Сайт Евгения СычёваEugi Gufo

Алексей Венедиктов — Здравствуйте. В эфире «Эхо Москвы» и компании RTVi в прямом эфире программа «Все так» с Натальей Басовской. Наталья Ивановна, здравствуйте!

Наталия Басовская — Добрый день.

А. Венедиктов — И мы сегодня будем говорить о Фернане Магеллане, о человеке, который существует в школьном учебнике истории. Я, помню, про него тоже рассказывал какие-то очередные глупости. Но вот Владимир Ловчев, преподаватель из Казани, мне написал, напомнил мне цитату из Стефана Цвейга: «Подвиг Магеллана кажется нам особенно славным еще и потому, что он не принес в жертву своей идее, подобно большинству вождей, тысячи и сотни тысяч жизней, а лишь свою собственную» Это так?

Н. Басовская — Это преувеличение, конечно. Если отплывало почти 200 человек, а вернулось 18, то все равно, жертв было больше. Но обвинять в этом лично Магеллана, конечно, нельзя. Этот разорванный круг, который я предложила вынести в название, связан вот с чем. Все знают, дети, из школьного учебника, это вбивается в голову прочно — первое кругосветное путешествие, Магеллан. Но смерть разорвала тот круг, который он хотел совершить. Он не доплыл, доплыли оставшиеся его немногочисленные спутники.

Этот разорванный круг его жизнью разорван тем, что он не доплыл. И я привела бы ещё одну строчку, очень известную, Анны Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи...» Боже! Из какого сора росли великие географические открытия! Из неудач, личной неустроенности, любознательности, алчности и самого мореплавателя, и тех, кто его отправлял, жадности, шпионажа, дележа сфер влияния. То есть, сор невозможный. И жизнь Магеллана твердо в это вписано.

Он был фигурой, личностью. Давайте посмотрим, каким он был. И почему, хотя он не доплыл, а первое кругосветное путешествие связывают с ним. Есть Магелланов пролив, есть сложнейший для мореплавания и по сей день, а он по нему прошёл, между Огненной Землёй и Южноамериканским континентом. Есть Тихий океан, который он по недоразумению назвал Тихим. Он целый месяц был тихим, специально для Магеллана. А его нужно бы назвать Буйным или Бешенным. Он остался в истории. Но из какого сора это росло.

А. Венедиктов — Бедный португальский дворянчик.

Н. Басовская — Из совершенно обеднявшей семьи. Родился около 1480 года, умер в 1521 году, всего 41 год. На севере Португалии гористая и бедная область Траз-уж-Монтиш, за горами. Он не видел с детства ни моря, ни океана, что удивительно. Потом вся жизнь подчинена морю, стремлению быть в море. И какой моряк из него получился! Но он не мог видеть его с раннего детства. Ближайший пункт, где видно море — это Порто. И он потом в своих анкетных данных перед великим плаванием указал Порто в качестве места рождения, чтобы было понятно. Потому, что слово Порто понятно, а Траз-уж-Монтиш...

А. Венедиктов — Но благородная семья.

Н. Басовская — Мелкопоместная, обедневшие идальго, Magalhães по-португальски. И таких...

А. Венедиктов — То есть, не Магеллан.

Н. Басовская — Нет. И у него много однофамильцев. Когда историки занялись историей этого человека, стали выискивать, они встретили очень много имен и трудно было отличить, где именно о нем говорится. Его детство в самых популярных и известных, научных монографиях о Магеллане, рисуется очень бегло. Образование его точно представить не удалось.

А. Венедиктов — В любом случае известно, что его отец, конечно, обедневший, но он был мэром, начальником над той деревней, одновременно будучи помещиков.

Н. Басовская — У них было поместье. И когда Магеллан оказался в немилости в конце своей жизни, потому, что он служил не Португалии, а Испании, по приказу португальского короля с поместья был сбит герб.

А. Венедиктов — И более того, в 12-летней возрасте он был отправлен ко двору португальского короля.

Н. Басовская — То есть, происхождение безупречное. Он был пажом королевы Элеоноры и жил при королевском дворце, в замке св. Георгия, в бывшей арабской крепости, очень внушительное здание, с многими залами, торжественный церемониал португальского двора. Это сравнительно небольшая страна в это время претендует на лидерство в мире. То, что она морская, колониальная империя и потому церемониалу придается особенно большое значение.

