Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Сергей Бунтман — Добрый день! Почти 12:10. Светлана Ростовцева... Сегодня ужасов будет много, Света. Да. Алексей Кузнецов, Сергей Бунтман.

Алексей Кузнецов — Добрый день!

С. Бунтман — И обещанный нами и выбранный вами. После того, как вы выбрали, мы обещали после нашей французской интермедии с процессом Жанны д’Арк, сегодня будет отвратительная личность — Чарльз Мэнсон.

А. Кузнецов — Отвратительно редкий случай для нашей передачи — человек еще жив. Он не так давно разменял 9-й десяток. И, собственно говоря, практически все участники вот сидевшие на скамье подсудимых в том процессе, о котором мы будем говорить за единственным исключением: одна женщина Сьюзан Аткинс 10 лет назад умерла в тюрьме от рака мозга, все остальные еще живы.

С. Бунтман — Да. И причем Мэнсон постоянно, по-моему, до сих пор он еще себе УДО выпрашивает.

А. Кузнецов — Да. По-моему, уже 12 раз отклонялась его... отклонялись его прошения о выходе на свободу. Следующее, по-моему, то ли в 16-м, то ли в 18-м году может быть подано, потому что американский суд, он устанавливает определенные правила не ранее какого срока можно, так сказать, снова обращаться к этой теме. Это, в общем, дело, которое, если вы помните, мы предлагали как бы такие процессы века. Да? Вот ограбление века, кража века и так далее. Понятно, что и ограблений века, и краж века, и других преступлений века довольно много, потому что это все неофициально естественно, по версии, как правило, прессы. Но вот в данном случае мы имеем дело с такой вот сектой века, потому что много было, к сожалению, эпизодов, когда различного рода такие сектантские организации совершали преступления не только в отношении своих собственных членов, но и в отношении других людей. Ну, вот дело Чарльза Мэнсона и его так называемой семьи — это действительно один из самых громких процессов подобного плана именно по тому, насколько там переплелось вообще много самых разных вещей. Речь идет о событиях 69-го года. Это, в общем, ну, такая... Надо понимать, что в это время творится в Америке. Это еще в полную силу цветут по всей стране коммуны хиппи. Сейчас мы понимаем, что это уже постепенное начало упадка, но, тем не менее, пока еще вовсю. Это, конечно, наркотики. Это такой очередной, скажем так, всплеск левацкий настроений достаточно сильный, причем в разных слоях американского общества. И вот в этой атмосфере такой очень разнообразной, скажем так, на тот момент тридцати примерно пятилетний — ну, он, так сказать, по официальным данным 34-го года рождения, — уже закоренелый преступник Чарльз Мэнсон в Калифорнии начинает собирать коммуну преимущественно из молодых девушек. Хотя там есть и молодые люди. Они первоначально напоминают, ну, манерой поведения, вот самой идеей коммуны напоминают хиппи, но на уровне идей ничего общего. Да? То есть внешне, если вы посмотрите фотографии, многие девушки действительно там одеты как хиппи, вот прически такие типичные, но внутри ничего общего с этим, в общем, достаточно миролюбивым движением нет. Что касается Мэнсона, значит, тут, ну, нельзя не признать, что этот мальчик, конечно, с самого начала изуродованный теми обстоятельствами, в которых он появился на свет, в которых он провел детство и юность. Он родился у очень молодой, очень легкомысленной матери, настолько легкомысленной, что не смотря на то, что ей было всего 17 лет к моменту рождения сына, она, в общем, видимо, сама не очень твердо представляла, чей он сын. Она предъявила иск об отцовстве к одному из своих, скажем так, поклонников, но похоже, что она его выбрала не по степени вероятности, а по степени платежеспособности. Это был отставной офицер американской армии. Денежки у него, видимо, водились. И вот он признал, кстати надо сказать, его. Формально Мэнсон считается его сыном, хотя сомнения, безусловно, остаются. Через некоторое время она вышла замуж за человека по фамилии Мэнсон, вот отсюда собственно он получит эту фамилию, которая потом для него самого, мы обязательно к этому подойдем, будет таким вот важным намеком. Man son, да? Сын человеческий. И дальше она его то бросает. Он оказывается на попечении то у родственников, то у государства в различного рода, значит, детских домах. Она попадает в тюрьму. Потом она из тюрьмы выходит, снова его забирает. Вот в этой обстановке должно было получиться с большой долей вероятности то, что получилось. А вот что собственно получилось. Вот я нашел отрывочек из заключения психиатра в одной из таких вот уже такого полутюремного типа детских домов, потому что он с детства проявлял, в общем, самые разные необузданные наклонности. Вот что, какое заключение этот психиатр, еще не зная, что будет дальше, он не понимает, в кого вырастет Чарльз Мэнсон, вот что он пишет: «Учитывая болезненно переживаемое ощущение ненужности, психическую неуравновешенность, душевную надломленность, вызванные ярко выраженным чувством неполноценности в его взаимоотношениях с матерью, он постоянно испытывал необходимость подавлять в себе всякие воспоминания о ней. Небольшой рост, внебрачное происхождение и отсутствие родительской любви постоянно вызывали у него стремление к самоутверждению в отношениях с другими подростками и желание выработать удобные для себя приемы общения с другими людьми, — вот это очень важная фраза. — Эти приемы сводились в основном к развитому чувству юмора и способности располагать к себе. Все это может привести к заключению, что перед нами, в общем-то, типичный представитель исправительного учреждения для несовершеннолетних, однако при этом вас не покидает ощущение, что за всем этим скрывается чрезвычайно чувствительный мальчик, который еще не отказался от попыток найти в окружающем его мире хоть какую-то любовь и ласку».

