие, которому очень мешает колоссальное общественное внимание. Естественно, что газетчики тут вокруг всего этого роятся. Будет множество сообщений, всяких ложных следов, которые полиции придется проверять. Будут люди, которые будут брать на себя посреднические, значит, обязанности, утверждая, что они что-то знают, что они имеют выход на каких-то людей из мафии, что с их помощью будут брать деньги. И Линдберг будет давать довольно крупные суммы, там 3 с половиной тысячи долларов. Но это действительно крупная сумма. Там надо умножать, чтобы понять современный масштаб цен. Примерно на 18 сегодня нам нужно умножить. Да? Потом в результате будет выясняться, что это всё ложные ходы, выдуманные и так далее. В конце концов единственный такой вот посреднических ход, который вроде к чему-то приведет, значит, некий человек, учитель местный с ученой степенью докторской, значит, по фамилии Кондон опубликует в одной местной газете объявление, написанное таким очень высокопарным слогом, вроде как обращение к похитителям, что вот если вы вернете мальчика живым, то я к той сумме, которую, значит, вы объявили, и которую Линдберг готов заплатить, я присовокупляю из своих сбережений еще тысячу долларов, лишь бы вот мальчик вернулся. И практически сразу же, чуть ли не в тот же день после того, как это объявление было опубликовано в газете, ему уже приходит письмо, где его уполномочивают быть посредником между похитителями и Линдбергом. С этим письмом он является к Линдбергу и дальше начинает действовать в интересах Линдберга. А Линдберг очень старается ускользнуть от внимания полиции, потому что его в первом письме предупреждали, чтобы он не обращался...

С. Бунтман — Не надо. Да.

А. Кузнецов — А стало широко известно, что вся полиция штата вообще слетелась туда и так далее. И Линдберга во втором письме в этом упрекают и увеличивают сумму выкупа с 50 до 70 тысяч долларов как наказание за то, что он к полиции обратился. Плюс полиция к этому времени уже наделала кое-каких неудачных ходов. И Линдберг в результате решает действовать сам и пользуется вот услугами Кондона. И тот встречается на каком-то кладбище ночью с представителями банды, похитившей, и требует от них доказательств, что ребенок у них, что ребенок жив. На следующий день ему по почте присылают ночную рубашечку ребенка, которая опознаётся. После этого...

С. Бунтман — ... таких деталей...

А. Кузнецов — Да. Ну, после этого принимается решение, да, поехали. Значит, там они получают очередное письмо с подробными инструкциями: в коробку самодельную, какого размер нужно деньги упаковать. Деньги туда не влезли. В общем, это все эти детали мы сейчас пересказать не сможем, разумеется, и задача сегодняшней передачи не полностью изложить это дело. Это невозможно. А только побудить... пробудить интерес в тех, кто о нём, может быть, еще не знает или слышал мало. В конечном итоге некий похититель принимает деньги, при там достаточно таких тоже загадочных и путанных обстоятельствах передает Кондану записку, в которой содержится указание на место, где мальчика... Там на побережье в лодке, пришвартованной в определённом месте побережья, держат. Они туда едут. Никакой лодки там нет в помине. Становится понятно, что их обманули и прочее, и прочее, и прочее. В общем, следствие упирается в определенные мертвые такие вот ответвления. Подозревают, конечно, разумеется, полицейские, что был сообщник в доме. Тем более что некоторые слуги, прислуга, ведут себя достаточно подозрительно. Там тоже разные были драматические события. Потом вроде всё разъясняется. Всё нормально. А тем временем в середине мая, то есть через два с половиной месяца после похищения, шофёр небольшого грузовичка, остановившийся по нужде на обочине дороги, в нескольких милях от дома, вот этого загородную Линдбергов, делает страшную находку. Он находит останки маленького ребенка, очень к этому времени сильно уже пострадавшие. И возникает предположение, что это останки Чарльза Линдберга-младшего. Проводится экспертиза, которая вроде бы это однозначно подтверждает. Хотя, как потом становится понятно, экспертиза производилась, ну, с большими, скажем так, нарушениями, даже тогда принятых правил. И самое главное, что буквально в течение 2-х суток после обнаружения останки были кремированы. Этого потребовал сам Чарльз Линдберг-старший.