А. Венедиктов — А он деревенский мальчик.

Н. Басовская — Насколько они ценили происхождение!

А. Венедиктов — Вы знаете, у королевы Элеоноры, она была покровительницей искусства. Даже если представить себе, а мы не понимаем его образование, думаю, что домашнее. Но даже если представить себе, что пришёл неграмотный, деревенский мальчик, то, будучи три года в пажах у королевы, он обучился писать, считать, читать, музыке и танцам.

Н. Басовская — И не зря называют замком. Он оказался из сельского поместья в той максимальной роскоши, которая была доступна в то время. Лиссабон — это больше, чем столица Португалии, это претензия на какую-то часть имперского света. Наполовину света. Мы ещё скажем о том, как он был разделён.

А. Венедиктов — Я не нашёл вот что. Вот этот мальчик, 12-летний, шестиклассник по-нашему. Прошло три года, и он становится помощником солдат. Младшим солдатом на корабле. Что случилось?

Н. Басовская — Есть только версия. Совершенно точно случилось одно, что умер король Жуан II, королева оказалась не у дел, чаще всего судьба вдовствующей королевы — пустая, символическая фигура. А новый король Мануэл — это на всю жизнь недруг Магеллана. Может быть...

А. Венедиктов — Они чуть не сверстники.

Н. Басовская — Может здесь зародилась эта недружественность. Из бывших приближенных. Очень часто бывших стараются убрать. Известно, что Мануэл усугубил тот торжественный церемониал, который был, по мнению многих современников, излишне акцентируя преклонение перед королевской особой. По молодости, по замахам, нарастающим претензиям Португалии чуть ли не на полумировое господство.

Он усугубил этот церемониал, падание ниц, не совсем, не головой, но к деспотическим замашкам. И многим это не нравилось. И Магеллан оказывается не у дел. И выплывает уже 25-летний Магеллан, который удалился от двора. Как пишет один из биографов, что он нашел в себе мужество не цепляться за пребывание при дворе.

А. Венедиктов — Это вызов.

Н. Басовская — Абсолютно. Это риск. Это его натура, которая всю жизнь будет проявляться. Допускаю, что его и удалили. Но стать матросом и солдатом — это, конечно, большой перепад от претензий на то, что паж, а там, глядишь, какая-нибудь придворная должность. Вместо этого — в экспедицию на Восток, в восточные владения Португалии. Он служит у берегов Африки, ранен в Марокко, и с тех пор хромает всю жизнь.

А. Венедиктов — Прихрамывает.

Н. Басовская — Невысок ростом, прихрамывает, коренастый, отважен и упорен, всегда беден. Очень хорошо умел общаться с кормчими, которых маэстрас называли почтительно. Кормчий — это очень много в эту мореплавательную эпоху. При необходимости не чуждается тяжелой работы, сам грузит снаряжения, экспедиции. Известно, что мог потратить и тратил свои личные средства на помощь бедным матросам. То есть, какие-то хорошие качества в нем проступают, с его молодых лет.

Но карьера не складывается. И вообще, все не складывается. Судьба ему не благоволит. Он становится моряком, с детства он им не был. Вдоль берега Северной Африки он совершил много плаваний и осваивал здесь искусство моряка.

А. Венедиктов — От моряка, матрос младший.

Н. Басовская — А потом он сражается в Индии. В знаменитом сражении при острове Дио он содействует утверждению влияния Португалии в Индии. Тут надо сказать, что же такое эти притязания Португалии. Колониальная империя, которая началась с открытия Васко да Гама морского пути Индию 1498 год.

А. Венедиктов — Он обогнул Африку.

Н. Басовская — Да. И проник в Индию этим путем. Захватили точечно. Португалии удалось, не имя большой вооруженной силы, особенно мощной, но имея дерзость, будучи выдвинутой дальше всех в Атлантику, ведь Португалия — это максимальная оконечность Пиренейского полуострова, выдвинутая в Атлантику. Они точечно захватили колонии Восточной Африки, в Индии, и в Юго-Восточной Азии, проникли на Цейлон и в Бирму.

А. Венедиктов — Колонии — это прибрежные порты с небольшим окружением, куда должны были приходить корабли, забирать рабов и пряности, и уходить. Гарнизоны.

