Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Сергей Бунтман — Добрый вечер всем! Наталия Ивановна Басовская. Здравствуйте, Наталия Ивановна!

Наталия Басовская — Добрый вечер!

С. Бунтман — Сергей Бунтман сегодня с Наталией Ивановной — мы ведем программу «Все так». Сначала у нас небольшое объявление будет, потом уже мы перейдем к нашему герою, и к вопросам, связанным с ним.

Н. Басовская — Объявление такое: 12 февраля в среду в Центральном доме литераторов будет моя лекция в 19:30, посвященная королеве Виктории с подзаголовком: «Символ на троне». У меня женский сезон там происходит в этом лектории, так что милости просим те, кого это привлечет. Все подробности на сайте «Прямая речь».

С. Бунтман — Принца Альберта только не забудьте, он был хороший человек.

Н. Басовская — Разве можно его не заметить.

С. Бунтман — Он был чудесный человек. А я задам вопрос довольно мутный, но вы быстро догадаетесь. Ян Собеский — я думаю, что за этот час вы поймете, что это был один из величайших людей Польши и Европы 17-го века. Не оставил он династии, не сделал, но в Польше это трудно...

Н. Басовская — Хотя очень хотел.

С. Бунтман — Да, не получилось. Вот, его внучка — дочь его старшего сына Якуба вышла замуж за какого-то странного Шевалье Сен-Жоржа. На самом деле это был никакой не Шевалье, никакой не Сен-Жорж и даже не француз. А это были представитель и даже непризнанный король одной известной европейской династии. Скажите, какой династии, а мы потом с вами все догадаемся, кто это такой был. У него даже прозвище было в свое время. Так вот, за представителя, какой династии, этого таинственного Сен-Жоржа вышла замуж Клементина — внучка Яна Собеского.

Телефон для sms в эфир: +7 (985) 970 45 45. Родился он на Украине,на нынешней.

Н. Басовская — Обратимся к Яну Собескому. Я в подзаголовок поставила прозвище: Лев Лехистана — его так прозвали турки, что означает: Польский лев. Одно дело, если его спасителем Европы, называет Европа и вполне заслуженно, но даже враги турки назвали его львом. Это один из крупнейших европейских полководцев. Был полководцем еще и в статусе короля, правил Речью Посполитой 22 года. И речь Посполита при нем — это еще очень крупное государство. Объединение Польши и Великого Литовского княжества, которое произошло в 16— м веке в 1569 году — у них был общий Сейм, единая монета и принцип выборности короля на сейме — охватывало территории современной Польши, Литвы, Латвии, Украины, Белоруссии, частично России и Эстонии, Молдовы и Словакии. Это было грандиозное государственное образование в центре Европы. И вот, 22 года он правил этим крупным государством. Ну, а как полководец — об этом будет рассказано по ходу передачи.

Биография Яна Собеского ранняя кажется какой-то такой, не очень яркой, не очень привлекательной -общешляхетской, общепольской. Тем интересней потом тот взлет, который с ней происходит.

С. Бунтман — Там еще у папы был выгодный брак.

Н. Басовская — Да. Вообще, по выгодным бракам они были мастера.

С. Бунтман — Да — оба.

Н. Басовская — И папа, и Ян отличились. Итак, отец из среднего дворянства польского рода Собеских Якуб Собеский — он был не выдающимся человеком, но вполне состоятельным, разбогател и начал карьеру благодаря браку. Он женился — это мать Собеского — на Софье Теофилии Данилович, которая была внучкой выдающегося полководца Польши и главнокомандующего Станислава Жолкевского. Нам он примечателен...

С. Бунтман — Жолкевский нам, конечно...

Н. Басовская — Жолкевский, да... в русской истории — вступил в Москву 4 июля 1610 года...

С. Бунтман — Опять же могу пальцем показать, где они тут сражались.

Н. Басовская — Это было рядом с «Эхом Москвы».

С. Бунтман — Это рядом с нами — у ресторана «Прага».