С. Бунтман — Ну, может быть, и были правы на тот момент?

А. Кузнецов — Скорее всего, были правы. И он действительно, видимо, пытается найти какой-то якорь. Поэтому он женится, женится очень рано. Но из этого брака ничего особенного не получится. Он попадет в тюрьму за угон машины. Надо сказать, что американская пенитенциарная система, она вот уже к этому времени, к 50-м годам выработала такую тактику, ну, спорную, но, тем не менее, тактику, которую мы и сейчас часто видим. Если правонарушение первое, ну, не очень серьезное, если не убийство, там не что-то такое, сначала первые 2-3 попытки суд достаточно мягок. Да? То есть он дает возможности: там отложенный приговор, условный приговор, под наблюдение офицера полиции и так далее. Но если человек несколько раз за короткое время попадается, дальше ему дают большой, сразу достаточно большой реальный срок. Вот так произойдет и с Мэнсоном.

С. Бунтман — А как в этих промежутках действует? Обязывается ли общество что-то делать?

А. Кузнецов — Ну, да.

С. Бунтман — Для попечения, воспитания, поруки или что-то такое.

А. Кузнецов — Да. К человеку прикрепляется... Есть специальная служба такая, ну, полицейско-воспитательная, скажем так. К человеку... Они так называются parole officers. То есть вот люди, которые занимаются теми, кто получил условный срок, так сказать, отпущен на поруки. Они должны регулярно посещать... Это не наш участковый, который там время от времени должен обходить живущих на его территории людей с условными приговорами. Это специально обученные, как говорится, люди с психологическим в том числе образованием. Вот они должны время от времени наблюдать за своим подопечным. Он, кстати говоря, этот подопечный может в любой сложной ситуации к нему обратиться. Они постараются помочь ему там найти работу, там еще в каких-то сложных жизненных ситуациях обязаны ему помогать. Мэнсон этим не пользовался. Наоборот он с завидной регулярностью попадался не за одно, так за другое. И в конечном итоге он загремел в тюрьму на реальный 10-летний срок за занятие сутенерством. Причем на одной из своих девушек он женился. Это уже 2-й его брак. Вот он явно пытается найти какую-то опору в жизни, мне так кажется. То есть дело не только в его каких-то...

С. Бунтман — ... какой-то власти еще может быть.

А. Кузнецов — Да, может быть власть, потому что понятно, что проститутка — это существо, ну, так сказать, такое достаточно зависимое, и над ним можно вполне возможно куражиться. Я думаю, что все это было.

С. Бунтман — А можно ли быть чрезвычайно добрым, что тоже власть...

А. Кузнецов — Может быть. Да.

С. Бунтман — Строгим, но добрым.

А. Кузнецов — Да, да. То, что у Куприна в «Яме» описано. Да? Вот такое стремление подчеркнуть свое благородство, так сказать, оказать внимание падшей девушке. Так или иначе, он в тюрьме. Тюрьма для него действительно вот... Ну, так сказать, вспомним знаменитую реплику Папанова: «Твой дом — тюрьма». Вот для Мэнсона тюрьма становится домом настолько, что, судя по всему, все его умения, которыми он потом будет пользоваться вплоть до умения играть на гитаре, он приобретет в тюрьме в конечном итоге. И когда в 67-м году его срок закончится, вот на суде даже прозвучит такое, он просил его не выпускать. Ну, естественно закон есть закон, его, так сказать, выставили за порог тюрьмы, и он начинает постепенно собирать вот этих самых девиц преимущественно. Через девиц приходят кое-какие парни. А сам Мэнсон в это время... Значит, как кто-то из заключенных научил его играть на гитаре. Видимо, он был достаточно одаренным музыкально человеком. Мэнсон, я имею в виду. И вот, значит, он уверовал в то, что он великий музыкант и не просто музыкант, а человек, который через музыку, через тексты должен человечеству нечто донести. И тут он знакомится...

