Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — Здравствуйте. Это программа «Всё так». Проект Натальи Басовской. Алексей Венедиктов. Как всегда мы говорим о тех исторических персоналиях, которые, может быть, не очень известны российской действительности, но которые, на самом деле, сыграли значительную роль в том числе и в развитии истории между той страной и Россией. Хотя нынешний наш персонаж этим был не очень замечен. Карл V Мудрый, французский король. Что мы помним? Столетняя война, до Жанны Д’Арк. Наталья Ивановна, здравствуйте!

Наталия Басовская — Добрый вечер. Надо сказать, что Карл V занимает во французской истории одно из очень видных мест в их национальной истории. А у нас получилось так, что если взять, например, школьный учебник, то его там даже нет в параграфе «Столетняя война». А он есть, он очень заметен. Я бы сказала, что время его правления и сложной, бурной жизни, тот, кто наверху, как правило, проживает сложную жизнь. История вот этой его жизни очень связана с дальнейшей европейской историей в целом. И в частности, с тем, что потом назовут развитием европейского парламентаризма, западно-европейского.

И ещё это король нетипичный для 14 века, ибо жил он с 1337 по 1380 год. Четырнадцатый век, ещё вполне средневековье, хотя осень средневековья. Но он был не королём-рыцарем, а королём-книжником. И многое в таком странном сочетании король-книжник в рыцарский век, в разгаре Столетней войны, его битва с рождающимся французским парламентом, всё это придаёт его правлению очень большую важность, значение. И прозвище Мудрый он получил не просто так. Но для того, чтобы это понять, надо вспомнить его жизнь, как обычно мы посмотрим, как шло становление личности, что это была за личность.

Он родился в год, который считается годом начала Столетней войны, 1337. Это знаковое явление, потому, что его биография — это биография Столетней войны. Не всей, а первой её половины, абсолютно трагической для Франции. Он — зеркало Столетней войны. Столетняя война — зеркало осени средневековья, той эпохи, когда средние века как будто бы ещё вполне продолжаются, а в их недрах пробивается то, что очень скоро, завтра, станет ранним новым временем.

А. Венедиктов — Но очень кроваво пробивается, мы это увидим даже по его жизни.

Н. Басовская — А все переломы в исторических эпохах, они, конечно, не могут быть лёгкими.

А. Венедиктов — Там безумная жестокость. Когда я готовился к передаче... Вокруг него было столько жестокости! И в молодости, и когда он был дофином...

Н. Басовская — Это жестокий век. Надо сказать, что он не скончался. А 20-ый век, чем он менее жесток? А впереди Торквемада, о котором мы говорили, который в нашей книжке называется «Личность из мрака». Так что впереди много жестокого, это свойство нашей цивилизации. Но конечно, переходность времени и тот факт, что он всю свою жизнь прожив в том, что потом назвали первой половиной Столетней войны между Францией и Англией, это важно.

Итак, он родился в 1337 году, в год, когда Эдуард III английский объявил войну, совсем не зная, что она будет названа Столетней. Объявил войну французскому королевству, объявил войну Франции и в год, когда это объявление, этот жест, этот знак, привёл к тому, что английский король Эдуард III включил в своё геральдическое поле французские лилии. Страна в опасности. Соседняя Англия, королевство не очень большое, меньше, чем Франция, менее населённое, но славящееся военными традициями. Там мощный нормандский элемент с 11 века, туда влились и ассимилировались потомки воинственных норманнов. Всю жизнь они воюют с Шотландией, очень трудные ведут войны с горцами, это люди, умеющие воевать.

А отделяет их от этой страны только узкий Ламанш. И плюс огромные владения принадлежать этим английским королям во Франции. Франция — безусловная опасность. Отец нашего персонажа французский король, второй король из династии Валуа, пришедший к власти в 1328 году Иоанн II Добрый. Я уже упоминала, что Добрый не означает, что он был добряк, а народ его считал хорошим. Для народа он ничего особо хорошего не сделал. Народные оценки были странные.

А. Венедиктов — Его жалели.

Н. Басовская — Нравилась его рыцарственность, даже некоторая беспомощность, но и демонстративное благородство. Уходящее рыцарство бросает на прощание красивые тени на уходящую эпоху. Например, Иоанн II Добрый, отец нашего мальчика, который только что родился, создал Ордер Звезды, подражая явно Круглому столу рыцаря короля Артура. Век, когда рыцарство уходящее, но признать этого никто не хочет, до конца люди не могут увидеть, красивые жесты.