Н. Басовская — Конечно. Точечное проникновение, в общем-то, организованный грабёж. При этом у Португалии был главный конкурент — Испания, которая в 1492 году воссоединилась окончательно объединением Кастилии, Арагона путем династического брака между кастильской королевой Изабеллой и арагонским королем Фердинандом. При этом Изабелла максимально набожная, Фердинанд — максимально жадный.

А. Венедиктов — Хорошо соединились.

Н. Басовская — И это передастся его преемникам, и Карлу, и Филиппу. Эта страшная жажда наживы. А конкурент здесь — Португалия. Настолько обострённая между ними конкуренция! Кто захватит новые земли? В 1493 году Папа Александр Шестой...

А. Венедиктов — Знаменитый Папа Александр Шестой. Наверное, получив взятку... Это Борджа.

Н. Басовская — Мы о нем говорили. Четыре буллы. Они делили мир полувиртуально, как мы скажем сегодня, проведя с помощью Папы, а у него были астрономы, космографы, которые очень ошибались в расчетах и это сыграло большую роль в экспедиции Магеллана. Провели воображаемую линию, как они говорили тогда, «по морю-океану». Они даже не знали точного названия, что это такое. Магеллан максимально покажет, что это такое — Мировой океан, и как он огромен.

Хотя был на основе неточных расчётов. Все моря и земли, согласно этим буллам, расположенные к западу от этой линии в Атлантике, в районе островов Зеленого Мыса и Азорских островов. Все, что лежит к западу — принадлежит Испании. Потенциально принадлежит, реально, это их сферы влияния. Всё, что лежит к востоку — Португалии. Португальская зона экспансии. Опорные пункты для Испании — это американский континент.

А. Венедиктов — Где был Колумб.

Н. Басовская — И опорные пункты для Португалии — Индия и Малакка, которая так важна для знания истории Магеллана, которая сыграла в его жизни такую огромную роль.

А. Венедиктов — Надо сказать, что уже тогда никто не сомневался, среди элиты, что земля не плоская.

Н. Басовская — Нет, идея круглой земли вошла в сознание. Когда-то она была высказана в виде загадки древнегреческими учеными. Это поразительно! Просто наблюдениями за горизонтом, за тем, как скрывается корабль за линией горизонта, путем напряжения своего немалого, свободного от повседневных тягот интеллекта, древнегреческие мыслители высказали это предположение. Средневековье его забыла и сознательно перечеркнуло. Потому, что христианская церковь категорически отвергала эту мысль и принимала, как незыблемое, как очевидное — устройство земли в виде плоскости, окруженной Мировым океаном.

Но во времена Магеллана идея округлости земли вернулась, и что плывя на запад можно приплыть на восток. Вопрос был в том, чтобы решиться, чтобы представить это расстояние, постараться его измерить, и преодолеть. Что меня просто потрясает в этих людях. Что здесь? Дерзость, невероятная отвага? Какие-то качества человековозрождения? Ведь они не только у интеллектуалов. Допустим, Микеланджело, он по-своему титан. Но и это по-своему титаны, они отправляются в никем не пройденный путь, на кораблях, которые сегодня просто пугают своими размерами.

Длинна кораблей — 20–30 метров, ширина — от 7 до 10. В этом крошечном пространстве, скрипящем, гнущимся, шатающимся, с парусами, с припасами пищи, которых никогда не хватает на это далёкое плаванье. Они отправляются в неведомые дали. И как привела туда судьба нашего Фернана Магеллана? Он служил в Индии, после нескольких ранений, он ранен был не только в Марокко, отсюда его прихрамывание, но потом ещё несколько ранений. И в 1509 году отправился с флотилией Диогу Сикейры, всё еще португальской, к берегам полуострова Малакка, юго-восточная Азия. Называли этот район острова и полуостров Малакка острова пряностей.

А. Венедиктов — Молуккские острова.

Н. Басовская — Острова пряностей. Что такое пряности? Мы знаем сегодня, что такое пряности.

А. Венедиктов — Вон, на кухне стоят.