С. Бунтман — Это когда было? В каком году примерно?

А. Кузнецов — Он в 67-м году вышел из тюрьмы. То есть это самый конец...

С. Бунтман — В самый год, в самый год, когда передавать через это даже там, где не было, видели. Да.

А. Кузнецов — Да.

С. Бунтман — Даже там, где не было, видели. И вот эта передача тайного знания, она была очень важна.

А. Кузнецов — Вот даже Вы произнесли очень важные слова «чего не было, видели», вот это у Мэнсона будет очень четко видно. И он знакомится с человеком, с неким Деннисом Уилсоном, барабанщиком известной на то время группы «Beach boys» — «Пляжные юноши».

С. Бунтман — Суперизвестной.

А. Кузнецов — Суперизвестной. И тот почему-то к нему проникается, ну, какой-то симпатией своеобразной. Мэнсон и даже некоторые его девушки там у Уилсона гостили иногда достаточно долго в доме. И Уилсон его знакомит с Терри Мэлчером, сыном известного музыканта, известным музыкальным продюсером, владельцем звукозаписывающей фирмы. Мэнсон надеется, что он благодаря вот этим знакомствам прославится как автор и исполнитель песен, но Мэлчер его... Ну, скажем так, им не заинтересуется. И это сыграет тоже, видимо, сыграет важную роль во всем произошедшем. А тем временем в голове у Мэнсона, а голова это, безусловно, человека безумного. То, что суд его признал вменяемым, вменяемый не значит психически нормальный. Вменяемый — это значит, отдавал себе отчет в этом, что делал. В это время в голове у Мэнсона рождается вот то, что впоследствии назовут там теорией Мэнсона по аналогии, видимо, с теорией Раскольникова, и то, что потом получит название «Helter-skelter». Вот мы без этого словосочетания обойтись в этой передаче никак не сможем, тем более что самая знамения по сей день книга о Мэнсоне и о его процессе, написанная Винсентом Бульози, человеком, который возглавлял группу обвинителей на процессе Мэнсона и его подельников, она тоже так и называется. Значит, во-первых, что это слово означает. В американском языке это слово означает что-то поставленное с ног на голову, вверх тормашками, некий кавардак. А в английском языке, из которого естественно пришло в американский, у этого слова есть еще значение, которое американцы не понимают. Это аттракцион, парковый аттракцион, представляющий собой башенку, внутри которой находится лесенка, по которой на эту башенку можно залезть. А дальше вдоль башенки идет такой спиралевидный желоб. Ну, то есть это такая усложненная детская горка, с которой можно скатываться там на разных устройствах или просто на 5-й точке. И вот эта самая... вот этот образ группы «Beatles», безукоризненными англичанами, которые прекрасно знали именно это изначальное значение, используется для названия песни, вошедшей в знаменитый «Белый альбом». И там в этой песне как раз очень четко показано, что значение именно вот аттракциона, потому что там говорится: «Пока ты поднимаешься наверх в башенке, я уже буду внизу» и так далее. То есть там явно совершенно обыгрывается то, что британцам очень хорошо понятно. Мэнсон к этому времени уже приходит к убеждению, что он с «Beatles» состоит в мистической связи, и что они ему через свои песни передают некие послания. И он довольно много времени, об этом на процессе подробнейшим образом показывали свидетели, он довольно много времени вот в общении со своими вот этими самыми членами семьи, он будет говорить, толковать достаточно талантливо, видимо, убедительно толковать вот определенные строчки как своеобразное такое вот зашифрованное послание, код. Название альбома «Белый альбом» наводит его, а может быть что-то другое, наводит его на мысль, что речь идет о предстоящем, таком своеобразном Армагеддоне, который Мэнсону видится как столкновение белой и черной расы.

С. Бунтман — Причем у самих у «Beatles» этого названия нет.

А. Кузнецов — Нет.

С. Бунтман — Там он называется «Beatles» просто. Но он белый с черной надписью.

А. Кузнецов — Да. Вот отсюда название «Белый альбом». Совершенно верно.