Король-рыцарь, поэт, основатель этого нового ордена, когда рыцарство уходит. Какой-то необычный. Его называют Хорошим. Хотя для народа конкретно он ничего хорошего не сделал. Видимо, хотел этими своими рыцарскими жестами, позами, а он больше остался как в позе в истории, в позе долголетнего пленника и поэта. Вот этой позой он хотел исправить неуверенное положение династии Валуа. Дело в том, что это боковая ветвь Капетингов, прямая линия пресеклась в 1328 году, а правящий в Англии Эдуард III, конечно, имеет юридические права на французский престол — он внук французского короля Филиппа IV Красивого.

Эдуард III назвал при объявлении войны Валуа узурпаторами. И вот своими жестами, рыцарскими поступками Иоанн II хочет это смягчить. Сразу скажу, что у такого рыцарственного короля, он своей жизнью докажет, что он рыцарственный, до конца дней, должен был бы быть рыцарственный сын. Его старший сын — это наш с вами будущий Карл V. А судьба поступила странным образом. В Карле V было всё, что угодно, но рыцарем и поклонником рыцарских идеалов он не было, и в практической жизни им не следовал.

А. Венедиктов — Но там случай. Детская болезнь.

Н. Басовская — Он болен, нам трудно судить чем.

А. Венедиктов — Рука одна, пишут хронисты, не действовала, и значит он не может держать меч.

Н. Басовская — И не может, и не хочет. И восполняет это тем, что так не характерно для королей этой эпохи — он король-книжник. Это необычайно. Его мать донна Люксембургская, умерла сравнительно рано, когда ему, старшему её сыну, было 12 лет. Конечно, в детстве он мать знал, но не до конца детской жизни. Детство необычное для воспитания дофина, потому, что с ним нельзя было, с этим старшим мальчиком, а он наследник, принципы старшинства действуют совершенно категорически, каким бы он ни был, он наследник.

Но воспитывать его так, как положено рыцарю, невозможно, такая была поговорка, присказка, очевидность в эту эпоху — рыцарь рождается на коне, опоясанный мечом. Это не родился на коне, опоясанный мечом. И никогда в своей жизни не мог и не выходил ни на рыцарские турниры, ни на поля сражений. Это значит, что этот король уже какой-то не такой. Все пишут источники, что хилый, тщедушный, он нашёл выход для своей тщедушной души — книги. В парижском национальном архиве сохранился каталог библиотеки Карла V. Он производит сильное впечатление.

Потому, что всю оставшуюся свою жизнь, а он будет жить до 1380 года, достаточно долгие годы, и при всех трудностях его бытия — войны, бунты, всё было, он собирает книги, это рукописные книги. Каждая книга очень дорого стоит, книгопечатание не изобретено. Он покупает эти рукописи, причём, некоторые очень дорогие. И явно их читает. Я не могу сказать точно, даже этот каталог не докажет нам, что он именно это прочёл.

А. Венедиктов — В каталоге 965 книг.

Н. Басовская — Это впечатляет.

А. Венедиктов — У кого из слушающих нас...

Н. Басовская — Обязательно 965 книг? Ну, у них теперь электронные всякие дела. Ему нечем было заменить. Но для той эпохе это потрясающая библиотека. Можно смоделировать, что он мог читать, что читали в это время во Франции. Дело в том, что он коллекционировал, конечно, и поощрял переписывание античных книг, древних традиционных. Это признак образованности. Но во Франции уже сложилась литература своя, и не малая. Например, очень популярен роман. Рыцарский роман Кретьена де Труа «Ивэйн или рыцарь со львом», на старофранцузском. Читают все, что для средневековья значит очень маленький круг лиц.

Роман о Тристане и Изольде. Примерно с 30-х годов прошлого, 13-го века, он очень популярен, есть несколько версий, до нас дошли несколько переписанных версий этого романа. «Роман о розе». Аллегорический, то, что современный человек не может назвать романом. Это не роман, это размышление, система символических фигур. Одна из главных фигур — это природа. Но самое главное — это куртуазная любовь. Это роман о куртуазной любви. Два автора писали этот роман. Первую часть — Гильом де Лоррис, а вторую Жан де Мен. «Песня о Роланде» с 13 века популярна. Безумно популярен Бертран де Борн, певец рыцарства. Чтобы понять, как этому мальчику, который понимает, что он никогда не будет рыцарем в этом полном смысле слова, каково ему всё это читать?