Н. Басовская — Они стоят у каждого и не стоят так, как стоит золото. В их эпоху это был драгоценный металл, равноценный по стоимости, по жажде их захватить. Я встретила такие цифры, что при перепродаже этих пряностей в Европе, приобретенных на Молуккских островах, в Малакке, их цена возрастала в 200 раз, т.е. это такие немыслимые барыши, что весь риск в случае того, что часть этих пряностей может в пути погибнуть, пираты могут напасть и ограбить, шли на всё это ради того, что мог случиться вот такой барыш.

Задание короля Мануэля во время той службы у Сикейры, где он служит, это освоить Молуккские острова, превратить их в надёжную базу Португалии, тем более, это в зоне их влияния, это восток. И искать для Португалии путь в Китай. Им всё было мало. Они хотели дальше. И всякие грёзы о немыслимых богатствах этих стран, в Индии они увидели богатства, на островах они увидели эти пряности. Я задумалась над тем, почему люди этой эпохи так ценили эти пряности. Что случилось, почему такой бум, который не продолжался долго, потом они заняли своё реальное место.

Человек эпохи Возрождения. Тут переворот во всём, в том числе и в кулинарии. Одним из самых знаменитых гурманов был в 16 веке английский король Генрих Восьмой. Он и погубил свое здоровье объеданием, перееданием. Такая страсть на смену средневековью. Тысячелетия простейшего питания.

А. Венедиктов — Хлеб, мясо.

Н. Басовская — У крестьян — это хлеб, злаковые, бобовые и голодовка полная, мясо — как великий праздник. У состоятельных — кусок мяса, баранья нога, обгрызенная со всех сторон изысков. И вдруг пришла пора изысков. Их так захотелось! Как всегда ,история совершила какой-то виток. Как поздний Рим абсолютно помешался на изысканной пище, до соловьиных язычков. Здесь возрождения античных традиций, в том числе и поздней античности. Живи, наслаждайся. А для высших слоёв эти изысканные блюда с пряностями, сложнейшие, с тонким запахом и вкусом, да ещё и сословные явления.

Мы так питаемся, мы не из простых. И вот Магеллан вовлечён в это, участвует в составе этой флотилии, по существу, в пиратских нападениях на арабские и китайские корабли, проявляет личный героизм, спасает товарищей от туземцев несколько раз. Это всегда отмечено. Он отважен. Но по существу это пиратство. Но в ответ ни наград, ни денег. А и того и другого хочется. Дела семьи совершенно не поправлены.

Он попытался на Востоке заняться торговлей. Неудачно. Сегодня бы мы сказали, что его партнёр присвоил то, что Магеллану удалось попробовать выгодно перепродать. Неудачно. Дома, в Португалии, дела плохо. И проявляя всяческий героизм, он собрал груз пряностей вместе со своими матросами, пытается довезти в Португалию. Кораблекрушение близ берегов Индии. Он опять ведёт себя героически. Все идальго побоялись оставаться с этим грузом. А он остался с матросами и проявил себя как незаурядный человек.

Что из этого груза доплыло до Португалии? Ничего. Он опять нищий, он возвращается в Португалию в 1513 году, он обозначен в Португалии. Он нищ, он просит возместить ему, например, потерю лошади. Ему возмещают половину цены лошади, он просит прибавить ему кормовые после пяти лет службы, что-то вроде жалования. Ему отказ. Более того, король Мануэль, приняв его, не позволил поцеловать себе руку. Для дворянина это оскорбление.

А. Венедиктов — Фернан Магеллан в программе «Всё так».


НОВОСТИ


А. Венедиктов — Наталья Басовская, Алексей Венедиктов в студии. Мы говорим о Фернане Магеллане, о том самом, который совершил столь блистательные подвиги для португальской короны, а в результате ничего, ни денег, ни славы, и даже на личной встрече король Мануэль отказался дать ему руку для поцелуя.

Н. Басовская — И превратил, наверное, это был последний толчок, Фернана Магеллана в эмигранта. Он перебирается в соседнюю Испанию, сразу португальские власти могли рассматривать это, как действие враждебное, потому, что это конкуренты, враги. Они на Пиренейском полуострове остались вдвоем, после того, как были объединены разные государства, Португалия очевидно слабее, но усилия Испании направлены не на борьбу, или на борьбу, но на морях-океанах.

А. Венедиктов — Кстати, он был объявлен дезертиром.