Н. Басовская — Да, обеспечил свержение Шуйского Василия Ивановича, увез его в Варшаву, где Шуйский скончался. То есть, она внучка очень заметного человека. Отец дослужился до должности краковского каштеляна — это много. Краков — древняя столица, Краков уважаем, почитаем, центр культуры, и краковский каштелян — это не пустяковая должность. У Яна есть брат Марек, сестра Екатерина. Брат Марек рано погиб — сейчас скажу, когда это произошло, — Екатерина дважды была в браке. Вот, они по бракам были удивительные люди: браки с самыми и знатными людьми Польши — сестра сначала вышла замуж за Владислава Заславского и затем Михала Казимира Радзивилла — из самых, самых высот. То есть, это семейство на браках и связях при дворе строило многое, но, конечно, не все. Образование Яна Собеского имело значение для его дальнейшей судьбы. Это было прекрасное образование: Ягеллонская академия в Кракове, основанная при королеве Ядвиге — он содействовала очень много этому всему — и затем два года вместе с братом Мареком в странах Западной Европы в нескольких учреждениях они обсуждали. Знал: латынь, французский, немецкий, итальянский. Согласитесь, для военного, Сергей Александрович, очень большая...

С. Бунтман — Он потом еще татарский выучил.

Н. Басовская — Эрудит, да. В два счета.

С. Бунтман — Он у нас молодец, да!

Н. Басовская — Отправился с дипломатической миссией и там выучил татарский язык.

С. Бунтман — Да. Ну, он еще в плену, когда побывал, он написал, вообще, о состоянии этого всего государства, которое он потом разобьет. Он блестящий человек был.

Н. Басовская — Склонен к познанию, к изучению нового, и, в общем, психология не военного, такого только военного, который знает только поля брани, а человек с эрудицией. В 1648 году Яну 19 лет. Они вернулись с Мареком после путешествия по Западной Европе в Польшу. А в это время Польша воевала против восстания под руководства Богдана Хмельницкого, украинского массового этого движения за то, чтобы сохранить Украину под польской властью. Юные братья вступили в польское войско, и в этом войске погиб Марек, который попал в татарский плен. Татары были противниками Польши. Татарская конница крымская играла очень большую роль, вообще, в это время...

С. Бунтман — Они были на разных сторонах, это такое было туда и сюда....Этот татарский фактор был очень важен.

Н. Басовская — Очень важен для Европы этого времени. Вообще, надо сказать, Центральная Европа этого времени — это кипящий котел. Это кипящий, клокочущий котел, который, с одной стороны, самоутверждается перед лицом традиционных лидеров европейских: Франции и Священной Римской империи, прежде всего, Священной Римской империи и германской нации. Но, вместе с тем, друг с другом выясняют отношения. А еще третий фактор: они все вместе находятся перед угрозой движения с востока Турецкой Османской империи. То есть, это кипящий котел.

С. Бунтман — Там еще Московское государство поджимает очень сильно.

Н. Басовская — Да, выходит на историческую арену Московское государство. Котел кипит и клокочет. Если сегодня в какой-то мере, в относительной Европа все-таки стремится к единству, к взаимопониманию; центральноевропейские государства стремятся включиться в это единство, то мы как раз сегодня говорим о временах — это 17-й век,— когда это был кипящий котел. Я не упомянула год рождения Яна Собеского — это недопустимо. Это 1629 год.

С. Бунтман — Ну, там от 48-го отсчитали назад. Вы сказали, что ему 19 было.

Н. Басовская — 19, да. Он юноша. Братья вступили в польское войско, Марек попал в татарский плен и исчез, его следы просто затерялись. Семья просто потеряла этого человека. Ян же начал карьеру дипломата, о чем уже Сергей Александрович упоминал. Он принял участие в посольстве Польши в Турцию, изучал восток, изучил там татарский язык, интересовался тем, что такое Турция. Казалось, может быть, вырастет в дипломата — нет, судьба его сложилась иначе. Королем Польши был в этом время Ян II Казимир из династии Ваза. Династия Ваза корнями своими по происхождению шведская. Это сын Сигизмунда III, знаменитого правителя, который претендовал на корону, имел права и Швеции и Польши, еще мечтал о московской — ему все время мало было корон — и венгерскую имел. Этот человек правил в то время Польшей.

И вот, Ян как бы оказывается дипломатом — может быть, так сложится его жизнь. Но нет — военная косточка побеждает. Ян принимает участие в войнах 50-х годов 17-го века с Россией. Это борьба за украинские земли. Конечно, фигура очень яркая, достойна, но достаточно заметно враждовавшая в истории с русским государством. Может быть, этим объясняется недостаточный интерес в русскоязычной литературе к этой фигуре. Конечно, он заслуживает большего внимания. В 1667 году было заключено Андрусовское перемирие, — вообще, их было много — по которому Польша отказалась от левобережной Украины и Смоленщины. То есть, самые болезненные вопросы не то, чтобы были решены, но на какое-то время были отложены.

