Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Ольга Журавлева — В Москве 15 часов и 6 с половиной минут. Это программа «Фискал», в студии Ольга Журавлева и наш постоянный эксперт Александр Починок. Здравствуйте, Александр Петрович!

Александр Починок — Добрый день!

О. Журавлева — Александр Петрович, к сожалению, не сможет ответить подробно на вопрос, который прошлый раз обещал осветить.

А. Починок — Просто не успеем сегодня. Это обязательно сделаем в следующий раз очень подробно, потому что для этого нужно минут 10.

О. Журавлева — Тогда, если коротко, постарайтесь ответить на такой тоже современный вопрос: Не приведет ли падение курса рубля к повышению налогов? Ведь, получая в рублевом выражении налог, государство теряет в реальном содержании собираемых сумм. Мотив очевиден: для сохранения реального содержания налогов, надо увеличить их объем в рублевом исчислении.

А. Починок — Это старая идея, многие государства что-то подобное делали. Но у нас все расходы в рублях. У нас основные траты населения в рублях, доходы бюджета в рублях, мы считаем в рублях. Другое дело, что понятно, что некоторое ослабление и даже серьезное ослабление рубля — повлияет на инфляцию, повлияет на рост цен, повлияет, кстати, на наши налоги, и в большей части повлияет положительно. Наши экспортеры будут зарабатывать существенно больше, в рублях больше при той же цене доллара и, соответственно, налогов платить больше, поэтому для государства, вообще-то, ситуация выгодна. А для народа, как всегда не выгодна, потому что за счет роста цен происходит обесценивание реальных доходов, именно поэтому заложен механизм индексации и, безусловно, надо будет индексировать пенсии, надо будет индексировать заработную плату. Вот такая ситуация. А, вообще, ничего хорошего в том, что валюте плохо — нет.

О. Журавлева — У нас сегодня тема... уже добрались мы до Александра I, сегодня реформа Сперанского наша тема. Прежде, чем мы к ней приступим.... Дмитрий задает замечательный вопрос: «Сдержал ли Александр обещание, что при нем все будет, как при бабушке?» Я так понимаю, что все-таки нет.

А. Починок — Внешне — да, а на самом деле далеко нет. Вот почему я попросил побольше времени на эту ситуацию с Александром, который, казалось бы, почти ничего не делал, и реформ было у него полтора года всего, из огромного 25-летнего практически правления — полтора года реформ. Но сами по себе реформы очень важные, и надо понимать, что традиционное трактовка наше, что при Александре все было хорошо: наша армия дошла до Парижа, все замечательно, а дальше Николай и эта реакция — оно не совсем верно. Мы должны с вами показать трагедию царства Александра...

О. Журавлева — Давайте прежде, чем покажем эту трагедию, я прошу прощения, мы все-таки зададим вопрос.

А. Починок — Точно. Давайте.

О. Журавлева — У нас сегодня на розыгрыш 6 книг, но они разные. 4 экземпляра — Леонид Парфенов, «Екатерина II и Павел I», что крайне актуально для нашей передачи. Красивый альбом такой в стиле, скажем, передач Леонида Парфенова. И еще такой бонус к этому — мы решили шестерых сегодня облагодетельствовать — большая книга, называется «Гриль» Влада Пискунова.Ттоже большой, красивый альбом, потому что считается, что «Гриль» — это мужская кухня. Вот 2 экземпляра таких кулинарных книжек. Я считаю, что то и другое может быть прекрасным подарком, если надо. Вопрос следующий: Герб, какого русского города изображен на детской кроватки будущего Александра I. Колыбелька Александра, естественно, с разными там вензелями и там есть герб одного русского города. Пришлите, пожалуйста, на телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45 название этого русского города — просто и понятно.

А. Починок — Замечательно!

О. Журавлева — А мы приступаем.

А. Починок — Безусловно. И те, кто нас упрекает, что мы не переходим к современности — будет, будет современность. Те, кто спрашивает, когда же мы расскажем про Украину — дайте... вот сейчас появится у них правительство, появятся у них итоги прошлого года. В принципе, все понятно — понятно, почему там был кризис, понятно, что было плохого с властью и администрацией, но мы с вами привыкли рассуждать четко в рублях и копейках, гривнах. Как только у них появится отчетность — разберем подробно все ошибки, все деньги, которые ушли налево, все налоги — правильно, неправильно — это все будет, как только будут цифры.