С. Бунтман — Да. И всё.

А. Кузнецов — И всё. И теперь — да, — обратной дороги и обратного ходу уже нет.

С. Бунтман — Мы продолжим через 5 минут.


**********


С. Бунтман — Продолжаем?

А. Кузнецов — Ну, да. В общем, медэксперты предположили что смерть ребенка наступила от тяжелой травмы черепа. И в конечном итоге рабочая версия у следствия возникнет в том, что когда его доставали, значит, из окна, и что просто-напросто уронил убийца, значит, мальчика...

С. Бунтман — То есть с самого начала был...

А. Кузнецов — Да он, безусловно, был мертв с самого начала. Если эти останки принадлежали действительно Чарльзу Линдбергу-младшему... Там и в этом есть определённые сомнения, потому что там с ростом не всё очень... не всё понятно и так далее. Но тем не менее, значит, он был мертв с самого начала, если это всё так. И дальше следствие более или менее упирается. И прорыв происходит через два с небольшим года после собственно событий, когда удается выйти на главного подозреваемого и в последствии единственного обвиняемого через деньги. Дело в том, что Чарльз Линдберг переписал... Старший я имею в виду. Переписал номера вот этих вот банкнот, которыми был заплачен выкуп. А банкноты были не совсем обычные. Это были так называемые золотые сертификаты. Вы можете на них посмотреть, без труда их найти на той же англоязычной страничке «Википедии», где о деле Линдберга идет речь. Они... Есть их изображения. Практически это те же самые доллары, но со специальной надпечаткой золотистой и написью, что обмениваются по определённому курсу. Это такая антиинфляционная мера, которая неоднократно в том числе и в российской практике применялась там тем же самым Витте — золотой стандарт. Это попытка привязать бумажные деньги к определённому объему золота, к определенному весу золота. И они должны были в 33-м году обмениваться на обычные уже деньги, и там после этой даты обменять можно было только в небольшом количестве специально уполномоченных банков. Несколько раз всплывали за это время суммы из линдбергского списка банкнот, но не оперативно банки работали, и не удавалось выяснить, кто, собственно говоря, эти суммы менял. Пока наконец не обнаружилась 10-долларовая банкнота, которая пришла с бензоколонки, сдача выручки. А владелец бензоколонки на этой банкноте написал номер автомобиля, владелец которого расплатился этой банкноты, потому что дежурный на бензоколонке... Ему показалось поведение этого человека, значит, подозрительным. Он купил бензина на 99 центов, а расплатился 10-долларовой купюрой. И это наводило на размышления, что человек таким образом пытается купюру разменять. И когда оператор бензоколонки там как-то замешкался и начал демонстрировать признаки недоверия, человек, плативший очень засуетился: «Берите, берите. Это хорошие деньги. It’s good money». И тот в результате вот набросал, значит, записал номер. Ну, и по этому номеру достаточно быстро вышли на вот этого человека, которого обвинение и вообще все документы будут в последствии именовать Бруно Ричардом Гауптманном. Он действительно родился в Германии, был зарегистрирован как Бруно Ричард Гауптманн, Хауптманн точнее, конечно. Но на самом деле не он сам, не его семья никогда этим первым именем Бруно не пользовались. Поэтому если вы встретите Ричард Хауптманн, то на самом деле он... он себя так сам и называл, и близкие его так называли. И действительно вроде бы в пользу виновности этого человека говорит, ну, избыточный объем улик. У него нашли деньги из этого списка. У него нашли много этих денег — около 15 тысяч. Опять-таки умножайте на 18, и вы поймете, о какой крупной сумме идет речь. У него обнаружили на стене номер телефона, прямо рядом с телефоном, нацарапанный на штукатурке номер телефона Кондона, вот этого посредника. Значит, экспертиза... А в свое время по деревянной самодельной лестнице была сделана специалистами очень серьезная экспертиза. Там определили, что это из обрезков пиломатериалов. Некоторые носили вполне себе индивидуальные следы и обработки, и распилки, и так далее. Определили, что мне доска из пола на чердаке сара... на чердаке гаража, который строил Гауптманн, вот она была использована как одна из планок этой самой лестницы. То есть вроде бы в конечном итоге...

С. Бунтман — Вроде всё...