Я процитирую несколько строк из Бертрана де Борна, певца рыцарства. «Не важно, четверг иль среда, в небе какой Зодиак, и засуха иль холода, жду битвы, как благо из благ. В ней доблести соль, всё прочее моль. С ней рядом солдат не знает утрат. Вся жизнь — боевая страда, походный разбить бивуак, стеной обнести города, добыть больше шлемов и шпаг. Господь, не неволь ждать лучшей из доль, любовных услад мне слаще звон лат».

А. Венедиктов — Ну, это мечтание о полёте в космос.

Н. Басовская — Это то, что в среде, где растёт маленький наследник, нормально, привлекательно...

А. Венедиктов — А для него...

Н. Басовская — А для него исключено. Поэтому, конечно, это должен был быть человек какого-то иного склада, чтобы сформироваться в ту зрелую, разумную личность, которой он стал. Надо было не впасть в отчаянье, надо было не уйти в себя и расстроиться совсем, что вот я не такой. Он нашёл в своей образованности, книжности, видимо, отдушину. И несмотря на то, что читал про рыцарей и там в каждом из этих произведений часто фигурировал ещё образ идеального государя, например, очень популярна было сочинение «Жизнь Людовика святого» Жанна де Жуанвиля. Людовик IX французский, 13-ый век, идеал государя. Среди его доблестей не только рыцарские мудрость, справедливость. И я опять могу смоделировать, что наш мальчик мог стараться брать вот эти черты за образец.

Можно сказать, что начало его будущей королевской биографии, путь к трону — это знаменитое событие Столетней войны битва при Пуатье, это 1356 год, 19 сентября.

А. Венедиктов — Ему 18 лет.

Н. Басовская — Восемнадцать или девятнадцать. Календари считают по-разному, это юноша.

А. Венедиктов — Второкурсник.

Н. Басовская — Вроде того. Есть версия, но не у всех авторов, что он был на поле сражения под Пуатье. И как большинство французских разумных командиров с отрядами, покинул.

А. Венедиктов — Бежал.

Н. Басовская — Или бежал.

А. Венедиктов — Надо вспомнить, что случилось с его отцом.

Н. Басовская — А отец не ушёл с поля боя. Его отец, тот самый рыцарь Иоанн II Добрый так, на поле под Пуатье доказал, что у него совершенно нет государственного мышления, которое появится у его сына, но зато у него есть рыцарская доблесть и искреннейшее служение рыцарским идеалам.

А. Венедиктов — То есть честь. Рыцарская честь.

Н. Басовская — Абсолютно. Только умереть на поле сражения или вдруг оказаться в плену, как с ним и случилось. Но не уйти. А большинство отрядов, которые возглавляли его вассалы, и возможно, один из них возглавлял старший сын, ушли. Рядом с ним остался младший, продолжал рядом с отцом. Отец орудовал огромным боевым топором, постепенно вокруг него было уже столько врагов, англичанами командовал Эдуард Чёрный принц, наследник английского короля. Битва явно была проиграна. И вот крупнейшие вассалы уходят, потому, что французская армия не была армией в это время, в отличие от войска английского.

Это была совокупность самостоятельных отрядов, где каждый командовал своим отрядом. А король был общим знаменем. А с английской стороны и Эдуард III сам, например, в битве при Креси, 10 лет назад, и его сын, Эдуард Чёрный принц, были реальными командирами своих наёмных отрядов, а не вассалов, пришедших выполнять свою службу.

Итак, итог битвы при Пуатье, одного из самых трагических эпизодов французской средневековой истории. Проиграно сражение, в котором у англичан было гораздо меньше солдат. Это, в сущности, был большой английский отряд. А здесь французское войско. Тем не менее, сражение проиграно. Французы бежали позорным образом с поля боя. Король захвачен в плен. Лично Чёрный принц взял его в плен и повёл в свой шатёр пировать, как полагалось по тем законам, вместе с младшим сыном. В стране нет денег, она разорена предыдущими событиями Столетней войны, и в частности, особенно Чёрным принцем, который совершал целенаправленные, т.н. шавоше, опустошительные рейды.

Он не давал битвы крупные, тут его вынудили у Пуатье, а просто шёл и грабил, и все богатства уплывали в Англию.

А. Венедиктов — Надо напомнить, что Столетняя война к этому времени идёт 19–20 лет уже. Это уже 20-летняя война.