А пока у нас, к сожалению, Александр I, потому что у Александра I уж точно все есть, но, тем не менее, обратите внимание, идут колоссальные, огромные споры наших специалистов по старой истории и на форумах сшибаются, все эти циферки оспаривают. Заранее говорю: дорогие мои, я все время буду говорить, в какой год, в какой валюте мы считаем. Вот все, кто делает длинные ряды сравнений, учтите, что у нас для разных платежей и на разных территориях, и в разные годы работали ассигнации, российские серебряные монеты и импортные серебряные монеты, и курсы их резко различались. Именно поэтому прямые ряды соответствия проводить нельзя, иначе вы попадете в ситуацию, как граф Васильев, которому нужно — он был Казначеем тогда — как ему писали, что «в Литовской губернии мы платим российской серебряной монетой, а там она не очень ходит, и можно ли платить голландскими червонцами и ефимками. А голландские червонцы считать 3 рубля серебряных, а ефимки считать на вес». И разрешили это делать. Но потом чуть-чуть времени прошло, и через пять лет решили платить ассигнациями, а курс ассигнаций — мы увидим, как он относился к серебряной монете. Поэтому даже жалование российского чиновника или военного могло меняться в насколько раз в зависимости от того, чем ему платили.

Так вот, возвращаясь к трагедии Александра — дело в том, что Россия непрерывно ведет войны. Мы все время говорим о наших великих победах — это правда. Но эти победы снесли полностью несколько раз всю нашу армию. Если мы просто посмотрим списки полков, мы обнаружим, что остается все время небольшой костяк сверхопытных воинов, а подавляющая часть гибнет, получает ранения. Причем это касается не только солдат, это касается генералов. Практически нет у нас военачальников, которые не были бы ранены. Погибло огромное количество генералов, огромное количество офицеров. И, когда мы говорим, что, например, в войну 12-го года было погибло, ранено и выбыло −220 тысяч человек из 480 — вроде далеко не вся армия, — то, когда мы уберем запасные полки, резервные полки, гарнизонные полки, армии на других направлениях, мы увидим, что армия, которая встречала Наполеона на границе и та армия, которая в следующем году воевала с Наполеоном в Европе, это почти полностью совсем не та армия. А до этого были войны 5-го года, а до этого были следующие войны две с Францией, была война со Швецией, были многолетние заграничные походы, перемирия, опять войны. То есть, это колоссальные, невероятные потери, причем как раз обученной, интеллигентной, передовой части общества.

О. Журавлева — Александр Петрович, когда мы читаем энциклопедическую статью по Александра, мы знаем, что он вел такие-то успешные военные кампании, и вот такими-то территориями приросла Россия. Претензии к государю императору?

А. Починок — Территорий приросло намного меньше, чем при Екатерине. Да, мы прирастили Финляндию, и не факт, что это было хорошо, как выяснилось. Так... ну, дошли до Парижа, разгромили Наполеона. Только плодами этой победы воспользовалось огромное количество других стран. А для России... а вот посмотрим, что такое для России. Итак, Александр у нас правит. Я напомню, что он начинает с 480 миллионов долга — это четырехлетний бюджет того периода. И сначала почти не пытается сделать ничего. Да, сейчас будут звонить, возмущаться бюджетники, говорить, что 8 сентября был введен новый порядок составления росписи доходов-расходов, появилось министерство финансов. Правда. Министр финансов представляет первый отчет о бюджете. 8 сентября 1802 года он приходит в Сенат, и он отчитывается — все, казалось бы, как у людей: министерство есть, все отчеты о бюджете есть. Только я прочел выступление министра финансов в Сенате. Цитирую: «По принятому издавна правилу и употреблению количество государственных доходов и расходов почиталось государственной тайно», и идите вы лесом — это уже я говорю.

О. Журавлева — Как говорит он нам...

А. Починок — Он ничего Сенату не сказал. 8 лет Сенат и Государственный совет просят рассказать, что же у нас с деньгами. На это комитет министров принимает решение, что все бюджеты: сведения о доходах и расходах, обороты Казначейства, недоимки, долги, монеты — все надо подносить Его императорскому величеству на соизволение. Кому угодно будет поручить посмотреть и проверить — их он скажет. Вот так вот. То есть, решает единолично император.

О. Журавлева — Значит, самодержавие — то самое, что продолжает мешать государственному устройству.

А. Починок — Безусловно. Потом он начинает рассматривать бюджет все-таки в Кабинете министров. Потом появляется — название-то какое! — «Негласный финансовый комитет».

О. Журавлева — Да-да, мне тоже очень понравилось название.