И все-таки по-настоящему важнейшие события в его жизни начинаются в 50-х годах 17-го века. В 1665 году произошло то, что в истории сохранилось под названием «Шведский потоп» — вот, так его и называют по сей день, в общем — нашествие. Может, тут еще вопрос переводов...

С. Бунтман — Нет, все правильно — потоп.

Н. Басовская — Потоп войск.

С. Бунтман — Это потоп. И читайте трилогию Сенкевича — ничего лучше. Что вам еще нужно? Трилогию Сенкевича читайте...

Н. Басовская — Так же, как, когда говорю по Францию, говорю: читайте Дюма! Ну, Дрюона еще.

С. Бунтман — Да. И читайте трилогию Сенкевича — это великие книги.

Н. Басовская — «Шведский потоп» 1655–1660 годов — это попытка едва родившейся, я так понимаю, великой Швеции, ибо после 30-летней войны, где Густав II Адольф выступил, как выдающийся полководец — шведский король и поднял Швецию, поставил в ряд великих держав — великодержавные наклонности и устремления Швеции стали проявляться очень заметно.

С. Бунтман — С одной стороны, я бы сказал, конечно, это все принадлежит в какой-то степени той же 30-летней войне, всей этой ситуации в Европе: и религиозной ситуации и династической. И потом Швеция — Польша, два короля династии Васа...

Н. Басовская — Их связала судьба.

С. Бунтман — Ну, фактически родственники Васа, хотя у шведов, как мы знаем из передачи про Кристину, это уже немножко не то, но...

Н. Басовская — Крепнет национальное самосознание, конечно и в Швеции и в Польше, но после успеха Вестфальского мира 1648 мира, во многом обеспеченного Густавом II Адольфом, Швеция претендует на очень многое. И вот, на что, в сущности, прежде всего, претендовала Швеция: захватить, подчинить себе все побережье Балтики. Тогда это стало бы не просто великой державой в Европе — это была бы величайшая держава. Как говорили, говорят и пишут: попытка, мечта о том, чтобы Балтика стала внутренним морем Швеции.

С. Бунтман — Да, «наше море», как у римлян — Средиземное, так и Балтика — было бы «шведское море».

Н. Басовская — Да. Как Рим бился за Средиземное с Карфагеном, так здесь со всеми — за Балтику. Две большие армии Карла X — тот самый Карл Густав, кузен Кристины шведской, в чью пользу она отреклась от престола — вступили в Польшу. Тут момент в биографии Яна Собеского немножко сложный. Как по-разному разные авторы пишут: «не разобрался», «не сориентировался». Учитывал, прежде всего, что на польском престоле король со шведскими корнями, шведского происхождения Ваза.

С. Бунтман — Была непонятная ситуация, потому что и многие магнаты и гетманы некоторые...

Н. Басовская — Не сразу разобрались в ситуации.

С. Бунтман — Да, а потом он еще ведь свойственник Радзивиллов.

Н. Басовская — Да, и это важно.

С. Бунтман — И там была очень сложная ситуация, я опять же я вас отсылаю к Сенкевичу.

Н. Басовская — А Радзивиллы всегда в оппозиции.

С. Бунтман — И непонятно было, какую точную позицию займет Ян Казимир.

Н. Басовская — И поначалу он оказался на стороне оппозиции, против польского короля. И раз на престола Ваза, значит, это не тот король... Ну, в общем, он стал на сторону оппозиции. Когда увидел, как я полагаю, что этот самый «потом» угрожает самому существованию польского государства, когда шведы заняли Варшаву и Краков — сегодня даже трудно это представить — они заняли Варшаву и Краков. Кажется, Польше — конец. И вот, в этот момент к его достоинству Ян III — будущий король, а пока просто Ян Собеский переходит на сторону короля Польши: «Будем защищать польскую корону».

В конце 1665 года происходит событие, казалось бы частное. Как много в истории значат подробности, детали, особенно эмоционально окрашенные детали. Эта знаменитая оборона монастыря близ города Ченстохово на Ясной горе, где чудо..., вот, считается, что случилось чудо: отстояли этот монастырь против абсолютно превосходящих шведских сил. Там находилась знаменитая икона Божьей матери. Матка Боска Ченстоховска — кто не знает этих слов.И вот, современники — это люди все-таки, конечно, 17-го века, но мы на днях видели, что люди 21-го века так же готовы верить в чудо, в чудеса, в святыню, а уж тогда, вообще, никаких сомнений — не сомневались, что икона защитила, спасла защитников этого монастыря. Король Ян II Казимир, который до этого бежал — Варшава захвачена, Краков захвачен — и скрывался в Силезии, в германских землях; Ян II Казимир вернулся — а это очень важно для страны — король на месте. И Ян уже на его стороне, и тут он удачно воюет. Ему 36 лет в этом время, это уже далеко не мальчик, у него большая военная биография с отдельными успехами. Но два его триумфа впереди. Об этом ни он не знает, никто не знает.