Н. Басовская — И очень плохо для французов. Проиграна битва при Слизе морская, проиграна при Креси, разграблены целые области Франции в этих знаменитых Шавоше. И ещё одно важное обстоятельство. В заточении находится арестованный и заключённый в тюрьму пленённым теперь королём. Незадолго до его пленения, соперник, ещё один претендент на французский престол — король Наварры, маленького королевства в Пиренейских горах, на границе Испании и будущей Франции, король Наварры Карл по прозвищу Злой.

А. Венедиктов — Иоанн Добрый и Карл Злой.

Н. Басовская — Того любят, а этот нет. Но более точный перевод с французского — Плохой. Я даже не знаю, почему утвердилось у нас Злой. Если точнее их назвать — Иоанн Хороший и Карл Плохой. Его не любят, он не нравится. Но он родственник дома Валуа и претендует на французский престол. Настолько реальная была угроза захвата престола с его стороны, что Иоанн Второй Добрый, при всей его доброте и рыцарственности, арестовал его, хотя прекрасно понимал, что иметь такого узника очень опасно.

Во-первых, это царствующая особа, пусть крошечного королевства, а кровь в средневековье — это самое главное. В заточении находится царственная особа, значит найдутся люди, которые сделают его знаменем борьбы за французский престол. Вот в такой ситуации оказался дофин, наследник престола Карл. Дофином называли наследника во Франции потому, что традиционно он владел областью Дофине. Перед ним безденежье, отсутствие короля, отсутствие армии, нестабильная политическая обстановка, в особенности из-за ареста Карла Злого.

И что делать? Он самой ситуацией поставлен во главе королевства.

А. Венедиктов — И он после битвы при Пуатье с небольшим отрядом пребывает в Париж, где у него ни поддержки...

Н. Басовская — Ничего!

А. Венедиктов — Ничего. А он 19-летний парень в Париже. Маленькая свита, маленький воинский отряд, вассалы все разбежались защищать свои замки, или перебежать на сторону к англичанам.

Н. Басовская — У него практически нет войск. В Париже тревожно. Всё время есть угроза, что вырвется Карл Злой из заточения, а он скоро вырвется, большое недовольство поражением, по дороге, когда французские войска возвращались, их просто забрасывали тухлыми овощами, фруктами, горожане выражали недовольство, освистывали, улюлюкали, издевались. Это говорит о крушение важнейших социальных принципов, социального строения страны. Это очень опасно. И в этой ситуации он берёт на себя мужество, будущий наш Карл V, сказать, что берёт правление в свои руки.

А. Венедиктов — Напомню, что отец в плену.

Н. Басовская — Отец в Англии, отец в плену. И для того, чтобы его вернуть, нужны совершенно колоссальные деньги. По законам того времени выкуп — это нормально, а выкуп короля — это ужас. Когда-то выкуп Ричарда Львиное Сердце в 12 веке совершенно разорил Англию.

А. Венедиктов — А что взять с разорённой Франции, которая уже разорена англичанами?

Н. Басовская — Она уже и так разорённая, и с них требуют колоссальный выкуп.

А. Венедиктов — Наталья Басовская в программе «Всё так».


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Будущий Карл V абсолютно точно попал в историю, когда без денег, без охраны, без свиты, после поражения при Пуатье оказался в Париже и заявил, что он теперь управитель, лейтенант короля. И его поддержали. Но на условиях поддержали.

Н. Басовская — Чтобы слушался. В общем-то, он совершил совершенно логичный шаг, созвал Генеральные штаты. Дело в том, что люди этой эпохи, они не формулировали для себя эти мысли так, как я их сейчас выражу, современный историк. На самом деле шло формирование на пороге нового времени, нового соотношения подданных и короля от чисто средневекового, есть единый глава, все остальные подданные, рождается диалог, хочет родиться, стремится, есть такая тенденция — диалог между королём и сословиями.

С 1302 года. То есть, 50 лет существует этот Парламент. Собрание совещательный орган, который как и в Англии, Парламент с 13 века, здесь с начала 14-го, бьётся за то, чтобы был диалог. И диалог этот всегда трудный, не зря и английская, и французская революции начнутся прямо в Парламенте. И Кромвель будет действовать в Парламенте, и французская революция начнётся в зале для игры в мяч, где третье сословие объявит себя национальным собранием. И этот Парламент, который он созвал, оказался бунтующим Парламентом, он как бы ставит ему условие: вместе будем спасать страну, но лидеры этих бунтарей — епископ города Лана Роберт Лекок, всегда Лан был бунтующим городом. И старшина Этьен Марсель.