А. Кузнецов — К моменту, когда — да, — начинается суд, а он начинается 2 января 35-го года в одном из судебных округов Нью-Джерси, поскольку это дело штата. Это дело не федеральное. Потом, точнее вот в процессе поисков, специально под дело Линдберга или, точнее, специально в связи с этим делом будет принят федеральный закон о том, что похищение ребёнка с целью перевезти через границы штата становится федеральном преступлением и соответственно заниматься им будет ФБР. А пока это ещё было дело, соответственно находящееся в юрисдикции властей штата. Поэтому и рассматривать будут на уровне штата соответственно окружной суд, потом апелляция в Верховный суд штата, потом соответственно комиссия по помилованию опять-таки при губернаторе штата. Можно сказать сегодня, что если бы суд был организован по-другому, скорее всего Гауптманн был бы... Хауптманн был бы оправдан за недостатком улик. Безобразно в данном деле сработали адвокаты. При том, что были наняты... Из трех адвокатов двое были, в общем, такими светилами, нью-йоркскими причём адвокатами. Это Эдвард Рейли и адвокат по фамилии Флемингтон. Их наняла одна газета, которая за это, так сказать, договорилась с ними, что они ей предоставят эксклюзивные материалы, напишут для неё об этом деле. Сейчас это было бы грубейшим нарушением адвокатской этики, так сказать, американские адвокаты выработали в свое время некий такой кодекс профессиональной этики. Вот подобного рода сделки категорически сейчас запрещены. Ну, тогда они формально были вполне легальны. Так вот из трех адвокатов только один, самый младший, наименее опытный местный адвокат Ллойд Фишер, он пытался как-то контактировать со своим подзащитным, а двое других практически вообще с ним не виделись и пропускали, ну, такие вещи, которые ни в коем случае адвокат не должен был пропускать. Целая битва разгорелась вокруг почерковедческой экспертизы, потому, что были свои эксперты со стороны обвинения и со стороны защиты, но эксперты со стороны обвинения, хотя вроде бы делали однозначный вывод в пользу того, что почерк на вот этих письмах и в сравнении с образцами почерка Хауптманна показывают идентичность, но на самом деле было несколько обстоятельств, за которые защита должна была бы уцепиться, а она совершенно их проигнорировала. Со своей стороны защита не... выставила недостаточно весомых экспертов. И вообще выступления адвокатов, они были не о том. Вместо того, чтобы взрывать версию обвинения, были для этого все возможности, они наоборот пытались реконструировать свою версию, причём очень мало правдоподобно у них это получилось.

С. Бунтман — То есть они предлагали альтернативу вместо того, чтобы...

А. Кузнецов — Они предлагали альтернативную версию...

С. Бунтман — ... просто разрушать.

А. Кузнецов — Да, вместо того, чтоб... Нет, на самом деле такая тактика, она безусловно есть — попытаться найти истинного убийцу, так сказать, и предложить его суду. Но в данном случае, насколько можно судить по тому, что с тех пор написано об этом деле, было много возможностей делать вещь гораздо более эффективную. А именно взрывать обвинение. Вот во многих случаях многими возможностями они не воспользовались. Суд продолжался долго. Суд продолжался почти полтора месяца. Он провел 29 заседаний. Были допрошены... Причём это перекрестные допросы. То есть в некоторых случаях допрос длился два... двое суток. Вот, например, И Линдберга-старшего и самого Хауптманна допрашивали больше суток. Ну, имеется в виду с перерывами, конечно. В результате присяжные удалились на совещание. Они посвящались почти 12 часов. Я хочу сказать, что для американского процесса такой степени общественной значимости, это совсем не так много. И они вынесли вердикт «Виновен», причём вынесли его незначительным большинством — 7 против 5. А надо сказать, что в некоторых штатах США, по-моему, даже уже в 30-е годы для вынесения вердикта, за которым может последовать смертный приговор, это был... этого было бы недостаточно. В некоторых штатах для этого нужно более... нужно квалифицированное большинство, то есть более 2/3, но в штате Нью-Джерси такой нормы, видимо, на тот момент не было. И в результате судья Тренчард, известный очень юрист, но очень уже к этому времени пожилой человек, ему за 70 было в момент, когда он сел в этот процесс, он выносит... Ну, соответственно подсудимый признан виновным в убийстве 1-й степени, и он был приговорен к смертной казни. Будет еще некоторое время продолжаться борьба. Хауптманн, и это косвенный аргумент в пользу его невиновности или, скажем так, в пользу серьёзных сомнений в его виновности, неоднократно категорически отказывался признать себя виновным. Первый раз еще на процессе, когда мне глава команды обвинителей генеральный... генеральный прокурор штата Нью-Джерси Дэвид Виленц предложил ему сделку с правосудием, предложил признание в обмен на то, что обвинение не будет требовать смертной казни. А в этом случае если обвинение не требует, суд не может ее назначить. Категорически Хауптманн отказался. И после уже того, как приговор был вынесен, он отказывался признавать себя виновным, отказывался просить о помиловании, потому что по законам штата Нью-Джерси просить о помиловании может только человек себя... сам признавший вину. Да? Не только суд его признал, но и человек, который сам себя признал виновным. Помните, в деле Ходорковского вокруг этого — да? — много...

