Блог Евгения СычёваEugi Gufo

Пишут, что развлекательный телеканал «Дом кино» вырезал из фильма «День радио» кадры с лидером группы «Ногу свело» Максом Покровским, а также с музыкантами «Мумий Тролля» и участниками украинского рок-коллектива «Вопли Видоплясова», а также размыл в начальных титрах имена Михаила Козырева и Максима Виторгана, которые «объявлены в России иностранными агентами».
Про музыкантов всё понятно – они осудили специальную военную войну (кроме «Мумий Тролля», которые, по моим наблюдениям, просто тихо отошли на безопасное расстояние от всего происходящего). Почему полностью не вырезали Козырева и Виторгана тоже понятно – без них фильм потеряет смысл, станет непонятным набором сценок.
А вот что Максим Виторган объявлен «иностранным агентом» – большая для меня «новость». Потому что несмотря на свою адекватную общественную позицию, почётного ярлыка Виторган каким-то чудом избежал (и я очень за него рад – хорошим людям я проблем не желаю). Не стоит бежать впереди Минюста.
Но пишу я всё это, на самом деле, с определённой целью: с подачи «Дома кино» напомню, что многие довоенные российские фильмы а) можно смотреть и б) следует добывать в свободных от цензуры источниках. Такие фильмы как «День радио» напомнят вам, что в России были и есть нормальные деятели культуры.

Во исполнение российского законодательства (в том числе статьи 6.21 КоАП и 478 федерального закона, который ввёл полный запрет на «пропаганду нетрадиционных отношений» и педофилии, распространение информации об ЛГБТ и «смене пола» среди людей любого возраста), издательство АСТ выпустило биографию режиссёра и писателя Пьер Паоло Пазолини вот в таком виде:

Это – книга Роберто Карнеро «Пазолини. Умереть за идеи». Вышеприведённой цензуре, как утверждается, подверглась примерно одна пятая часть книги. В телеграм-канале пресс-службы издательства сообщается: «Решение редакции, выпустившей книгу, – вынужденное, чтобы издание могло увидеть свет. Закрасить фрагменты текста – более честный выбор, чем просто вырезать абзацы, будто их в книге и не было».
Была бы у меня возможность – я бы даже купил несколько таких экземпляров. Один – на память о диких временах, а ещё несколько – для продажи на аукционах лет через 40–50. Потому что через несколько десятилетий такие «артефакты эпохи» точно будут выставляться в музеях. В те музеи придётся силой водить тогдашнюю молодёжь, которая будет рассказывать, как хорошо жилось  в СССР  при Путине и не верить, что крупнейшее издательство страны не ради шутки переводило дефицитную бумагу вот на такие артефакты…