А. Починок — Конечно! Чтобы никто не знал, что там у нас с расходами. Итак, у нас сначала долги большие. Дефицит попробовали сократить. Вот я смотрю 802 год — решили дефицит все 2 миллиона, император решил, все будем сокращать. И много мелких указов: срочно взымать недоимки, как отправлять людей их добывать. Очень красивый такой указ «О выборе людей хорошего поведения для отправления с казенными деньгами» — вот такое название. Потому что, оказывает, что, когда люди «плохого поведения» с казенными деньгами, то выясняется, что деньги могут быть покрадены, и поэтому...

О. Журавлева — Буквально смотрели — играет ли в карты и много ли пьет.

А. Починок — Да, и, вообще, какая у него история и так далее. Приходилось делать такие указы. И все хорошо. И более того, сначала даже и доходов больше. Представьте себе, в первый раз за последние годы страна, чуть-чуть очнувшаяся после Павла, дала на 30 миллионов больше доходов.

А. Починок — За счет чего, как вы считаете. Смотрим. Все нормально: акцизы подросли, алкоголь дал больше, подушная подать за счет роста населения дала больше.

О. Журавлева — Подождите, если был рост населения, то, значит, были переписи и новое население учли.

А. Починок — А у нас новые территории добавились, и новое население учитывается. И происходит еще нюанс: мы те территории, когда раньше освобождали от подушной подати, мы на всех территориях вводим нормальный режим — на всех приграничных, окраинных и так далее. У нас традиционно — мы с вами разбирали — в Малороссии было меньше, на стоверстной полосе вокруг границы было меньше — с этого всего сейчас берем. Понятно, что надо денег. Но самодержец. Что получается? Датскому министру дать 24 тысячи рублей, наследнику прусского министра 40 тысяч рублей...

О. Журавлева — Зачем, простите?

А. Починок — Попросил. 40 тысяч 274 рубля. Князю Социанову на поездку 10 тысяч рублей, на вино — дополнительно 15 тысяч рублей, ливреи — дополнительно 49 тысяч рублей. Хитрово генерал майору «на известные употребления» — 20 тысяч рублей. Проценты на приданое их императорским высочествам — 69 тысяч рублей, генералу Депрерадовичу — 48 тысяч 399 рублей и так далее. То есть, 29 миллионов дополнительно сверх бюджета ушло — вот видите, как неинтересно получается.

О. Журавлева — Может быть, на что-то полезное ушло? Я даже волнуюсь — ну, неужели государь-император — светлая голова, бабушка у него такая умница была, так его старательно воспитывала именно государем. И откуда это разбрасывание денег, бог знает, куда?

А. Починок — Ну, просят, просят.

О. Журавлева — Добрейшей души человек.

А. Починок — Хочется быть добрым. Не знаю — добрейший, не добрейший, но реальный факт. Более того, из-за того, что бюджет фактически тайный, никто не знает, сколько на самом деле долгов. Вот мы того же самого Васильева, Казначея поминаем — он докладывал в позапрошлый год, в 801 году он докладывал, что долгов было 86 миллионов, недоимок — 9. Потом он через 3 года докладывает, что долгов того же самого 801-го года осталось — то есть, гасили, гасили, было 86 — осталось 127.

О. Журавлева — Интересно.

А. Починок — Потом, когда до Государственного совета все дошло к 10-му году, выяснилось, что долгов 801-го года осталось 133. Из них 24 миллиона — текст такой: «Следующие к разбору долги — это которых еще неизвестно, сколько платить доведется». Вот такая ситуация.

О. Журавлева — Волшебно! Александр Петрович, скажите, пожалуйста, у нас все-таки в теме стоит реформа Сперанского.

А. Починок — Так мы и показываем, как ужасно было, почему Сперанскому нужно было реформировать

О. Журавлева — Давайте — откуда берется Сперанский, и для какой задачи?

А. Починок — Сперанский берется для приведения в порядок этой ситуации.

О. Журавлева — То есть, для начала как бы в бухгалтерии навести порядок.

А. Починок — Нет — в государстве. Сперанский — это, вообще, удивительное чудо. Наполеон как-то писал — потому что, он несколько раз говорил со Сперанским один на один, — что, в принципе, он один стоит целого королевства. Это, действительно, было так. Это человек, который работал 48 часов в сутки; это человек, который, когда нанимается Куракиным на службу, тот ему дает, говорит: «Напиши письма...» и тот за ночь пишет больше десятка самых разных писем с ответами блестящего содержания; это человек, когда его выгнали с работы, сидел и опять писал. Потом работал пензенским губернатором великолепно. Потом поехал в Сибирь и успел фактически за год написать уложение о том, как надо управлять Сибирью. Потом, когда он вернулся, он сделал этот мой любимый, замечательный свод законов о Российской империи — невиданных, сверхгигантский колоссальный труд, равного которому просто не было... Это был фантастический специалист по государственному управлению, администратор, финансист — все в одном лице. То есть, Александру невероятно везет. Но он его выпустит только в 810-м году на реформу кабинета министров, на реформу финансов, на реформу управления, на реформу Государственного совета — все сразу.