С. Бунтман — Да, да.

А. Кузнецов — ... много всего крутилось. Вот по законам штата Нью-Джерси это было совершенно четко прописано, что нельзя просить о помиловании, если ты себя не признаешь виновным. Вот. И в результате Хауптманн был казнен на электрическом стуле. Много всего было странного вокруг этого. Не за долго... Там один очень активный, очень опытный сыщик занялся этим расследованием, составил список из 35 вопросов к следствию и суду, которые с его точки зрения, ну, мягко говоря, подрывали уверенность в виновности Хауптманна. Его фамилия Паркер, сыщика этого. И он, Паркер я имею в виду, сумел уговорить действовавшего на тот момент губернатора встретиться с Хауптманном в тюрьме. И тот с ним встретился. Случай чрезвычайно редкий. Но в это время уже шла предвыборная борьба за кресло, ну, за переизбрание, и обвинитель Дэвид Виленц претендовал на это губернаторское кресло. И в результате когда губернатор, действующий, пошел встречаться в тюрьму, это было его противниками против него использовано. И он в конечном итоге отказался дальше рассматривать вопрос о пересмотре... об отмене решения. А, ну, интересно, что в день, когда этот состоялся губернаторский визит в тюрьму, и чета Линдбергов, и вот этот вот Кондон, так сказать, удавшийся, неудавшийся посредник, чья роль в этом деле тоже весьма такая двусмысленная, они покинули пределы США, уехали на некоторое время за границу. Может быть, совпадение. Может быть, несовпадение. Версий сегодня безумное количество, как и положено в таком запутанном деле...

С. Бунтман — Есть ли какие-то основные?

А. Кузнецов — Да, есть. Основная... 2 группы основных версий. И одна, я бы сказал, такая превалирующая — это, что Чарльз Линдберг сам попытался инсценировать похищение своего сына. Это версия раздваивается на две по — как сказать? — по признаку, по критерию мотива. Линдберг был шутник, причём в одной... в одном английском тексте я встретил применительно к нему выражение practical joker. То есть человек, который любит такие шутки не безобидные, скажем так. И вроде бы уже было такое, что он один раз спрятал мальчика в шкафу, и некоторое время наслаждался суматохой, паникой, когда его искали, а потом его предъявил. И вот возникает версия, что он решил в очередной раз пошутить, инсценировать похищение, но случился... произошел несчастный случай. И, значит, уже ему надо было соответственно не шутить, а избавляться от тела. Другая версия, что у ребенка были какие-то очень серьезные нарушения психики. Версия эта основывается на том, что у останков, обнаруженных вот в лесу неподалеку вроде бы не... не зарос, практически совсем не зарос вот этот вот родничок, который у новорожденных детей бывает, а потом он зарастает, в нормальном случае к двум годам по крайней мере обычно уже полностью. А тут вот нет, а это в некоторых случаях, далеко не во всех, признак, ну, определенных заболеваний. И вот якобы Линдберг таким образом вот не мог этого перенести, такое некое мужское эго, и вот он таким...

С. Бунтман — ... какой-то версии...