Но, я бы сказал одновременно, он не менее удачно женился, а может быть, и более удачно, чем его тогдашние военные победы. Он женился на богатой вдове, француженке с французскими корнями абсолютно Марысеньке Замойской из свиты Королевы Марии Людовики. Во-первых, западноевропейское происхождение и ее связи с европейскими дворами — она очень быстро это доказала, проникнув ко двору Людовика XIV.Во-вторых, богатая, очень богатая, поразительно энергичная, и, как выяснилось — вся дальнейшая их доказала жизнь — из тех, кого даже в литературе некоторые авторы называют «архитектор карьеры мужа», придворной — да, но на поле боля Марысенька была не причем.

С. Бунтман — Но, без нее он так бы и остался полководцем.

Н. Басовская — Да, пожалуй, тем более, что никакой придворной ловкости в нем, видимо, не было. Сохранились его многочисленные письма к этой самой Марысеньке. Виделись-то они мало, но писал он ей добросовестно, подробно.

С. Бунтман — И хорошо.

Н. Басовская — Да. И, насколько мне удалось ознакомиться, весьма, конечно, не очень подробно и глубоко, это был человек из добропорядочных военных людей долга, но не придворный и при дворе он едва ли бы как-то проблистал или продвинулся. Но, считается, что благодаря именно ее протекции, именно ее хлопотам перед королевой польской, Ян сделался полным коронным гетманом. 1666 год. Кто это такой? Это, скажем так, заместитель главнокомандующего. Главнокомандующий в Польше называется Великий гетман, а его права рука — Полный коронных гетман, но их может быть несколько. Великий — один. Но всего через два года, в 1668 Ян Собеский уже Великий гетман. Вот, пожалуй, до этих пор строительство его карьеры, а в дальнейшем только исключительно его личные, собственные качества, прежде всего, воина и полководца обеспечивают его дальнейшее место в истории.

В 1669 году скончался король Ян II Казимир — тот самый, из династии Ваза. На этом династия Ваза в Польше закончилась. И вот эта мысль «иностранцы на престоле» — она очень раздражала польскую шляхту и с кончиной этого короля — кончина была такая романтическая, все-таки что-то рыцарское еще в Польше было. У него умерла жена, и считает, что он не мог перенести кончину жены — отрекся от престола на почве личный переживаний, уехал во Францию и там умер очень скоро. Что-то романтическое еще жило в этой польской шляхте.

С. Бунтман — Тоже, кстати, очень интересный человек Ян Казимир, можно когда-нибудь о нем историю рассказать.

Н. Басовская — С удовольствием, Сергей Александрович. Безусловно, здесь много ярких фигур.

После его кончины польская шляхта зациклена, как мы скажем сегодня, на одной мысли: кто бы ни был, лишь бы чистокровный поляк. Претендентов на польскую корону, кандидатуры на избрание стали называть Пястами, хотя Пяст первоначально — это основоположник древней...

С. Бунтман — Да, Пясты — первая династия.

Н. Басовская — 10-й век, вот, с 10-го века. И вот, теперь вся Польша говорит: «Хотим Пяста!» Кто бы это ни был, каким бы он ни был. Вот, на этом у нас наступает перерыв на новости.

С. Бунтман — Да, результаты выборов вы узнаете через 5 минут также, как и итоги ваших ответов на вопросы.


НОВОСТИ


С. Бунтман — Нас ждет продолжение истории Яна Собеского. Наталия Ивановна Басовская и Сергей Бунтман здравствуйте. Потрясающие у нас, Наталия Ивановна, у нас слушатели.

Н. Басовская — Все узнали.

С. Бунтман — Даже дело не в этом. Настоящие спортсмены — потому что я не объявил приз.

Н. Басовская — То есть, они ради интереса, да.

С. Бунтман — Настоящие спортсмены! Это Польша у нас, «Оранжевый гид» — путеводитель, замечательный путеводитель по Польше. Я уже туда окунулся перед передачей. И вот, правильный ответ. Итак, внучка Яна Собеского, нашего героя Клементина — она вышла замуж за некоего Шевалье Сен-Жоржа, это был не кто иной, как (Джеймс) Френсис Эдвард Стюарт, в традиции сторонников Стюарта якобитов Яков III — король непризнанный. Вот, она разделила его судьбу, родила ему двух замечательных мальчиков еще ко всему. Так вот стожилась ее судьба. И правильный ответ: династия Стюартов.