Н. Басовская — Его объявили врагом. Да. Мануэль преследовал его через своих людей, сколько мог, на расстоянии. В сущности эмигрант, враг, пусть мы его обижали, пусть не дали ничего хорошего, но он должен был нам служить. А он вместо этого поселился в Севильи в среде таких же эмигрантов. Он был не единственным. И в 1517 году женился на дочери португальца Диогу Барбоза, по имени Биатричче. Немного мы знаем про эту молодую, привлекательную, очаровательную женщину. Грустная судьба. Не дождалась она его из этого великого плавания. И умерла то ли получив известие о его смерти, то ли раньше, когда его оклеветали на родине.

Его несколько раз оклеветали. Еще в Португалии за ним приползли странные слухи, что там, сражаясь за португальскую корону в Африке, в Индии, он проявил какое-то неожиданное снисхождение к маврам, арабам, вернув кому-то стадо скота, козы, которых отбили португальцы. Это что такое? Наверное он находится в связи с маврами. Конечно, не было никакой связи. Дальнейшая его судьба показала, что к любому инаковерующему населению он относился так, как относились все колонизаторы-европейцы этой эпохи. В душе конкистадор. Идальго легко превращался в идальго-конкистадор. Но эти слухи приползли.

А клевета — штука страшная. Слухи, а вдруг правда! Он был уже оклеветан. Но в Испании он нашёл покровителей. Он нашёл покровителей в лице людей просвещенных, образованных. И нашёл не просто — дайте денег или помогите в жизни как-то, а с проектом. Он выдвинул проект, он носился в воздухе, этот проект, прибытия в юго-восточную Азию западным путем. И он был готов доплыть до островов пряностей, двигаясь на запад, в том направлении, не огибая Африку. И веря, что есть некий проход через американский континент.

А. Венедиктов — Напомним о разделе мира, что уйти на восток он не мог, это была зона Португалии.

Н. Басовская — Да, теперь, как испанец, он должен двигаться на запад. В итоге, когда он встретил этих пресвященных покровителей, которые заинтересовались, астроном, который с ним вместе поплыл, богатые люди, которые рассчитывали от экспедиции получить доход. Здесь смешана жажда открытий с жаждой приобретений. Он был представлен испанскому королю Карлу Первому, внуку Изабеллы и Фердинанда, сыну их дочери, Хуаны Безумной.

А. Венедиктов — Будущий великий Карл Пятый император.

Н. Басовская — Через короткое время, уже в 1519 году, он станет императором священной Римской Империи, германской нации. И он изложил этому Карлу Первому проект великого плаванья на восток через запад. И вдруг проект был принят. В основе его уверенности в том, что он доплывет, были некоторые ошибки. В частности, астронома Фалейру. Экватор земли Фалейру и многие другие в то время, преуменьшал примерно на 3 тысячи км. Протяженность экватора. И это имело значение для исчисления остальных расстояний.

Ему казалось, что эти острова ближе, чем на самом деле. Может и хорошо. Зато люди отваживались на такое сумасшедшее деяние.

А. Венедиктов — Проект был коммерческий.

Н. Басовская — Я прочту отрывки из договора, который был подписан с Магелланом перед отплытием в великое это плаванье. Это наставление дает король Карл Первый. «Да отправитесь вы в добрый час для открытий. (Прямо так формулируется — для открытий. Про деньги — молчок, хотя в голове сплошные деньги) в части Моря-Океана, что находится в пределах наших рубежей и нашей демаркации (воображаемая линия)» И дальше ещё интересней. «Означенные открытия вы должны делать так, чтобы никоим образом не открывать и не допускать иных дел в пределах рубежей и демаркации светлейшего короля Португалии, моего возлюбленного и дорогого дяди и брата, и не учинять ничего во вред ему»

Сплошное лицемерие, дипломатическая осторожность, а в остальных документах и на словах — какая доля добычи, кому достанется, сколько Магеллану, сколько астроному, сколько Короне. Жадность — их вечная традиция. Она надолго еще, она и погубит Испанию, к 17 веку превратив ее в захолустье Западной Европы. Но пока этого никто не понимает.