А почему? Давайте дальше смотреть. Мы еще ползем между 2-м и 4-м годом подходим к 5-му. К 5-му году мы набираем 102 миллиона доходов в бюджете, по факту — 147. Опять все прекрасно. Плюс 805-й года — последний год прекрасного плюса бюджета: 112 — расходов, 125 — издержек. Четыре года без дефицитов, но у нас есть старый долг. Перезанимать в Голландии не получается. Голландия воевала, Голландии сейчас нету — Франция ее захватила. Там занять нечего. Хотя, с одной стороны, хорошо: гасить голландские долги можно тоже потянуть. И тут выясняется, что нам нужна армия, нам нужна колоссальная армия, потому что Александру надо воевать. Он решил спасать Европу, он решил направить, как и Павел, наши войска против узурпатора Наполеона. Именно поэтому начинаются действия двух типов. Первое — это увеличивается армия, значит, очередной рекрутский набор — подряд они идут через несколько лет. Причем берем по 2 человека с 500 душ, по 3 человека с 500 душ, наводим порядок в учете. И там обнаруживаются фантастические вещи, вы не поверите. Как вы думаете, сколько лет можно разбирать тяжбу по Московской губернии Московскому уезду о переборе рекрутов в армию?

О. Журавлева — Не знаю. Можно хоть 10 лет.

А. Починок — Хоть 10? Ну-ну, плохо вы знаете нашу бюрократию. В 1704 −1705-м году Петер перебрал рекрут в Московском уезде. На это подали жалобу бедные крестьяне. И в 19 году канцелярия докладывала, в 20-м году была резолюция, а в 726 и 730-м разбирались. В 73-м снова возвращались к вопросу, вот в 1783-м обратились к почивающей в бозе государыне императрице Екатерине II и решение вышло оперативно 23 октября 1802 года. Не надо смеяться! Всего-навсего за 96 лет наша бюрократия разобралась с вопросом.

О. Журавлева — Вы знаете, простите, это Чарльз Диккенс «Холодный дом», Канцелярский суд. Это вот эта самая история.

А. Починок — Та же самая история, но это не смешно. Почему это пришлось делать? Потому что нам надо уже не по 2 души, а нам надо в 805 году 4 рекрута с 500 душ, и нам надо собирать земское ополчение. Это сразу очень серьезно подрывает базу для налогов. Мы берем много солдат, много рекрут, плюс земское ополчение, в которое идут, и с них подушную подать не взять. Мы перебрасываем деньги из Сибири — все равно в Сибири никто не занимает на развитие, поэтому все деньги из Тобольска, Иркутска, Томска переправлены в Государственный заемный банк, и их предлагают желающим под 6%. Появляются первые пенсионеры. Надо отдать должное. Вот прямо перед войной, наконец, сообразили, и у нас появляются настоящие пенсионеры с половинным жалованием, но очень в небольшом количестве. Начинают формироваться новые долги и новые дивизии. Появляются драгунский, мушкетерский, егерские полки. Полки потихонечку резервные, охранные и территориальные переходя в регулярную армию, эта армия начинает воевать. И, как только эта армия начинает воевать, у нас начинает расти долг. Потому что, как не считай, а военные расходы нашего бюджета с 805 года идут вверх и вверх.

О. Журавлева — Ужасная история, а я все надеялась, что сейчас в вашем изложении появится Сперанский и прекрасные надежды реализуются и все становится...

А. Починок — Так вот то-то и оно, что до Сперанского мы сначала должны развалить бюджет — пока у нас профицит.

О. Журавлева — Это у вас уже получилось.

А. Починок — Ну, не совсем, сейчас будем добивать после новостей.

О. Журавлева — Я хочу сказать, что у нас есть победители. Правильный ответ: герб города Тулы, потому что тульские оружейники из стали сделали эту самую колыбель.

А. Починок — С алмазной огранкой!

О. Журавлева — Да. Мила, Вера, Татьяна, Олег, Марина и Елена — вам обязательно позвонят, так что телефону не называю. Встретимся после новостей.


НОВОСТИ


О. Журавлева — В Москве 15:35 и в программе «Фискал» Александр Починок продолжает нагнетать уныние. При Александре I, дескать, было очень плохо с финансами, еще хуже с романсами и еще чудовищней с армией и я даже боюсь сказать — с флотом.