Михаил — 5589, Ирина — 7976, Людмила — 1575, Алла 2894, Максим — 5934, Михаил — 2489, Евгений — 7750, Роман — 0088, Татьяна — 0311, Александр 1745. Спасибо за последние цифры вашего телефона, они в семье Собеских очень важны — 1745. Сегодня хорошее настроение очень. Итак...

Н. Басовская — Продолжаем.

С. Бунтман — Мы оставили выборы, Пяста надо выбирать.

Н. Басовская — Сергей Александрович меня немножко испугал, когда сказал, что наши слушатели настоящие спортсмены, я подумал, что они написали: «Отвечать не будем, бежим все в проруби прыгать», но, слава богу, не в этом смысле. Я очень рада, что, действительно, ради знания, как такового. Путеводитель, правда, прекрасный.

Итак, уже Великий гетман, уже знаменитая крупная фигура, жена близка к королевскому двору и так далее. Видимо, ей твердо уже мечталось, не станет ли Ян Собеский польским королем...

С. Бунтман — Прямо сейчас, на этих выборах.

Н. Басовская — Прямо сейчас, в 1674 году, — но нет. Эта идея только чистокровного Пяста, чтобы суперпольское было происхождение — никаких побочных примесей, скажем, в роду, она привела на королевский престол Польши Михала Корибута Вишневецкого, потому что древний род, потому что аристократия, потому что давние корни...

С. Бунтман — Потому что недавний герой, вообще, всей борьбы НЕРАЗБ., Иеримия Вишневецкий — все это важно.

Н. Басовская — Человек на престоле он оказался не очень яркий и не очень значительный. Но было ясно, что шляхта решительно за него. Жена Яна Собеского отправилась после этого избрания во Францию, пользуясь своими связями, контактами, ко двору самого Людовика XIV. Есть мнение, что она уже заботилась о том, не получить ли в будущем поддержку Франции и, прежде всего, финансовую поддержку, если вдруг в будущем кандидатура его мужа таки будет баллотироваться на королевский престол. Может быть, такая предусмотрительность, есть версия, что деньги-то она получила.

Но, ситуация в Европе сильно изменилась. В 1672-м году ¬ это приближение звездного часа Яна Собеского — началась война с Турцией, с Османской империей. Это давнишняя история, она тянется давно, Центральная Европа давно под угрозой нашествия со стороны Османской империи. В свое время говорили мы в передаче с Алексеем Алексеевичем о Яноше Хуньяди, венгерском полководце, который в 15-м веке, первой половине безумно, отчаянно сражался и сдержал нашествие турок на некоторое существенное время — нашествие, наверное, могло быть раньше. Мы говорили о Владе III по прозвищу Дракула, который тоже внес некую свою свирепую лепту в борьбу с Османской империей — это 30–70-е годы 15-го века. То есть, Центральная Европа давно под этой угрозой. И вот, эта угроза реализуется в очередной раз. Мехмед IV — последний заметный завоеватель, османский правитель. После него Османская империя начинает только терять свои кусочки, свои частицы. Пока она огромна: она раскинулась в Азии, на Балканском полуострове, куски в Европе, Мехмед только что отвоевал Крит, например, победив Венецию, которая умеет воевать на море и так далее.

И вот, в конце лета 1672 года его огромная армия вторгается в южную Польшу. Предположительно войско османское насчитывало от 150 до 200 тысяч человек, включая крымско-татарскую конницу, о которой мы говорили, казаков гетмана Петра Дорошенко — чего только не было намешано. У кого были претензии — что-нибудь оторвать с помощью тех же османов от той же Польши или от Русских земель, те и включались под командование визиря Ахмеда-паши. Захвачена крепость Кременец, где больше тысячи — тысяча сто, кажется, поляков — взорвали крепость вместе с собой.

С. Бунтман — Опять же, читайте Сенкевича «Пан Володыевский».