С. Бунтман — Да, но это бытовое такое название.

А. Кузнецов — А вот это сочетание белое и черное, ну, вот, видимо, Мэнсон... Ну, все помнят старый анекдот про солдат и кирпичи, который...

С. Бунтман — Да, о чем думает...

А. Кузнецов — О чем думаете, да, женщина? Почему? Я всегда о них думала. Вот, видимо, любое сочетание белого и черного да хоть серобуромалинового. При этом Вы знаете, у меня не сложилось ощущение, что Мэнсон законченный расист. То есть он расист, конечно. Но для него это не главное, это какое-то второстепенное, это что-то служебное. Для него главное, что он в этом Армагеддоне избран. Он один из тех белых, которым суждено спастись, и более того не просто спастись, а вывести, привести к спасению целую группу, значит, вот этих самых таких же как он спасенных его чад, отсюда название семьи. Значит, он считал, что в конечном итоге вокруг него должно собраться 144 тысячи белых. Вот он их выведет из этого, значит, из этой битвы победителями. А почему 144 тысячи? Значит, так у него в его голове преломилась идея 12 колен израилевых, соответственно по 12 тысяч в каждом колене.

С. Бунтман — Ну, да. Легким подсчетом это...

А. Кузнецов — Вообще у него жуткая какая-то смесь из битловских текстов, из Нового завета, из каких-то, видимо, услышанных от сокамерников в тюрьме, так сказать, таких вот философских размышлений.

С. Бунтман — Плюс дух эпохи еще.

А. Кузнецов — Плюс дух эпохи естественно. Плюс наркотики. Плюс все на свете.

С. Бунтман — Которые тоже дух эпохи. Да.

А. Кузнецов — Плюс Калифорния с ее, в общем, достаточно непростыми социальными отношениями, в том числе и расовыми.

С. Бунтман — Ну, и в Калифорнии появляются действительно странные поэты, странные музыканты.

А. Кузнецов — Да, да, более чем.

С. Бунтман — Да, извините, Джим Моррисон там процветает и там учился, и...

А. Кузнецов — Конечно.

С. Бунтман — И там и есть. И «Doors» вышли оттуда, где действительно есть послание. И человек, который вот может извлечь какой-то звук, он уже почти, он пробегает все этапы, думает, что он несет в себе смысл тот, который несут настоящие поэты, настоящие музыканты.

А. Кузнецов — И вот Мэнсон, собственно говоря, и задумывает вот то, что он сам назовет «Helter skelter». Это некая провокация, которая должна этот Армагеддон запустить. Вот я читал книгу Бульози по-английски, собственно ее в русском переводе и нет. Английский можно в интернете найти. И там несколько раз используется слово «trigger», то есть спусковой крючок. Вот это helter skelter — это некое событие или цепь событий, которые должны запустить этот самый Армегеддон.

С. Бунтман — Ну, плюс еще здесь, конечно, когда первые станут последними, а последние станут первыми.

А. Кузнецов — Да. И последние станут первыми. Разумеется.

С. Бунтман — Это тоже helter skelter.

А. Кузнецов — Да, это тоже helter skelter. То есть все с ног на голову, то есть все кувырком. И дальше планируется, значит, каким-то образом вот это запустить. И Мэнсон постоянно подчеркивает, что вот это начнется, а мы уйдем в, так сказать, некое подземное убежище, там переждем. А когда все закончится, мы выйдем и станем таким образом в известном смысле родоначальниками нового человечества, законодателями и прочее, прочее. При этом все в этом коммуне внешне как у хиппи. То есть свободная любовь. То есть наркотики. То есть, в общем, такая расслабленная жизнь. И все начинается вот, собственно говоря, с 1-го убийства, убийства человека по имени Гэри Хинмэн, который приторговывал наркотиками. Там не очень понятно. Кто-то считает, что с самого начала это убийство должно было стать частью этого плана. Кто-то считает, что Мэнсон потом задним числом понял, что это можно вот так использовать. Но вроде бы вот по такой наиболее распространенной версии Мэнсон отправляет парочку такую не сладкую, значит, молодого человека по имени Бобби Босолей и Сьюзан Аткинс, одну из самых жутких персонажей вот в этой самой семье. Девушка с абсолютно ангельским лицом. Можете посмотреть на ее фотографию. Она даже в старости была интересной женщиной. С прошлым девушки, певшей в церковном хоре. Вообще надо сказать, что и в коммунах хиппи ив секте у Мэнсона довольно много детей из вполне благополучных семей. Сьюзан Аткинс — нет. У нее, так сказать, там тоже достаточно печальная семейная история в начале. Но вообще было довольно много таких вот вполне благополучных детишек, которым просто стало скучно, пресно, и вот им захотелось развлечься. И отправляет он из для того, чтобы взять у этого Хинмэна, забрать обратно деньги, которые они ему уплатили за партию наркотиков, которые они перепродали каким-то байкерам. Наркотик оказался некачественным. Байкеры предъявили претензию. Значит, Мэнсон распорядился деньги забрать. Хинмэн их отказался отдавать. Хинмэна побили. А на следующий день его убили, захватили его машину, заставили его переписать дом на, собственно говоря, вот эту общину. И глупейшим образом через некоторое время Босолей попадается, потому что он, видимо, накачанный наркотиками заснул в украденной у Хинмэна машине, припарковав ее на обочине дороги. Мимо ехала полиция, заинтересовалась. Ну, и дальше, собственно говоря...