А. Починок — Ну, а что делать? Если 5,6,7-й годы мы воюем. Занять денег в мире тяжело у других стран, потому что у нас Павел ухитрился сказать всем...

О. Журавлева — Кто они есть.

А. Починок — Нет — всем, кто нам занимал деньги, обращайтесь к англичанам, потому что англичане нам не доплатили, поэтому требуйте эти деньги с них, которые нам положены за войну с Францией. Александр это отменил, но осадочек остался.

О. Журавлева — Простите, англичане были нам должны?

А. Починок — Мы воевали с Францией, и нам англичане, действительно, обещали деньги, были даже обозначены суммы в расчете за одного солдата. Что-то они платили, и долг был, но, в принципе, другим заемщиками и другим компаниям это было совершенно, извините опять-таки за жаргонизм — фиолетово. И они требовали погашения долгов. И именно поэтому Александру пришлось отменять это решение Павла.

О. Журавлева — Я на всякий случай — просто волнуюсь очень — в конце концов, англичане нам вернули деньги или нет?

А. Починок — Англичане нам вернули часть денег. Все как всегда. Дальше. Не хочется... все говорят — прекрати печатать ассигнации, тем не менее, все равно в 804-м году мы эмитируем еще 30 миллионов ассигнаций, их у нас стало 260 миллионов, хотя старые билеты вспомогательного банка мы выкупаем, выкупаем, а у нас появляются ассигнационные рубли. Так вот, когда начинаете считать, в 807-м году ассигнации уже 66,3 копейки к серебряным деньгам, в 808-м году — 48,2 копейки.

О. Журавлева — Это в рубле, да?

А. Починок — Это соотношение ассигнационного рубля к серебряному. В 809-м — 40. В 810 — 29, в 81 году начинаем год с 19, 8 копейки, потом он немножко поднимается — Сперанский сработал — и к началу 12-го года он 29,7, и в 12 году он держится 38,8. То есть, Сперанский подтянул почти в два раза курс. И опять-таки — те, кто делает ряды счетные, учтите, что Сперанский сделал основной счетной единицей серебряный рубль, а по указу 12-го года платежи пошли ассигнационные, поэтому это опять-таки совершенно другие деньги.

О. Журавлева — Ну, хоть на примере объясните, чтобы было понятно, что это.

А. Починок — На примере, очень хорошо. Вам нужно заплатить 100 рублей жалования. Если вы ее получаете в 810 году серебром, то 100 рублей. Если вы его получаете ассигнациями, то это 29 рублей серебром, на минуточку.

О. Журавлева — Ничего себе.

А. Починок — Вот такая разница.

О. Журавлева — То есть, это так реально делали. То есть, Сперанский считал в серебряных рублях...

А. Починок — Он пробовал вести в серебряных рублях все расчеты, но самое страшное в этом, что он потребовал платежей в серебре назад. Мы будем дальше смотреть, что будет со Сперанским. Почему возмутились все — это же надо платить живыми, настоящими деньгами, а не бумажками. Теперь, по нашей экономике нанес удар Тильзитский мир и континентальная блокада. Не такой сильный удар, конечно, как принято было писать, но, тем не менее, мы резко сократили в 3 с половиной раза экспорт хлеба. Мы, таким образом, вынуждены были завалить цены на хлеб внутри страны, потому что, некуда продавать, и у нас хлеб упал, если считать в серебре в 2 раза в цене — в ассигнациях он не падает в цене. Это в минусах — падение доходов от торговли. В плюсах: у нас рост внутреннего производства и возможности развития экономики. Так что блокада повлияла, но не так сильно, как сильно влияют наши военные расходы.

Если мы посмотрим, что у нас получается с военными расходами, то традиционно — цифры все знают по сборнику 100-летя военного министерства — 43 миллиона прямых военных расходов в 807 году, 53 миллиона в 808, 64 миллиона в 809, 92 — в 810, 113, 7 — в 811. Но плюс еще экстраординарные — там проходит до 25 миллионов в год военному министерству экстраординарных расходов. Поэтому реально — больше половину бюджет, а некоторые исследователи считают 60% бюджета — это военные расходы. И поэтому у нас возникает дырка. Мы продолжаем эмитировать и эмитировать ассигнации в огромном количестве.

О. Журавлева — То есть, вместо денег выдаются бумажки, чтобы как-то...