И начинаются сборы в эту великую экспедицию. Как показывают документы, специально исследовавшие люди обнаружили, что сборам мешали португальские агенты и докладывали королю Мануэлю, какое вредительство они смогли учинить для Магеллана. В итоге корабли старые, дряхлые, мука некачественная, которая быстро начнет в пути портиться и т.д. Но Магеллан получает титул капитан-генерал, и будет биться за него во время знаменитого мятежа. Капитан-генерал Моря-Океана. Как это звучит! И это их преследовало. Тоже один из элементов честолюбия.

И он попросил Карла Первого пообещать тем, кто вернется из плаванья, пожаловать дворянство, для морального утешения. 10 августа 1519 года отплытие из Севильи. Пять кораблей. «Тринидад», «Сан-Антонио», «Консепсьон», «Виктория» и «Сантьяго». И никто из них не знает своей судьбы. А судьба будет такая разная! «Святой Антоний» дезертирует, бросит Магеллана. Коварнейшим образом вернется в Испанию. «Тринидад» затонет около Молуккских островов. «Консепсьон» сожгут они сами около Филиппин, когда не будет возможности на повреждённом корабле добираться домой. «Сантьяго» затонул еще раньше близ американских берегов.

И только один, с характерным называнием «Виктория» вернётся.

А. Венедиктов — 265 человек туда, 18 обратно.

Н. Басовская — Отчаянные люди. И вот они двигаются.

А. Венедиктов — Вот Андрей спрашивает, почему он сразу пошёл на юго-запад, а не на запад? Он это вычислил или интуиция?

Н. Басовская — Интуиция играла очень большую роль в этом, конечно, это были его ощущения, предчувствия. А кроме того, я нашла такие данные, что он таким маневром хотел запутать возможных португальских шпионов и пиратов, которые бы потопили его флотилию. Мало того, что он искал неведомые пути, он еще боялся пересечения этой линии, встречи с португальцами и вреда с их стороны. И не без основания он этого боялся. В последнюю минуту на борт одного из кораблей погрузился человек, по рекомендации чьей-то. Магеллан сам его не находил. По имени Антонио Пигофетто. Он оказался по призванию летописцем. И вместе с Магелланом поплыл его личный летописец.

Беда в том, что подлинные его дневник, который он вел на протяжении всего плаванья в первоначальном имени не сохранился, ибо бумаги Магеллана погибли вместе с одним из кораблей, который захватили португальцы. Но выдержки, отдельные фрагменты переведены на русский язык и опубликованы. Это описание великого плаванья.

Итак, что же такое это плаванье? Они двигались вдоль южного американского континента. Переплыли Атлантику относительно благополучно. И примерно в районе юга Аргентины современной открыли страну, не страну, теперь это географическая область, которую назвали Патагония. Они увидели там туземцев, которых до них не видел никто. Это та часть Южной Америки, которая уже поближе к Антарктиде, где уже холодно. Они были одеты в шкуры животных и на ногах у них были из сена такие типа валенок, сваленных из сена. Они выглядели, как лапы. Пата — по-испански лапа. Они назвали их патагонцами, рожденными с лапами.

Физически очень сильные, никогда не видевшие европейцев, европейцы никогда не видели их. Население опасное. И тут надо сказать, что Магеллан мог быть конкистадором, и был. Пример — тот самый Пигофетто, который ему нисколько не враждебен, рассказывает, как ловко, даже с восхищением, однажды капитан-генерал захватил в плен парочку этих могучих, они казались им великанами, великанов. Он надавал им даров дешёвеньких, бусы, безделицы всякие везли на этих кораблях. И у них были полные руки. А он стал им предлагать непонятный металлический предмет. Это были ножные кандалы.

А руки протянуть не могут, они заняты. Тогда жестами он показывает, давай я на тебя надену это украшение. И они позволили надеть им на ноги ножные кандалы. Когда они поняли, было поздно. Один смог вырваться, второй нет. Но какое коварство, и какое отношение к местному населению. Он, помогавший своим матросам, не видит в них людей. И это характерная черта этой эпохи.

Плаванье трудное, такое, какое может быть на фоне этих, рожденных с лапами, патагонцев, в достаточно суровых условиях. На кораблях назревает недовольство. Почему? Урезан рацион питания, всё ещё нет никакого прохода, он твердит про проход, который приведёт к волшебным островам пряностей, а прохода нет. Появляется мнение, что он вообще и не знает этого пути, что он обманул короля. Он чужак, он португалец, он обманул нашего короля Карла. Урезан рацион питания, мы здесь все погибнем, пропадает вера в западный проход. И случается настоящий бунт.