С. Бунтман — Понятно.

А. Кузнецов — Но сначала это убийство не потянуло за собой расследование в отношении Мэнсона, потому что Босолей не кололся. И полиция не связала никак эти все дела. А дальше, собственно говоря, вот уже после перерыва мы расскажем про главное... два главных дела. Дальше наступает август 69-го года, когда собственно Мэнсон и его компания прославятся сначала на всю Америку, а потом и на весь мир.

С. Бунтман — Алексей Кузнецов. Дело Чарльза Мэнсона. И мы продолжим через 5 минут.

**********

С. Бунтман — Тут смутил Илья мою душу, смущаемую, тем как написано «Beatles» на альбоме. Он говорит, что теснением, но тоже белое. Я смотрю на обложку сейчас. Нет, не совсем так. Давайте не будем спорить.

А. Кузнецов — Ну, да. Ну, в любом случае это название «Белый альбом», оно такое...

С. Бунтман — Главное...

А. Кузнецов — ... утвердившееся.

С. Бунтман — Главное, если я вдруг ошибся, ни слова дяде Володе Ильинскому. Я думаю, что все присутствующие, все слушатели, вот ни один человек меня не продаст. А если я прав, то пожалуйста. Вот.

А. Кузнецов — Да, иначе мы, так сказать, через какое-то время будем другой процесс разбирать.

С. Бунтман — Да, да. И он будет прав причем. И суд оправдает. Да.

А. Кузнецов — В общем, может быть.

С. Бунтман — Вот. Вернемся к Чарльзу Мэнсону.