А. Кузнецов — Суровая версия. А там не суровых нет. Ну, как? Какие могут быть не суровые версии в случае убийства 20-месячного ребенка? А есть ещё группа версий о том, что сестра вроде бы не вполне психически нормальная, сестра Энн Линдберг, старшая сестра, вот она таким образом, значит, выместила там какие-то свои черные мысли и чувства по этому поводу. Но эта версия гораздо менее распространённая, чем... В общем, подозрения крутятся вокруг самого Линдберга. Вот.

С. Бунтман — Да. Ну, общем дело до сих пор странное.

А. Кузнецов — Дело, чем дальше, тем страннее, так скажем.

С. Бунтман — Да. И это правда. И недорасследованное...

А. Кузнецов — Недорасследованное. С самого начала много — да, — было упущенно и такое, что уже не восстановишь, конечно, и действительно странностей в нём очень много.

С. Бунтман — Ну, вот на этом мы его и оставим, потому что есть...

А. Кузнецов — Я не могу даже, понимаете, я не могу ничего порекомендовать...

С. Бунтман — Порекомендовать...

А. Кузнецов — ... вопреки своим обычным, так сказать, нашим правилам, потому что, понимаете, всё, что написано об этом деле, что мне порекомендуешь, это будет какая-то одна версия, — да? — льющая воду на мельницу одной версии.

С. Бунтман — То есть обобщающей...

А. Кузнецов — А вот такого комплексного, по крайней мере, я не смог найти никакого спокойного вдумчивого разбора всех основных версий и всех основных вопросительных знаков.

С. Бунтман — Ну, ладно, мы вам предлагаем теперь нечто духовное, потому что здесь у кого Страстная неделя, у кого 1-я...

А. Кузнецов — А у кого уже...

С. Бунтман — У кого уже, а у кого сейчас будет после Пасхи. Ну, в общем, и так далее. Во всяком случае всё пропитано духовностью. Да? И мы поговорим об оскорблении чувств.

А. Кузнецов — Да. Нежных естественно.

С. Бунтман — Суд... Всевозможных чувств. Суд над гетерой Фриной по обвинению в кощунстве, которое выразилось в позировании скульптору Праксителю для статуи богини Афродиты, Афины, 340-й минус год.

А. Кузнецов — Да. Это совершенно замечательное дело. Тут перемешано вообще все...

С. Бунтман — Да.

А. Кузнецов — ... вообще всевозможные страсти человеческие, начиная от борьбы партий в Афинах и заканчивая действительно оскорблёнными чувствами. Как так? Дама такого поведения может позировать для богини? Но, в общем, дело замечательное.

С. Бунтман — Ну, я ничего не буду говорить про Афродиту...

А. Кузнецов — Да.

С. Бунтман — Тем более, что мы про нее читаем.

А. Кузнецов — Хорошо.

С. Бунтман — Суд над Талмудом, обвинявшемся в поругании христианства, богохульстве и враждебности к христианам. Это «Парижский диспут». Франция, 1240 год.

А. Кузнецов — Да, диспут между 5-ю евреями. Только один уже к этому времени был выкрестом и соответственно представлял сторону христианскую, a 4 равина отстаивали свою священную книгу. Не будем рассказывать, чем дело закончилось.

С. Бунтман — Так. 3-й суд над Джоном Тейлором, назвавшим Христа «бастардом». Господи! Прецедентное дело о кощунстве, Англия, 1676 год.

А. Кузнецов — Оно действительно прецедентное, потому что в нем впервые в английском правосудии вводится понятие кощунства, отдельное от богохульства и так далее, и так далее.

С. Бунтман — Это при славном короле Чарли.

А. Кузнецов — Да.

С. Бунтман — Господи! 4) Суд над Шарлем Бодлером по обвинению в оскорблении религиозных чувств публикацией сборника «Цветы зла», 1857 год.

А. Кузнецов — Не хотели Флобера распять, вот...

С. Бунтман — Получите вот Бодлера...

А. Кузнецов — ... Бодлер. Тот же самый год — да, — 57-й.

С. Бунтман — Да. Суд над похитителями чудотворной иконы Казанской Божьей матери по обвинению в святотатстве. Это наше с вами Отечество, 1904 год.

А. Кузнецов — Последнее громкое дело о святотатстве в Российской империи. Совершенно верно.

С. Бунтман — Ну, вот, пожалуйста, мы вам предлагаем заняться голосованием. Вперёд и до свидания!

А. Кузнецов — Всего доброго!