А. Починок — Но бумажки еще что-то стоят, но они не так много стоят, как хотелось бы. И у нас дефицит уже 46 миллионов в 808-м году. В 9-м году пытаются без Сперанского еще привести в соответствие, сделать... Такой был красивый бюджет — там 3 миллиона плюсом! Вместо 3-х миллионов плюсом получили 140 миллионов минуса, потому что воевали со Швецией, а потом надо было обустраивать территорию Финляндии. Воевали с Турцией. Колоссальнейшие, гигантские расходы. И в этих условиях полной безнадежности — тут приходит Сперанский, вот, когда очень плохо. Представьте себе, если бы той же самой Екатерине и, не дай бог, Петру объяснили бы, что у них 140 миллионов дефицит, когда Петр с 3 миллионами содержал армию...

О. Журавлева — В долг не брал никогда.

А. Починок — И, когда у Екатерины было максимум по жизни, если все про все посчитать — 60, к концу жизни — под 80 миллионов бюджета. А тут за год — под 140 миллионов дырки. Вот так вот. И он начинает делать глобальные реформы. Это знаменитый манифест 2 февраля 1810 года. Что он хочет сделать? Действие первое: привести в порядок министерства. Сперанский — почему сразу все министры — его враги — он говорит: «Ответственность министров не определена. Сферы деятельности между ними не разделены, планы не работают». И он заставляет принять манифест О разделении государственных дел по министерствам, и Общее уложение министерств. Там все. Впервые делопроизводство определено жестко, пределы власти определены, ответственность почти каждого уровня управления определено. Вот я читаю этот манифест с удовольствием, потому что это фантастически точное, для того времени лучшее изложение, как должна работать государственная машина. Экономно, четко, сроки, ответственность, порядок — действие первое.

Так вот, как вы думаете, этот порядок, кто потом реформировал? Вот Сперанский его заставил принять. Когда дошли руки до его реформирования? Когда он официально был изменен?

О. Журавлева — Даже не представляю себе.

А. Починок — Он был изменен главой правительства Львовым, Временным правительством 1917-го года.

О. Журавлева — Да, что вы говорите!

А. Починок — Все оставшееся существование Российской империи работали по уложению Сперанского. Вот это показатель качества работы документа. Дальше. Восстановление финансовой системы. Если мы перечитаем, что пишет Сперанский — он говорит... — мы все говорим: принципы налогообложения Адама Смита — так вот Сперанский: «Налоги правильные, когда они не осушают источника внутреннего богатства. Второе: когда они распределяются уравнительно. Третье: когда они не прикасаются к капиталу, нужному для произведения доходов, но отделяются от чистых прибытков. Четвертое: когда способ взимания их для правительства дешев, а для частных лиц — непритязателен».

О. Журавлева — Боже мой, как все просто!

А. Починок — Просто, но опять-таки, к огромному сожалению, Сперанский удвоил налоги в России. Де-факто он вынужден был удвоить их. Он поднимал подушную подать.

О. Журавлева — Сколько на данный момент?

А. Починок — Вот смотрите, тут ведь дело не в том, сколько — тут дело в том, с кого? Он впервые под видом сборов с купеческих капиталов и модификаций подушной подати, он впервые пытается ввести подоходных налог. Он очень хитрый, он считает, что нужно ввести доход. И он грохается на чем — он его распространяет на помещиков. И документом от 17-го февраля 12-го года он вводит — ну, опасность войны, Товарищи, будьте патриотами! — временный сбор с помещичьих доходов. Причем он распространяется на все имущество, приносящее доход, причем прогрессивную ставку налога — обратите внимание.

О. Журавлева — На какой же процент?

А. Починок — До 500 рублей не платим. От 500 до 2-х тысяч рублей ставка — процент. От 2-х тысяч до 4 тысяч рублей ¬ 3%, от 4 тысяч рублей до 6 тысяч — 3%, свыше 18 тысяч рублей дохода — 10%.

О. Журавлева — Ну, гуманизм!

А. Починок — Нет. Гуманизм, но первый раз по богатой части населения удар. Налог выдержал 7 лет. Собрали 5 миллионов в первый год, в 20-м году отменили. Подушная подать — вы спрашивали — подняли до 2-х рублей. А с мещан — 5 рублей, с казенных крестьян — еще была оброчная подать, это еще 3 рубля добавили. И еще, естественно, мы «питейные» подняли. Опередили четкое количество питейных точек на территории страны, определили оклады. Здесь опять нехорошая вещь, цитаты: «Никто из евреев не может ни в какой деревне, селе содержать никаких аренд шинков, кабаков, постоялых дворов ни под своим, ни под чужим именем, не продавать в них вина и даже жить в них под каким либо видом, разве проездом». Вот был — из песни слов не выкинешь — и такой удар, очень жесткий по евреям нанесен.