А. Кузнецов — Вернемся в август 69-го года, когда совершается подряд с интервалом в сутки два самых громких убийства, две группы убийств, потому что в 1-м случае 5 человек будут убиты, во 2-м — двое. Это убийства, совершенные не самим Мэнсоном. Он, так сказать, насколько можно судить лично ни в кого не стрелял и ножом не бил. Четверо его... в первом случае четверо его подопечных Чарльз Уотсон по кличке Техасец — Текс, Линда Касабьян, Патриция Кревинкель и Сьюзан Аткинс вот эта самая — сам Мэнсон будет говорить, что за ангельской внешностью в ней совершенно, так сказать, безумные вещи содержатся в этой женщине молодой еще совсем, — отправляются в богатый особняк. Надо понимать, что это все вообще в Голливуде происходит. Сам Мэнсон и его команда живут на ранчо, они там... Хозяин их пустил. Они там кое-что на ранчо делают. Кое-какие работы выполняют. Ранчо, которое неоднократно использовалось как декорация для съемок различного рода вестернов. Вот. И отправляются в особняк. Вот по версии обвинителя именно этот особняк выбран потому, что когда-то, незадолго до описываемых событий, его занимал вот тот самый Терри Мэлчер, тот музыкальный продюсер, который не дал раскрыться таланту Мэнсона. Мэнсон, правда, сам категорически будет отрицать и говорить, что совсем по другим, так сказать, соображениям все было выбрано. Но в этом особняке живет актриса Шэрон Тейт. Она на 9-м месяце беременности. Они жена восходящей звезды мирового кино Романа Полански. Они... Ну, историю их знакомства можно много где прочитать. Она ведет, и ее окружение ведет классический, такой богемный образ жизни. Это наркотики. Это беспорядочные связи. Тут и она, и он этим продолжают отличаться, не смотря на брак. Самого Полански нет. Он должен вот-вот приехать, но он пока еще задержался на съемках в Великобритании. И вот она вместе с тремя своими гостями. У них уже закончилась такая интимная вечеринка. Они собираются, судя по всему, отходить ко сну, когда врываются убийцы. Перед этим они убили еще на подходе к дому юношу, который в этом доме работал. И дальше, ну, подробности совершенно жуткие. Убийство — не просто убийство, а, так сказать, со всеми элементами измывательства над людьми с частичным расчленением трупов и так далее. И как в случае с 1-м убийством Гэри Хинмэна, так во 2-м случае и в 3-м потом на следующий день, когда жертвами убийц станут... Вот к этой бригаде присоединится еще одна девушка Лесли Ван Хутен. Жертвами убийц станут муж и жена. Такой... верхняя часть среднего класса. Они владельцы сети небольших магазинчиков. И во всех случаях кровью на стенах пишутся лозунги, в которых употребляется слово «свиньи». Вот по версии Винсента Бульози, на которой он настаивает, значит, таким образом Мэнсон хочет спровоцировать начало вот этого черно-белого Армагеддона, потому что слово «свиньи» должно навести полицию на мысль о том, что это дело рук так называемых «Черных пантер» — довольно известная в то время организация, такая леворадикальная организация негритянской молодежи, которая занимается разными вещами там от патрулирования черных кварталов. Они пытались выгнать оттуда торговцев наркотиками и так далее. Там не очень у них получилось. Началась целая война с гангстерами. Вот. Это такие вот левые радикалы. Мэнсон вот их подсовывает, потому что слово «свиньи», «pigs», в отношении полицейских — это такой фирменный знак вот этих самых «Черных пантер», потому что они считают, что полиция — это один из передовых отрядов белого общества по, так сказать, удержанию этой социальной и расовой несправедливости. Более того Мэнсон вроде бы даже планировал еще более очевидную такую вот провокацию. Значит, у семьи Ла-Бьянка, вот той, которая была убита на 2-й день, там забрали бумажник, значит, с кредитными карточками. И Мэнсон обсуждал: а не подбросить ли нам в какой-нибудь черный квартал, какой-нибудь черный подберет, значит, попробует этими карточками расплатиться, вот тут-то, так сказать...

С. Бунтман — Там чек, наверное, чековая книжка...

А. Кузнецов — Ну, не карточка. Да, конечно. Вы правы. Разумеется, это не нынешняя карточка. Это некие чековые книжки. Вот. Но по каким-то причинам от этой идеи отказались. И дальше, собственно говоря, вот рьяно полиция берется за дело, но сначала децентрализовано. То есть 3 группы убийств: Хинмэна, Шэрон Тейт и ее гостей, и семьи Ла-Бьянка рассматривают 3 разные полицейские бригады. И когда полицейские, расследующие убийство наркоторговца, говорят: «Ребят, что-то похожие вещи: вот эти надписи на стенах и так далее». А бригада, которая занимается делом Шэрон Тейт, говорит: «Нет, нет. Не будем ни в коем случае объединять. Совершенно другие вещи. Это случайное совпадение. Мы убеждены, что это все из-за наркотиков». Дело в том, что в этом особняке найдено много разных наркотиков, которыми и Шэрон Тейт, и ее гости баловались. Вот полиция отрабатывала версию, что это все вот вспыхнувшая поножовщина на почве...

С. Бунтман — Понятно. Да.

А. Кузнецов — То есть они ищут неких участников вечеринки, которые скрылись. И только благодаря в известном смысле случайности. Дело в том, что, конечно, за бригадой Мэнсона полиция посматривает. Но их подозревают в основном в наркоторговле мелкой такой и в угоне машин, чем они действительно занимаются, потому что они готовят, так сказать, транспортный цех для того, чтобы...

С. Бунтман — Для исхода.

А. Кузнецов — Для исхода вот на период этого самого...

С. Бунтман — Понятно. Да.