Н. Басовская — Да. И таких примеров было в Центральной Европе — не единственный такой пример. Перед лицом османской угрозы люди жертвенно себя вели. В ответ на эти события, в частности, на этот взрыв зреет идея всенародной борьбы против очередной вспышки османской угрозы. И вот, в этой обстановке — повторяю 1672 год — поляки вынуждены оборонять, юг Польши уже захвачен, Ян Собеский поднял всю Польшу на борьбу с турками. Здесь он проявил себя уже не просто, как командующий — он, как человек, взывавший к всеобщему национальному подъему. Да, это время формирования нации. Его армия — цифры разные — от 30 до 40 тысяч человек, плюс союзники, которые постепенно присоединятся отдельными отрядами. Но первоначально только эта сравнительно небольшая армия по сравнению с Турками. Он повел ее к крепости Хотин. Сегодня это город в Черновицкой области Украины, а тогда это была крупная и очень сильно до середины 19-го века укрепленная турецкая крепость. Ну, как всякие эти пограничные крепости временами переходила...

С. Бунтман — И знаменитая крепость, и знаковая крепость, центр борьбы вокруг...экспансия, не экспансия турецкая.

Н. Басовская — Двигаем границу туда, двигаем сюда. Когда-то она была в составе Киевской Руси, а потом стала в 17-м веке пограничьем между опасностью с востока, с маской серьезнейшей угрозы и Центральной Европой. Итак, первый звездный час Яна Собеского — это битва при Хотине. 1673 год, поздняя осень, ноябрь и весьма холодный. Польские и литовские войска — здесь они совместно — против Хусейна-паши. Считается, что турки превосходят примерно вдвое то, чем командует Ян Собеский.

Битва длилась два дня, и, когда на исходе первого дня они разошлись, битва затихла. В те времена чаще всего с наступлением темноты сражение прекращалось. Ян Собеский приказал своим войскам не уходить с поля боя, чтобы и турки не могли уйти. А он учитывал, как турки хуже, чем поляки переносят холод. Вообще, надо сказать, что климатические условия — это очень важно — для тогдашней войны, не электронной, не современной, но тогдашней абсолютно антропогенной войны... сколько бы ни писали о «генерале морозе» — это имело значение в русской истории и так же и здесь. Или я читала дневники польского секретаря под стенами Пскова, когда войска Стефана Батория осаждали Псков. Как он пишет: «Как мы мерзнем, мы умираем от холода». Это поляки в Пскове, а турки на Украине — это примерно то же самое.

И вот, турки остались замерзшие, к утру плохо себя чувствующие. Ночью был тяжелый дождь со снегом — это одно из самых мало выносимых метеорологических явлений. И утром штурм. Во главе лично Ян Собеский — повел свои войска. Считается, что потери турок были невероятные. Мне трудно в такие цифры поверить, но пишут польские авторы, что из 30-тысячного войска осталось в живых — ушли из под Хотина не более 4 тысяч. Пусть преувеличено — это частое свойство исторического источника. Но, когда современники в силу разных причин уменьшают, прибавляют, но, когда ты видишь, в какую стороны, какова тенденция — за этим ты ощущаешь реальность.

После завершения этого сражения под Хотином Собеский не знал, что он уже получил от турок прозвище Лев Лехистана, и, что накануне этой битвы — коммуникации были не те, что сегодня — скончался король Польши Михал Корибут Вишневецкий, и польский престол свободен. Он мог бы преследовать турок, но он бы не стал, потому что он бросился в Варшаву, понимая, что у него есть теперь изряднейшие шансы — ему 45 лет — героем, победителем быть избранным на польский престол. И, действительно, 21 мая 1674 года Ян Собеский с удивительным для польской шляхты единодушием на Сейме избран королем Польши Ян III.

С. Бунтман — К тому времени он был абсолютно герой.

Н. Басовская — Абсолютно.

С. Бунтман — И неоспоримый вождь был Ян Собеский.

Н. Басовская — Если бы кто-то попробовал это как-то опровергать, тем хуже было бы для того, кто это пытался сделать. Следующие годы он уже король Польши. 1674–1683-й — это 9 лет Ян III продолжает воевать с турками. Нет таких грандиозных сражений, но битвы происходят в Молдове, в Румынии, на Западной Украине.

С. Бунтман — Мы по-современному говорим.

Н. Басовская — Да, я называю современные названия. На территории современныхМолдовы, Румынии и западной части Украины. И вот, кажется, сейчас отобьются, потому что абсолютного успеха у османов нет, и все-таки через 10 лет после Хотина, в 1683 году султан Мехмед IV лично возглавил опять огромную османскую армию, которая вторгается в Австрию. Вот, Европа столько пролила крови, столько потратила сил — казалось, она отбилась, отстояла себя. Ничего подобного. Это последний такой штурм, но очень опасный. Опять огромная армия больше 100 тысяч человек двигается к Вене. Римский папа Иннокентий XI зовет европейских государей на помощь: «Объединитесь, стойте против мусульманского нашествия», но особо яркого единения, чтобы собрались многие тысячи — нет. Не хватало такого единства Европе не раз в противостоянии османской угрозе.