Один из тех, кто готовил этот бунт, некто Картахен, был уже арестован, он повел себя вызывающе, он перестал его называть капитан-генералом. Магеллан успел его арестовать, ловко и внезапно. И он сидит, заключенный в трюме. Но бунт случился 2 апреля 1520 года, после 8 месяцев пути. Капитаны «Консепсьона» Жуан Серран, и «Виктории» Гонсало Эспиноса, плюс освобожденный Картахен, все идальго, подняли бунт. Смертельно опасно. Далеко от цивилизации, с которой они уплыли.

А. Венедиктов — Кругом пингвины.

Н. Басовская — Цель не видна. Эти рождённые с лапами их окружают. Страшно. Он не потерял самообладание. Как все источники свидетельствуют о том, что этот человек умел сохранять спокойствие в любой ситуации. Подавление бунта, конечно, прежде всего связано с хладнокровием Магеллана, который не запаниковал. И преданностью группы людей, это были не только португальцы, это были и испанцы тоже, те, кто за время плаванья оценили его качество и верили в то, что он их доведет до цели. Подавление было очень простым, соответствующим духу времени.

Нож в горло одному из зачинщиков, тут же добить его ещё одним ударом кинжала. Остальных схватить, скрутить, потом так называемый суд, главный судья — капитан-генерал, он имеет право судить, выносить приговоры. Вынесено было до 40 приговоров, но он помиловал большинство осужденных, кого-то, нескольких человек, везли в цепях, кого-то он помиловал, кто-то покаялся, кому-то он даровал жизнь за то, что он согласился выполнить роль палача, и за это ему жизнь подарили.

Картахена, как первого зачинщика, оставили где-то на берегу, с одним из монахом, который подстрекал к бунту. И больше их судьба неизвестна. И они двинулись дальше. И открытие, всё-таки, случилось. 21 октября 1520 года произошло великое историческое событие. Был открыт тот самый Макелланов пролив, проход из Атлантического в Тихий океан. Магелланов пролив по сей день считается одним из самых сложных для мореплавания. Некоторые корабли предпочитают не идти этим проливом, обогнуть сравнительно небольшую Огненную Землю, потому, что там надо проявлять большое искусство мореплаванья.

Как удалось это Магеллану? Может быть это чудо? Неизвестно. Тем более, что обстановка, в которой продолжалось плаванье, была сложной. Они плывут по этому проходу в условиях очень сложных, неясных, никто не знает, куда они выплывут и где эти острова пряностей. И они 21 октября открыли проход, в ноябре 1520 года дезертировал один из кораблей, «Святой Антоний». Кормчий Иштеван Гомиш. Почему принял такое решение? Неверие, страх, неприязнь к Магеллану, который многими своими качествами натуры умел вызывать неприязнь.

Ничего не говоря. Магеллан долго думал, что он заблудился. Потратил несколько драгоценных дней. А они тем временем отправились обратно в Испанию. И там, в Испании, оклеветали Магеллана. Доплыли, добрались и возвели на нее полную клевету, что он утаивает золото, потом будут сплошные допросы тем, кто вернётся. Что у него полным-полно золота, которое принадлежит королю.

А. Венедиктов — В общем, ему повезло, что он не вернулся.

Н. Басовская — В общем-то да. А ещё бы он узнал о смерти жены и маленького сына... То есть, в сущности, это так. И когда он понял, что «Святого Антонио» уже не найти, но он не знал, что с ним произошло, и что там, в Испании, клеветникам повезло. А он продолжает плаванье в составе трех кораблей по Тихому океану. Здесь начался полный голод. Конечно, они ловили рыбу, но как-то всего этого было недостаточно. Сколько могли охотились, ели опилки, кожу с рей, мышей. Даже продавали друг другу мышей по полдуката.

А. Венедиктов — Половину золотой монеты.

Н. Басовская — Это страшная цена. В марте 1521 года они приплыли к этим островам Юго-Восточной Азии. И твёрдо приплыли к Филиппинам. Он назвал этот архипелаг архипелагом Святого Лазаря. Но не осталось это название. А в честь Филиппа Второго, сына нашего Карла Первого, ужасного типа, называются по сей день Филиппинами. Там, на Филиппинах, Магеллан дал передышку кораблям, что вполне естественно, матросам, что вполне естественно. Но жизнь конкистадора вовлекла его в попытку христианизировать это местное население.