А. Кузнецов — ... Армагеддона. То есть они действительно крадут машины. И вот в связи с этим устраивает полиция рейд, налет на ранчо. Ничего там особенно не нашли. Но в конечном итоге Сьюзан Аткинс задерживают по подозрению в соучастии вот в том самом 1-м убийстве этого наркоторговца Хинмэна. А затем она, то ли будучи под наркотиками, то ли просто по природному легкомыслию, значит, своей сокамернице, секретарше, которая была за мелкую кражу задержана, она рассказывает... Каким-то образом разговор выходит там на кровь, на все. Она говорит: «А вот я недавно пила кровь беременной женщины», — и рассказывает о своем участии в убийстве Шэрон Тейт. Та естественно к начальнику вот этого самого, значит, ну, камер предварительного заключения, тот — в полицию. Ну, и дальше уже, так сказать, потихонечку все это дело разматывается. И в июне 70-го года стартует один из самых длительных в истории американского судопроизводства уголовных процессов. Почти 10 месяцев будет продолжаться суд. Мэнсон явно совершенно получает колоссальное наслаждение от всего происходящего. Он с самого начала требует, чтобы убрали назначенного государством адвоката. Ну, на своего адвоката у него денег нет. Он, похоже, не хочет, чтобы кто-то его защищал. Но поскольку грозит смертная казнь, то по законам штата Калифорния, значит, адвокат назначен. Значит, Мэнсон дает ему отвод, настаивает на своем праве защищать себя сам. 1-й судья даже на какое-то время дает слабину, говорит: «Хорошо, защищайтесь сами». Потом обратно отбирает это свое решение. На этом основании, значит, Мэнсон требует, чтобы сменили судью. Судью меняют. И тут в процесс входит судья Олдер — человек, который несомненно заслуживает добрых слов в том смысле, что без его решительности и воли. Этот человек боевой летчик времен 2-й мировой войны с личным счетом сбитых самолетов противника, такой очень жесткий человек. Мэнсон попытается на него даже наброситься во время процесса. После этого Олдер будет под своей мантией держать револьвер, так сказать, при себе. Вот. И Мэнсон всячески делает заявления. Он пророчествует. Он философствует. Он обвиняет. Цитирую: «Мое племя — это люди из вашего общества, — вы их выбросили, а я подобрал. Это вы народили своих детей. Это вы сделали из них то, чем они стали. Вам давно пора оглянуться на самих себя. Вы живете лишь ради денег. Но ваш конец близок. Вы сами убиваете себя. Если бы я захотел, я смог бы убить любого из вас. Если это вина, то я виновен. Я король в моем королевстве, даже если это королевство помойных ям». Ну, вот такой вот персонаж. Да? Вот. Дальше там процесс идет очень не гладко. Значит, 4 девицы, которые находятся на скамье подсудимых... Значит, да, прокуратура, ну, прокуратура в смысле офис окружного прокурора, Винсент Бульози — один из его заместителей, вот он возглавляет группу обвинителей, понимает, что без признательных показаний хотя бы одного из участников, в общем, трудно будет многие вещи доказать. Они начинают искать слабое звено. Не знаю, не помню, я давно уже читал книжку Бульози, почему они выбирают вот эту самую Сьюзан Аткинс сначала, видимо, потому что она сначала давала признательные показания. У них возникла иллюзия, что из нее можно сделать ключевого свидетеля. Ей предлагают сделку с правосудием вполне официальную. Значит, ей гарантируют, что приговор не будет смертным. А она в ответ на это... Она вроде соглашается, но потом берет свое согласие назад. Начинают искать другого и находят удачно — Линда Касабьян, которая принимала участие в событиях в особняке Шэрон Тейт, но не, по крайней мере, судя по всему, лично никого не убивала. Она соглашается в обмен на не привлечение ее к ответственности стать ключевым свидетелем. Отрабатывает, надо сказать, по полной программе. А вот 3 остальные девушки, они пытаются заявить, что вообще все убийства спланировали они сами, и Мэнсон никакого отношения к этому не имеет. И надо сказать, что и судья, и обвинители, и даже адвокаты, в общем, здесь единодушны в том, что нельзя дать возможность торпедировать процесс вот такого рода ходами. И в конечном итоге по договоренности, а это разрешено в американском судопроизводстве, значит, договаривается защита и обвинение, что защита не будет там допрашивать как свидетелей там определенных лиц, в том числе вот этих девиц. Девицы настаивают на том, что они хотят дать показания. Их заслушивают, но без присяжных. Есть такая тоже, так сказать, процедура в американском суде. Тогда... И драматический момент: в середине процесса исчезает один из адвокатов. Был перерывчик объявлен 10-дневный. Он был большим любителем такого, ну, мы бы сказали, самодеятельного туризма. То есть он с палаткой отправился в какие-то места, достаточно отдаленные от цивилизации, и исчез. Его тело найдут ровно в тот день, когда присяжные будут оглашать вердикт. Это через полгода после его исчезновения. Тело два рыбака выловят из водоема. Оно будет естественно уже в ужасном состоянии. Судмедэксперты не смогут определить причину смерти, была она естественна или нет. Есть вероятность, что он в непогоду, а вот в день исчезновения действительно была очень сильная буря в тех местах, что он в непогоду каким-то образом то ли попал в водоем, то ли там его камнем убило, а потом его дождями смыло в этот водоем. Там разные есть версии. Но, конечно, есть версия, что...