С. Бунтман — Франция повесится скорее, чем пойдет вместе с империей воевать с турками.

Н. Басовская — Франция настолько боится усиления Габсбургов в Священной Римской империи, что ни за что...

С. Бунтман — Они из-за этого еще Яну Собескому не покровительствовали...

Н. Басовская — Нет, конечно.

С. Бунтман — Потому что они хотели шведско-польско-французского союза.

Н. Басовская — Считается, что Марысенька как бы даже обещала содействовать такому союзу, но, может быть, она превзошла свои возможности, но под это обещание и выпрашивала французские деньги. Вот, как когда-то уже много времени назад, в середине 15-го века перед угрозой тогдашнего вторжения в Константинополь, но нет соединенной Европы, не защитила она Константинополь. Правда, тогда еще и расхождения конфессиональные: там православный центр, православие...

С. Бунтман — А, сейчас какие? Сейчас у нас католики, лютеране разные, кальвинисты — кто угодно у нас...

Н. Басовская — Да, конечно. Считалось, что Матка Боска Ченстоховска тогда защитила монастырь еще потому, что штурмовали монастырь нечестивцы лютеранские.

С. Бунтман — Конечно, шведы.

Н. Басовская — Все запутано

С. Бунтман — Конечно, но мы-то знаем, что это пан Кмициц взорвал пушку, мы же тоже читали Сенкевича — про шведскую...

Н. Басовская — Итак, зовут на помощь, а, в общем-то, противостоит реально армия Собеского, опять около 30 тысяч человек. Вена в осаде — как далеко прошли османские войска. Марш-бросок Собеского от Варшавы до Вены 320 километров при тогдашних возможностях за 15 дней был очень героическим марш-броском, и он подошел к апогею своей биографии, к высшему звездному часу своей жизни — это битва под Веной.

Польское войско Яна III с включением отдельных частей австрийского войска, единичных отрядов из некоторых германских княжеств. Император Леопольд, император Священной Римской империи, германской нации занимал очень сомнительную позицию; за кого он — понять трудно: сам бежал из-под Вены, бросив всех на произвол судьбы. И 12-го сентября 1683 года состоялась битва у ворот Вены. Ян Собеский —герой этого сражения. Отмечается сильная польская артиллерия. Вот, у турок была слабее артиллерия. Но самое дело решил опять почти средневековый эпизод, достойный какого-нибудь Ричарда I Львиное сердце. Вот, когда неясно было, на чью сторону склоняется перспектива победы, Ян III отдал приказ атаковать кавалерией шатер главнокомандующего турецкого великого визиря Кара-Мустафы. Какой-то средневековый приказ, какое-то безумство, кстати, очень свойственное польской военной традиции. Вспомним Володыевского...

С. Бунтман — Но, с другой стороны, это очень мощный прорыв. Это все равно, что таки бросить, потому что польская кавалерия на самом деле — это оружие одного удара, но, если этот удар тяжелой кавалерии сконцентрирован в одной точке, то это удар в самую болевую точку.

Н. Басовская — А он назвал в виде точки шатер командующего — сердце. Но, если бы у турок была бы посильнее артиллерия, то, конечно, никакая кавалерия против сильной артиллерии ничего бы не смогла сделать. Часто мы — историки говорим: «Это граница эпох». Как граница эпох? Нового времени и остатков этого европейского рыцарства.

С. Бунтман — Не только артиллерия. Если бы они умели выстраиваться в каре, как это делали испанцы тогда же. Если бы они умели, если были настоящие пикинеры...

Н. Басовская — Или, как римляне сражались бы.

С. Бунтман — Или, как казаки — выстраивали возы.

Н. Басовская — У османов началась паника. Я думаю еще и просто психологически эта бешеная атака произвела совершенно невероятное впечатление — побежали. Почему бежал визирь, бросив в шатре великое знамя священное, мусульманское знамя пророка? Я даже объяснить это не могу. Это психологический какой-то слом. Это знамя захвачено в шатре великого визиря. Нормально — не взять с собой знамя? Не нормально. Ян Собеский — абсолютно победитель, абсолютный герой, отправляет это знамя пророка римскому папе Иннокентию XI. Вдохновителю отправлено знамя. Победа, какая победа! Возвращается в Вену быстренько ревнивый германский император Леопольд I.