И условия таковы, что создадим некую комиссию, которая будет контролировать юного дофина, он слишком юный, неопытный. И статус! У него же нет статуса короля. А это очень важно. И поэтому Парламент позволяет себе так разговаривать с ним. И его заставили подписать документ. Знаменитый документ в истории европейской политической мысли. Великий мартовский ордонанс.

А. Венедиктов — Всё равно, как Великая Хартия Вольностей.

Н. Басовская — Да. Это французская Великая Хартия. Великая Хартия Вольностей в Англии была подписана в 1215 году, тоже по принуждению, Иоанн Безземельный её подписал. Здесь Великий мартовский ордонанс. Что гласит этот ордонанс? Что отныне королевская власть во Франции будет жить под контролем сословий, прежде всего, растущей будущей буржуазии. Генеральные штаты должны собираться самостоятельно, без разрешения короля, два раза в год. Это же основа Конституции! Контроль за налогами и расходованием государственных средств берут на себя штаты.

Король не может без Генеральных штатов вводить новые налоги. В Англии это уже закрепиться очень скоро. В перспективе — это сокращение числа чиновников, реформа суда. Парламентаризм. То, о чём я сказала в самом начале. Истоки европейского парламентаризма. Хартию Вольностей не будут соблюдать, но снова будут о ней вспоминать. Великий мартовский ордонанс, он не хочет выполнять, дофин Карл, но всё равно, след остаётся. Летом 1357 года регент Карл, который уже объявил себя регентом, пытается отменить этот ордонанс.

В ответ в Париже вспыхивает мятеж, бунт. Прообраз буржуазных революций, которые возглавляет Этьен Марсель. Это настоящий мятеж, не очень пока продуманный, но достаточно опасный. Из тюрьмы в этой ситуации мятежной бежит Карл Злой...

А. Венедиктов — Не случайно.

Н. Басовская — Нет, конечно, ему помогли, как говориться, соратники, сподвижники. В ноябре 1357 года он сбежал, они устроили ему побег. События становятся всё более напряжёнными, но дофин Карл не хочет сдавать позиции королевской власти, он наследник многовековой идеи о том, что король не может быть никем ограничен. Хочу — созову штаты, не захочу — не созову. Они говорят — хотим того, чему названия не знают. Они хотят Конституции. И 22 февраля 1358 года произошёл эпизод в его жизни, видимо, один из самых тяжёлых.

А. Венедиктов — Ему 22 года, не так много.

Н. Басовская — Да, 22 года. На рубеже полной зрелости. Правда, он уже давно женат. Его женили очень рано.

А. Венедиктов — В 12 лет.

Н. Басовская — У меня получилось 13, но это неважно, ребёнком. Он был женат на Жанне де Бурбон, из своих же краёв. Она была кузиной Карла. У них было 10 детей, но до взрослого возраста дожили только двое. Вот эта какая-то хрупкость здоровья было у них в роду. Выжил его наследник Карл VI, который войдёт в историю с прозвищем Безумный. Психически больной. И Людовик I Орлеанский. Орлеанская ветвь дома Валуа, которая будет у власти, внук этого Людовика будет Людовиком XII.

И вот, несмотря на то, что он не сдаётся, они решили его психологически сломить. Нет, будет так, как написано в ордонансе. 22 февраля 1358 года Этьен Марсель со своими сторонниками ворвался просто в комнаты дофина в королевском дворце и приказал на его глазах убить двух маршалов — маршала Шампани и Нормандии, что было типичной акцией устрашения. Никакого ни экономического, ни юридического смысла в этом бешеном поступке не было.

А. Венедиктов — Я Вам скажу, что приписывается Этьену Марселю, когда он ворвался в эту комнату и его соратники схватили двух этих маршалов, один из них был стариком, он сказал Карлу: «Сир, не вмешивайтесь в то, что сейчас произойдёт. Это то, что мы решили. И это то, что будет». И они зарезали буквально, на глазах Карла, этих маршалов. Он стоял, забрызганный кровью.

Н. Басовская — Дело в том, что это «так будет» — это попытка добиться того, что над королевской властью теперь навсегда будет контроль. Время для этого историческое ещё не пришло, но бесследными такие события в истории не бывают, и во французской истории это оставило очень заметный след, что это может быть, и будет битва третьего сословия, будущей буржуазии за Конституцию. Но Карл вырвался из Парижа, бежал. И тут произошло дальше... все события к худшему. Карл Злой собрал войско своё, наваррское, подступает к Парижу с целью захватить столицу и стать королём.