О. Журавлева — Куда они делись, кстати, после этого?

А. Починок — Они оставались на территории России, их потихонечку начинают переселять опять-таки указами. Что-то, напоминающее черту оседлости начинает формироваться пока в неявной форме, потому что их передвигают на другие территории. Но, опять возвращаясь к его налогам, он вводит 10-процентный налог... Как можно было придумать с наследства, когда продается имущество с аукционов, наследственное имение, то покупатель должен прежде, чем заплатить за это имение, 10% внести в казну — вот такой эффективный способ взимания еще здесь налогов. Очень жесткая протекционистская внешняя торговая политика. Он закрывает четко те отрасли, в которых у нас есть свое производство, от импорта. Он облагает французские товары пошлиной. Тут опять-таки, с одной стороны, для страны хорошо, потому что французские товары — это, как правило, роскошь.

С другой стороны, опять все богатые — против Сперанского тут же. Для нас с вами, потребителей нашего искусства и посетителей наших музеев — спасибо Сперанскому! — потому что то, что мы видим в музеях Московского Кремля того периода, это то, что сделано было на наших фабриках: мебельное производство, бронза, фарфор, стекло. Вот такие протекционистские пошлины вызывали то, что у нас это все производилось. И, несмотря на пожар Москвы и гибель огромного количество всего этого, все равно мы видим, сколько тогда было произведено у нас, и какие ремесла, какие фабрики у нас поднялись.

О. Журавлева — Мы еще раз вспомним, что тульский-то завод еще до всякого Сперанского прекрасные вещи умел делать — это к вопросу о колыбельке.

А. Починок — Да. Но опять-таки реформой Сперанского он более, чем защищен. Он получает прямое бюджетное финансирование на изготовление ружей; и именно поэтому, несмотря на то, что у нас армия дальше растет и доходит до 480 тысяч человек в армии, а еще у нас ополчение — все равно в арсеналах у нас лежат десятки тысяч ружей. Успевает работать Тульский завод, которому подкинули денег, и его защитили.

О. Журавлева — Вот оборонзаказ когда появился.

А. Починок — Оборонзаказ только за реальную работу. И дальше Сперанский говорит: «Мы не будем печатать наши бумажки, не будем».

О. Журавлева — Вообще, ассигнации?

А. Починок — Не будем ассигнации печатать. Мы будем делать профицит бюджета, поэтому у нас будет подоходное обложение, у нас будет вспоможительное сальдо бюджета. Мы будем развивать хозяйство. Мы введем — если научный термин — Сперанский попытался ввести серебряный монометаллизм в России. Ну, грубо говоря, сделать наши серебряные монеты основной валютой на территории Российской Федерации... вернее, в Российской империи — простите, ради бога! Сейчас, может быть, тоже было бы неплохо! И вот — борется с инфляцией. И он пытается создать Центральный банк в виде акционерного общества, где государства только треть акций, а остальное — это частный капитал. Сперанский прекращает те займы, которые пробовали делать, потому что в 89-м году были займы, но они почти — я вот смотрю — почти ничего не дали, очень небольшие доходы.

То есть, за полтора года работы все почищено: минус 20 миллионов расходной части бюджета — вот прямая экономия урезания затрат. Новый выпуск уже, но в ассигнациях займа, а серебром. Приватизация части государственного имущества — не кидайте в меня камень! Сперанский казенные леса, арендные имения приватизировал для сбалансирования бюджета. Выделялись все доходы, чтобы они все шли через Казначейство. В первый бюджет, который я нашел, и наверное, действительно, реально так, расписанный — это 911 год. Настоящий бюджет, на который можно...

О. Журавлева — Не секретный?

А. Починок — Не секретный, который можно посмотреть, понимаете? Это очень интересно. Но, совсем неплохо.

О. Журавлева — Александр Петрович, подождите. Вы сейчас нам нарисовали светлого гения. Мы понимаем, что, наверное, семинария дала такой нечеловеческий заряд этих знаний...

А. Починок — Помимо семинарии колоссальное дополнительное образование самостоятельное.

О. Журавлева — Это правда, потому что, насколько я вычитала в справочниках ему и фамилию-то эту дали — у него была никакая не экзотическая фамилия, а от латинского слова «надежда», «упование» — он подавал надежды.

А. Починок — Смотрите, его отправляют в отставку: он едет в Пензу, потом в Сибирь — что он везет? Он везет огромное количество книг.

О. Журавлева — Вообще, о том, что личная скромность семинариста была феноменальная, говорят многие источники. Говорят, что для себя в реальности он ни постелей, никаких особенных имений, кроме книг вроде бы не хотел...