И вот, тут происходит то, что... — часто в истории эти слова эмоциональные: справедливость, несправедливость, но не сказать, что это было что-то такое безумно несправедливое, невозможно — Яну Собескому запрещен не то, чтобы триумф в римском смысле слова — те триумфы ушли в прошлое, они всю римскую историю в зените были триумфы: полководец победоносно получает моральную плату за свою отвагу и победу; в Византии были триумфы на манер римских, и тоже это были великие торжества — но ему запрещен, в общем-то, торжественный въезд в город, которому он спас. Жителям Леопольд запретил приветствовать Яна Собеского.

С. Бунтман — Ян Собеский говорил: «Тот малый народ, который меня приветствует везде — малый народ, в смысле, простой — который плачет...»

Н. Басовская — Им запретили приветствовать, они стояли молча, но они вышли, малый народ — совершенно верно, Сергей Александрович, — вышел на улицы Вены. Они стояли молча, плакали, и только наиболее отважные решались протянуть к нему руки. Вот, она то ли справедливость, а, может, высшая справедливость — он, зато получил такое моральное ощущение, которое отразил в письмах. Цитирую из письма к жене после победы: «Бог и пан наш благословенный на веки веков дал победу и славу нашему народу, о которой прошлые века никогда не слышали. Все орудия, весь лагерь, несметные богатства достались в наши руки. Неприятель бежит». Ну вот, славное описание, для польской истории, для маленького польского народа — славнейшее. Но еще интереснее он написал папе Иннокентию XI: «Мы пришли, увидели, — все ясно, кого он цитирует, — бог победил». Это Цезарь, победивший Фарнака в Понтийское царство: «Venividivici» — Пришел, увидел, победил.

С. Бунтман — И «бог победил» — он добрый католик.

Н. Басовская — А у него: «Мы пришли, увидели и победил бог». Но все равно интересно, что он откровенно внутренне вступает в диалог с величайшим полководцем древности Гаем Юлием Цезарем. И вот, пусть император германский не дал ему насладиться победой, не признал в нем триумфатора — он намекает на то, что внутри себя он понимает, какой он триумфатор и, какая это великая не только для польской истории — для Европы — победа. Величайшая. Но будучи человеком, не отталкивающе амбициозным, он, захвативший знамя пророка и отправивший его в Рим, позволяет себе только намек на Гая Юлия Цезаря — это я уже прочитываю сама — и переводит знаменитое Гая Юлия «Venividivici» — Я пришел, я увидел, я победил — переделывает на «мы». Христианская психология, роль церкви. Католическая церковь в Польше имела совершенно огромное значение, влияние духовное — это все здесь отражено.

После этого знаменитого звездного часа не вполне справедливо выглядевшего, как я полагаю, внутри, в душе понятного Собеским совершенно адекватно, он правил еще 13 лет, но без подобных или даже близких к тому взлетов. Он заключил в 1683 году так называемый вечный мир с Россией, в котором отказался от притязаний на левобережную Украину, Киев, Черниговские, смоленские земли, в общем, мир, говорящий о том, что Россия набирает силу, и, что времена, когда тот же Жолкевский какого-никакого русского царя увез в Варшаву — эти времена не повторяться.

С. Бунтман — Между прочим, отметить — это при Софье было.

Н. Басовская — Да, это при Софье. Австрия и Франция опасаются усиления Речи Посполитой, всячески препятствуют его политическим успехам и впереди, конечно, упадок Польши. После Яна III Собеского она на таком взлете больше не удержится. Плюс его внутренняя политика. Он очень нескрываемо надеялся стать основателем династии и передать престол своим сыновьям, старшему сыну. Для Польши того времени, это, конечно, красная тряпка, как мы скажем сейчас. Шляхта никогда не могла бы это принять. Могла остаться надежда, что кто-то из них будет избран, но нет. После кончины Яна Собеского происшедшей совершенно естественным образом — он умер под Варшавой в своем имении — сыновья стали судиться с матерью из-за наследства. Это морально оттолкнуло все польское общество против его потомков и в 1696 году королем Польши был избран король Саксонский курфюрст Фридрих Август, Август II Сильный — замечательная фигура, но это уже другая сказка.

С. Бунтман — Абсолютно другая сказка. Спасибо! Наталия Ивановна Басовская. Отмечу только — спасибо, из Донецкой области нам прислали — что в прошлом году в Вене был открыт памятник еще и запорожцам, которых было около 5 тысяч в армии Яна Собеского, сражавшихся с турками.

Н. Басовская — Очень хорошо!

С. Бунтман — Спасибо всем большое! До свидания. Это программа «Все так». Собираемся с вами каждую субботу в 18 часов.