С. Бунтман — Что его убили.

А. Кузнецов — ... что его убили для того, чтобы торпедировать этот процесс. И кроме того вроде бы вот именно этот адвокат, адвокат Рон Хьюз, адвокат Лесли Ван Хутен, что вот он у Мэнсона вызывал особенную личную неприязнь, что вроде бы тот... Мэнсон даже ему как-то сказал: «Я рассчитываю Вас больше никогда не увидеть в зале суда». И действительно это был последний раз когда вот, значит, Хьюз участвовал в процессе. Не смотря на это, процесс был доведен до конца. Были представлены убедительные доказательства вины. И присяжные достаточно единодушно вынесли в марте 71-го года вердикт: «Виновны». А через 3 недели судья Олдер приговорил всех к смертной казни. А дальше такой драматический достаточно момент: в 72-м году Верховный суд штата Калифорния принимает решение об отмене смертной казни в штате, и это автоматически переводит вот этот приговор в пожизненное заключение, которое собственно все кроме Линды Касабьян, которая вот в результате сделки с правосудием была освобождена, вот значит, соответственно Бобби Босолей и Сьюзан Аткинс, ну, вот по другому процессу шел Чарльз «Текс» Уотсон, Патриция Кревинкель и Сьюзан Аткинс, и естественно сам Чарльз Мэнсон, вот они попадают в различные тюрьмы. И из них вот практически все еще живы и продолжают отбывать наказание, кроме одной из девушек, которая была освобождена, по-моему, в 77-м году. Они, кроме Мэнсона, практически все женились, вышли замуж в тюрьмах. Да? Родили детей. Некоторые вернулись к Богу. Та же Сьюзан Аткинс опять же стала ревностной христианкой, вспомнила свое хоровое детство. Вот. Написали... И, кстати, Аткинс довольно прилично разбогатела на этом, выпустив книгу воспоминаний. Мэнсон из тюрьмы периодически обращается с различного рода, так сказать, призывами к человечеству. Ну, в общем, живут полноценной жизнью.

С. Бунтман — Да. Вопрос возникает, секта это, не секта. И будет ли всегда проблема сект? Всегда будет. Но самое главное — определить. Дело даже не в идеологии секты, а когда преступление напрямую связано с этой идеей. И то есть само сообщество становится причиной, и его основное действие или побочное действие, но связанное с его идеологией — это преступление. И здесь и процесс Мэнсона — это процесс конкретный, процесс и преступление.

А. Кузнецов — Да.

С. Бунтман — А идеология Мэнсона — это только мотивы, это только...

А. Кузнецов — Ну, вот как раз заслуга Винсента Бульози в том, что он как раз эту идеологию вскрыл, что обвинение показало, что это не просто убийство.

С. Бунтман — А что это непосредственно связано...

А. Кузнецов — Это именно вытекает из идеологии.

С. Бунтман — Основано. Чарльз Мэнсон. Сегодня его процесс мы разбирали. Что мы вам предлагаем и кого на следующее воскресенье? Это шпионы и разведчики.

А. Кузнецов — И разведчики.

С. Бунтман — И разведчики. Предлагаем мы вам суд над Джоном Андрэ. Это времена войны за независимость. Британские колонии, будущие Штаты, 1780 год.

А. Кузнецов — И несостоявшаяся блестящая карьера генерала Бенедикта Арнольда, который предательством себя запятнал. Но его не судили, не успели. А вот его связника судили.

С. Бунтман — Рихард Зорге, 43-й год, Япония. Суд над Рудольфом Абелем, советским разведчиком, потому что он действительно был разведчик профессиональный.

А. Кузнецов — Да.

С. Бунтман — Фишер. Это 57-й год. Чрезвычайно интересная история. Я ей подробно довольно занимался. Суд над Джорджем Блейком, британским разведчиком и советским шпионом.

А. Кузнецов — По совместительству.

С. Бунтман — По совместительству. Здесь это очень важно, потому что там профессионал. Тут не профессионал. 61-й год, Великобритания. Суд над американским и британским шпионом Олегом Пеньковским и британским разведчиком Гревилом Винном, 63-й год, Советский Союз. Выбирайте...

А. Кузнецов — Да, голосуйте.

С. Бунтман — Все уже на сайте, друзья. В следующее воскресенье собираемся и судим.

А. Кузнецов — Всего доброго!

С. Бунтман — До свидания!