А. Починок — Зато книги какие!

О. Журавлева — Книги да — вещь хорошая. Ну, вот получается: человек не казнокрад — совершенно точно, человек знает как — он очень умен и очень образован; в чем его — не скажу ошибки — где его слабое место? В какой области, как вам кажется? Кстати, отношение с церковью в финансовом смысле, изменились при Сперанском?

А. Починок — Практически нет, ничего сверхординарного он не делал. Итог: в 11-м году дефицит падает до 6 миллионов, несмотря на подготовку к войне, несмотря на огромный военный бюджет — 300 миллионов доходов, на минуточку. Мы помним, Екатерина — 60-80. Мы помним начало Александра — 100 миллионов. И 11-й год — 300 миллионов доходов — очень много. А теперь смотрим. Пункт первый: люди не готовы. Масса документов того периода — просто люди не способны посчитать то, что он требует от них посчитать. Цифры не сходятся, отчеты примитивные, наверх идет не та информация. Второе: он пытался все сделать финансовыми мерами. Огромная часть хозяйства еще просто товарно-денежная, и деньги в часть территории Российской империи даже просто не проникают — там натуральный расчет. Поэтому он не уделял большого внимания, как всю эту Российскую империю включить в оборот товарно-денежных отношений и ее развивать.

Но самое главное, не это. Самое главное, что он поссорился со всеми. Потому что Сперанский требует работ от министров, Сперанский вводит жесткую ответственность для всех чиновников, Сперанский поднимает подушные подати — это не нравится населению. На этот период падают последовательно рекрутские наборы очень большой величины, потому что надо формировать армию — опять-таки тяжесть для населения серьезная. Сперанский поднимает акцизы на водку. Сперанский впервые обрушивает серьезные налоги на богатых, что им тоже не нравится — ни купцам, ни крупным помещикам и дворянам.

То есть, он всем — кость в горле. Именно поэтому количество желающих рассказать Александру, — какой плохой Сперанский, невероятное. Если просто прикинуть, то получается, что каждый день к Александру приходило по несколько человек, чтобы сказать, что Сперанский — «бяка», регулярно. Именно поэтому его без обоснования причин ссылают, причем на самом деле, приезжает изумительный ректор университета, прекрасный ученый к Александру и тот его спрашивает: «А не повесить ли мне Сперанского или расстрелять?» И тот говорит: «Нет-нет, не надо, не надо...» Это как раз ректор дерптского университета. И в итоге он его просто отправляет в ссылку, а потом на Пензенскую губернию — удаляет, с концами.

О. Журавлева — Мне кажется, что Виталий из Петербурга зрит в корень: «Сперанский — это Чубайс».

А. Починок — Нет, нет...

О. Журавлева — Ну, в смысле, все не любят.

А. Починок — По нелюбви — да, но Сперанский был гораздо успешней даже Чубайса по результатам деятельности. Ему позволили все реализовать, он все сделал, он создал тот фундамент, на котором мы продержались 812 год, реально создал. И его же убрали, и радостно отправили в отставку и 9 апреля 812 года ассигнации признаются законным платежным средством и установлено обязательное их обращение по всей территории империи и расчеты и платежи производятся ассигнациями, поэтому опять-таки любителям считать расходы — обратите внимание, что с 9-го апреля мы все платим бумажками опять. И ассигнации мы начинаем печатать в немеряном количестве. Потому что нам нужны опять деньги, и мы их... печатный станок — вперед, вперед!

О. Журавлева — Одни еще вопрос от Сергей из Саратова: «Когда был введен налог на передвижение иностранцев? И много ли он давал доходов.

А. Починок — Он давал не много доходов. Его сделали для того, чтобы уязвить французов. Это был чисто ограничительный налог. И у нас на смену Сперанскому приходит Гурьев — министр финансов, который приобретает больше власти, и которые дальше делает сметы доходов и расходов. С что скажут, что Гурьев был хороший — при нем курс рубля рос, но это последствия еще действий Сперанского, потому что самый пик — вот у нас начало войны с Наполеоном, а курс — опять-таки для любителей — 64 копейки за рубль. А потом он опять уже будет падать. ПроГурьева мы будем говорить в следующий раз, и про то, сколько нам стоила война с Наполеоном, потому что это самое затратное, что у нас было.

О. Журавлева — Значит, войну с Наполеоном и Гурьева обещаем вам в следующее воскресенье, никуда не денемся. Длинное было правление благословенного нашего Александра. Александр Починок и Ольга Журавлева, программа «Фискал». Большое всем спасибо, всего доброго!