И короля нет, Карл всё ещё дофин, юридически короля нет. И в это время в Пуату и Пиккарди хозяйничают англичане и в это время в Северной Франции начинается ещё и крестьянский бунт, что логично. Жить стало совсем плохо, тяжело, страна разорена войной, в верхах развал, крестьянам достаточно всё равно, кто там лично. Но когда нет порядка, крестьянин этого не любит. А порядка нет. И начался один из самых страшных бунтов. Он был короткий, но кровавый, страшный. Достаточно сказать, что жакерия — это от прозвища Жак-простак, так называли крестьян. На самом деле у них был один девиз, у них никакой программы — перебить всех дворян до единого. И они приступили к выполнению этой, если можно сказать, программы, беспощадно истребляли знатных людей, проявляя при этом звериную жестокость.

Потому, когда над ними верх одержит Карл Злой. А он злой и на Карла французского, будущего короля, и на крестьян бунтующих тоже. И когда он расправится беспощадно с крестьянами, очень предательски убьёт их предводителя, Гильёма Кале, пригласив на переговоры рыцарственно, а там. На переговорах, его схватили, пытали и придали мучительной казни. Обстановка в стране совсем немыслимая. Во время того, что творилось вокруг Парижа, они жгли всё вокруг Парижа, крестьяне, чуть не погибла се6мья дофина Карла.

Всё это достаточно страшно, обстановка ухудшается, он уже начинает себя называть регентом, не сдаётся. И приказывает учинить жестокие наказания для крестьян. Победил их Карл Злой, тут они как бы уже и сомкнулись. Всё-таки, феодальная солидарность выше. Но через несколько дней объявил амнистию. Были у него элементы милосердия. Париж открыл ворота дофину Карлу, т.к. им не нравилось, что Карл Злой союзник англичан, а Этьен Марсель слишком наглый. Купец вчерашний повёл себя как король. Это не нравится.

И в итоге оба бунта закончены. Этьен Марсель убит одним из своих бывших сподвижников. И биография будущего Карла V уже начинает формироваться, как биография будущего короля.

А. Венедиктов — А отец в тюрьме в Англии.

Н. Басовская — И там, в Англии, в почётном заточении, он дважды, наш рыцарь Иоанн II Добрый, папа нашего Карла, подписал два договора. Так называемый «Первый лондонский договор» и «Второй лондонский договор». За то, чтобы выйти из этого узилища, он был согласен и поставил свою подпись отдать огромную часть французских земель и огромный выкуп.

А. Венедиктов — И ещё не оспаривать права Эдуарда английского на французский престол. Официально в «Первом лондонском договоре». Не оспаривать.

Н. Басовская — Но и не признать.

А. Венедиктов — Но это угроза наследнику Карлу.

Н. Басовская — Надо сказать, что эти договоры оказались просто звуком, чем-то чисто виртуальным, потому, что, будучи присланными во Францию для того, чтобы их санкционировали Генеральные штаты, а здесь сразу дофин Карл сказал: «Нет, пусть санкционируют Генеральные штаты». Он стал проявлять себя как государственный человек. И не знаю, каковы были его сыновни чувства, но, всё-таки, его отец не в муках, не в цепях, стихи пишет в плену, рыцарственно подписывает такие договоры. И ответ был Иоанну II Доброму: «Нет, подписать такие договоры нельзя». Вместо того, чтобы потерять половину Франции и жить дальше в угрозе обязательного захвата французской короны Англией, а это надолго ещё будет, Карл разворачивает решительное сопротивление англичанам.

И вот здесь он показал себя совершенно необычным правителем средневековья. Когда я впервые наткнулась на эти данные в хрониках, документы все опубликованы французами, его распоряжения, я была поражена. Он первый в ходе этой длинной мучительной войны, кто обращается к совершенно иным мыслям и чувствам, чем Эдуард III английский, начиная войну с Францией. Эдуард III обращается к английскому народу, кстати, он был хороший пропагандист, но ссылаясь на что? На свои законнейшие королевские права.

А Карл всё ещё не король. Но уже с конца 50-х годов, король всё ещё сидит в плену, он пишет от себя, от дофина, совсем другие вещи. «Да будет всем известно, что Эдуард английский и его старший сын начали против нас и наших подданных открытую войну. Они грабят и жгут наши земли, причиняют всякое другое зло. И потому являются нашими врагами». Не потому, что они на корону претендуют, а потому, что жгут земли, это плохо для крестьян, для добрых горожан.