И даже удачно. От своего какого-то безразличия языческого, непонимания, что там за Бог какой-то, у белых... Да пожалуйста! Давайте.

А. Венедиктов — К нашим богам плюс один.

Н. Басовская — Да. Присоединим его. И ему удавалось. Не его это было занятие, в сущности. Но это занятие христианизации, и как потом они стали понимать, что если ты признал этого христианского бога, не сразу это понимали, то ты тем самым признал над собой и какого-то далёкого правителя белого. Ибо принятие христианства автоматически рассматривалось беглыми первооткрывателями, как принятие подданства. В данном случае испанского.

И начались распри между правителями отдельных островов, кто за, кто против. И в эти распри Магеллан уже втянут. И тут его погибель и случилась. Он вовлекся в междоусобицы. Правитель одного из островов Мактан отказался принять этого далёкого белого правителя, вместе с неизвестным богом. Он вместе с другими, которые были за, решил подавить этот бунт.

А. Венедиктов — Он решил, что это бунт.

Н. Басовская — Очередной бунт. И потерпел полное поражение. Слишком много было этих туземцев, они были достаточно воинственными, на свой лад неплохо вооружены, прекрасно владели своими копьями и стрелами. Магеллан был верен себе до последней минуты. Когда стало ясно, что одерживают верх туземцы, испанцы бросились обратно, в морской прибой, к лодкам, чтобы уплыть на кораблях. Он прикрывал отступление. Он, конечно, был среди тех, кто последними прикрывали отступление. И здесь он был ранен раз, два, затем добит.

Испанцы пытались потом вернуть, выпросить у туземцев его тело. Им наотрез отказали, сказали, что тело убитого их предводителя они оставят себе для примера. И часть этого тела где-то выставили напоказ, на копьях, как это было принято в эти дикие времена.

А. Венедиктов — Наталья Ивановна, и на острове Мактан сейчас... очень интересная история...

Н. Басовская — Там памятник. Только там.

А. Венедиктов — Магеллану. Только там?

Н. Басовская — Я встретила только там.

А. Венедиктов — Но там и памятник этому вождю, который потом лично обезглавил Магеллана. Они стоят недалеко, крест Магеллана и памятник победителю.

Н. Басовская — Магеллана на родине не оценили. Да и где его родина? В Португалии он по-прежнему враг, сбит герб. Для Испании это человек, который сам не доплыл, а 7 сентября 1522 года, ещё через год после гибели Магеллана, приплывает «Виктория» которой командует избранный кормчий Эль-Кано, в сущности, Эль-Кано замкнул этот круг. Кормчего избрали капитаном. И этот Эль-Кано приводит «Викторию» в Испанию. Через три года 18 европейцев, 4 индонезийца. Эль-Кано получил некий почетный знак и обещание пенсии. Пенсии не получил.

Но все они получили длительные допросы, сохранились протоколы этих допросов. Опросные листы, их ответы, где золото, где золото, где пряности. Какой-то маленький груз пряностей Эль-Кано привез. И к нему еще вопрос, почему в журнале отмечен такой вес, а ты привез меньший?

А. Венедиктов — но самое интересное, что один из пяти кораблей, принес маленький груз пряностей, но это окупило всю экспедицию. Казна оказалась в прибыли. Слава Богу, Магеллану не надо было уже платить.

Н. Басовская — Ничего не заплатил никому, а Эль-Кано ещё объяснял. И сохранились письменные объяснения. Что в основном этот груз состоит из гвоздики, а она за время пути усохла. И поэтому вес уменьшился. Вот как переплетены в этой истории великая любознательность, я уверена, что у Магеллана она была, великое стремление увидеть, что там за горизонтом, как этот шар замыкается, великое стремление замкнуть этот круг и алчность, жадность, вес гвоздики, усохла, не усохла, где золото, которое они должны были привезти, как некоторые другие экспедиции.

Всё переплетено. Но остаются великие проливы, великий Тихий океан, остаётся имя человека, пусть не идеализированного, не безупречного, но отважного невероятно.

А. Венедиктов — И мы смотрим на Магеллановы облака. Это программа «Всё так».