Он обращается к добрым горожанам: «Оказывайте сопротивление наваррцам, друзьям англичан, и англичанам. Не позволяйте разорять французское королевство». Он так и пишет. И это совсем другой разговор. Отклик сразу образовался. Уже в 1359 году, всего три года после битвы при Пуатье, только что подавлены бунты в Париже и крестьянский бунт жакерии, уже нахожу такие факты в хрониках. В районе Компьеня, в деревне Лонгель создан то, что мы назовём точно — партизанский отряд. Эти люди обратились к дофину с вопросом, можно мы будем использовать как крепость против англичан местную обитель монастыря. И он разрешил. И этот партизанский отряд, насчитывающий несколько сотен человек, становится очень большой опасностью для англичан.

Как их описывает хронист Жан де Венет! Как богатырей былинных, как они сражаются! Крестьяне...

А. Венедиктов — Ещё вчера вешавшие своих собственных дворян.

Н. Басовская — Жакерия в 1358, а это в 1359 году. Он нашёл слова, он нашёл, дофин Карл, ему уже в литературе звучит «милый дофин, позови нас на помощь», это уже пишут крестьяне, низшие слои духовенства, те, кого очень скоро назовут нацией. В итоге его усилия по сопротивлению англичанам оказались успешными, прежде всего, не из-за партизанских отрядов, а из-за того, что он нашёл своего полководца. Он нашёл человека, о котором мы рассказывали в специальной передаче — Бертрана де Гюклена. И опять неординарно.

Карл V не зря с детства так много читал книжек. Он способен на неординарный поступок, у него есть то, что называют сегодня политической волей. Презрев тот факт, что командующими войском при французских королях всегда были принцы крови, он назначает командующим мелкого рыцаря из Бретании. Здесь всё ужасно! И что он из мелких рыцарей, и что он из Бретании. Это кельты, говорящие на языке, который не любят во Франции. Это низший сорт. Какое безумие!

А как он его заметил? Да Бертран де Гюклен там, можно сказать, партизанил. Он организовал партизанский отряд.

А. Венедиктов — Такой Денис Давыдов.

Н. Басовская — Да. Или Дубровский. Это какой-то Дубровский! Он заметил, он понял, он назначил его Главнокомандующим, и как пишут современники, именно дофин Карл давал ему советы, как вести войну с англичанами. Во-первых, у де Гюклена был партизанский опыт. А во-вторых, Мудрый, не зря же он в Истории остался Мудрым, дал советы, об этом пишут современники. Король давал ему советы не принимать крупных сражений. А вот оно! Вот оно, колоссальное, глобальное отступление от рыцарских принципов ведения войны! Рыцарские принципы, то, что прозвучит так нам знакомо — «и вот, нашли большое поле, есть разгуляться где на воле», в России они надолго закрепились, да и во Франции.

Но это уходит из нового времени. Другая война. Де Гюклен воюет иначе. Он стычками, мелкими вылазками изнуряет соперника, не принимает большое сражение, англичан это раздражает. И начинаются поражения. Не сразу, не вдруг. Но в этот момент происходит и большая политическая перемена. В январе 1364 года, после 8 лет пребывания в плену король-рыцарь вернулся из плена, потому, что было подписано соглашение «Мир в Бретиньи», согласно которому были уменьшены территориальные уступки англичанам и уменьшен размер выкупа. И вот король вернулся. И тут же опять, какой Карл необычный человек! Он полностью ушёл с политической арены, он передал бразды законному правителю и отцу.

Но дальше рыцарственность сыграла совершенно потрясающую роль. В январе он вернулся, а в апреле он отправился обратно в плен, потому, что его младший сын бежал из плена, а там остались заложники, в том числе и младший сын, до окончательной выплаты выкупа. Для рыцаря позор, что его заложник бежал из плена. Иоанн возвращается. Достаточно таинственный поступок. Может быть мы чего-то здесь не знаем. Но на поверхности это выглядит так: рыцарственный король возвращается в плен. И умер очень быстро после своего возвращения. Всё. Теперь дофин Карл становится Карлом V. Он коронован в 1364 году, ему 27 лет и он будет править ещё 16 лет.

Ещё будут его совместные действия с де Гекленом, он мозг, де Гюклен — меч.

А. Венедиктов — Кстати, очень интересно, они умерли в один год, как Ришелье и Людовик XIII.

Н. Басовская — Очень с небольшим интервалом. И Карл повелел де Гюклена похоронить в усыпальнице королей.

А. Венедиктов — В Сан-Дени.

Н. Басовская — И всё-таки, это большой, не полный, не окончательный перелом в войне.

А. Венедиктов — Давайте мы на этих бандах остановимся. Потому, что мы никогда о них не говорим, этого нет ни в каких учебниках. Об этих бандах, против которых и шла основная война Карла V.

Н. Басовская — Это деморализованные войска, их называют бригандами. Бриганды... Историки бесконечно спорят. Часть из них, видимо, партизаны, часть просто разбойники и мародёры. Они наводнили Францию. Куда их деть? Опять мозг, мозг, книжки читал! Он дал задание де Гюклену собрать этих бригандов как бы для замечательного похода за Пиренеи. Там надо сразиться в Костили.

А. Венедиктов — Там всё вымощено золотом.

Н. Басовская — Там полно золота, там идёт борьба между Энрике Транстамарским и Педро I Жестоким, это страшно важно для французов. Идёмте туда, там все обогатитесь. Де Гюклен прекрасно знал, и Карл прекрасно знал, что победить с таким войском никого нельзя. У англичан было нормальное войско. Де Гюклен шёл на самоубийство. Карл его отправил на этот подвиг. Это был настоящий подвиг 1367 года. Через три года после коронации.

Де Гюклен, конечно, потерпел полное поражение. Он жертвовал своей славой, своим авторитетом блистательного полководца. Но с бандой мародёров победить нельзя. И де Гюклен оказался в плену. И выкуп за него, конечно, назначили очень большой. Но этот выкуп Карл V заплатил сразу. Я думаю, он держал эти деньги наготове, только молясь, а он молился, он был человеком достаточно глубоко верующим, чтобы он остался жив. Плен был лучшим вариантом. Де Гюклен выкуплен, вернулся обратно к военным действиям во Франции, успех продолжается.

Он по-партизански, неправильно, не по-рыцарски, воюет. В итоге освобождена практически вся Франция. Но так случилось, что в руках англичан остались ключи от страны. Что я имею в виду? Все крупнейшие военно-морские порты на двух побережьях. На юго-западе — это Байонна и Бордо и на севере, северо-востоке — это Брест, Шербур и Кале. Это главные ворота Франции. Это говорит о том, что достигнут грандиозный успех, очень трудный успех, но он не окончателен. Впереди целая вторая половина Столетней войны, где будет всё, где будет и Жанна д-Арк, где будет завоеватель англичанин Генрих V, впереди много трудного.

Но Карл V завершает своё правление тем, что успех безусловен. И это позволяет ему вплотную заняться покровительством учёным, искусствам, архитекторам...

А. Венедиктов — Это во время войны, замечу я.

Н. Басовская — Но которая стала более успешной для Франции. Поощряет переводы древних авторов...

А. Венедиктов — На французский. Это интересно.

Н. Басовская — Конечно! Мы двигаемся к рождению нации. В Англии Чосер, здесь свои Чосеры формируются, от той чисто рыцарственной поэзии. Карл V начинает выглядеть, как просвещенный монарх. Ещё нет этого выражения, но уже есть эта фигура. Конец его жизни, конечно, грустный. Он, видимо, уже прекрасно понимает, что его старший сын и наследник болен.

А. Венедиктов — А ему всего 42 года, Карлу V.

Н. Басовская — У самого здоровье слабое. Правда, в чистое безумие его наследник впадёт позже, в 25 лет. Но что сын с некрепким здоровьем — это так. Поэтому он попробовал на смертном одре отменить самый тяжёлый налог на каждый очаг, народ очень был недоволен, совесть свою облегчил, этим налогом был очень недоволен народ. И оставить строгие распоряжения на переходный период между его смертью и совершеннолетием сына.

А. Венедиктов — Создать регентский совет.

Н. Басовская — Да. Продуманные меры. И принял такое постановление, что совершеннолетним он будет с 13 лет, через год. Всё было нарушено. Он уходит на пороге Гражданской войны, и Гражданская война случится. Ибо жадный двор, властные и жадные придворные, увидев очередное ослабление королевской власти, готовы биться за свои узко сословные интересы.

А. Венедиктов — Наталья Басовская в проекте «Эха Москвы».